Ричард Лупофф - Гибель солнца

— Огромная разница, друг мой. Русские не знают о пещерах Меркурия. Они не знают о неоновой скульптуре или крошечных паучках,

— Да, — согласился Дэниел. — Но они располагают информацией о Жимерзле.

— Совершенно верно. И хотя мы пока не понимаем, как связаны между собой все эти явления, они могут быть частью единого, целого.

— И что?

— Поэтому, если мы попадем на Титан первыми, то у нас в руках окажутся все части головоломки.

— Вы так думаете.

— Совершенно верно?

— А если они первыми прилетят на Титан?

Тогда тот кусок головоломки будет у них, а у нас — пещеры, и никто не сможет разгадать загадку. Мы опять окажемся втянутыми 9 политический конфликт, подобного которому не было уже несколько десятков лет. Может даже начаться война.

«О, господи! — подумал Дэниел. — Только этого нам не хватало».

— Нельзя сказать, что я счастлив слышать это. Ну ладно. Где мы находимся?

— Посмотрите сюда, — Мгоабе извлек видеокассету из проектора и вставил на ее место другую. Он усилил поляризацию носового экрана, так что в рубке стало темно, и включил проектор. Перед ними появилось новое изображение.

— Вы раньше видели что-либо подобное? Это старинное устройство. Кажется, его изобрел еще Тихо Браге. Модель Солнечной системы. Относительные размеры космических тел соблюдены, только расстояния уменьшены.

— Я знаком с такими моделями, благодарю вас.

— Не будьте таким сердитым. Посмотрите. Мы находимся вот здесь, двигаясь от Меркурия по направлению к Солнцу.

Замерцала маленькая точка.

— Вот Сатурн и Титан. Земля находится позади — никаких проблем, если бы они стартовали с Земли. Но смотрите.

На краю пояса астероидов засветился крошечный цилиндр. Он располагался в плоскости эклиптики градусах в девяноста от Сатурна.

Мгоабе прочертил линию от Острова к окрестностям Сатурна. Пальцем другой руки он провел курс от светящейся точки, обозначающей скиттер.

— Если мы будем двигаться в плоскости эклиптики далеко от Солнца, то так удлиним путь, что проиграем гонку. Мы можем также попробовать лететь выше или ниже плоскости эклиптики. Разницы никакой — все зависит от точки отсчета, — он прочертил на модели еще две линии. Бесполезно, — он покачал головой. — Но смотрите сюда.

Кончиком пальца Мгоабе провел линию от сверкающей точки скиттера мимо края солнечного диска через орбиты планет и пояс астероидов до Сатурна.

Он повернулся к собеседникам, лицо его сияло.

Мы выиграли!

Дэниел, Лидия и Товак обменялись испуганными взглядами.

— Мы выиграли! Что мы выиграли? Вы хотите сказать, мы просто изжаримся? Нам никогда не удастся пролететь сквозь Солнце. Мы распадемся на атомы.

— Вы не очень внимательно слушаете, — сказал Мгоабе. — Кратчайший путь проходит через Солнце, что, конечно, невозможно. Более длинный путь будет и более безопасным. С новой оболочкой нашего скиттера мы безо всякого труда сможем пройти сквозь солнечную корону. И это позволит нам первыми достичь цели.

— А чем мы должны заняться?

— Я хочу, чтобы Дэниел помог мне выполнить проверку на безопасность, прежде чем мы приблизимся к Солнцу. Я говорил вам о новом, покрытии, нанесенном на поверхность скиттера на Меркурии. Но я не упоминал о том, что Корабль укомплектовали космическим глиссером. Он питается непосредственно от ядерного реактора. Вашего реактора, мой друг Дэниел. Вы просто забираетесь внутрь, подключаетесь к аппаратуре, и глиссер получает от вас энергию и управляющие сигналы.

— Вы серьезно?

— Абсолютно.

— И что я должен делать?

Мгоабе ухмыльнулся.

— Всего лишь немного полетать. Маленькое путешествие вокруг скиттера. Уверен, что покрытие в порядке, Но я старый перестраховщик и хочу проверить еще раз. Если обнаружится какое-нибудь повреждение, по возможности устраните его. Вам не нужен скафандр — большое преимущество. Просто задержите дыхание.

Он усмехнулся. Остальные недоуменно уставились на него.

— Я сказал: «Просто задержите дыхание». Разве это не смешно? Это шутка, сынок, шутка!

И Мгоабе громко рассмеялся.

«Рокки I–I звездолет».

Как в книжке с картинками для четырехлетних детей. Не старше. Разве что сейчас нет книг с картинками для детей или вообще никаких книг для любых читателей.

Он чувствовал небольшие треугольные крылья глиссера, полозья, на которые можно совершить посадку (если когда-нибудь представится случай приземлиться куда-либо), рули для маневрирования в воздухе и крошечные сопла, которые использовались для движения в безвоздушном пространстве и в атмосфере.

Он ощущал даже захваты, удерживающие глиссер в нише ангара. Дэниел пробормотал вполголоса несколько слов.

— Что? Я не расслышал… — из крошечного динамика в ухе Дэна раздался голос Мгоабе.

— Кажется, я готов, — ответил Дэниел. — Нажимайте на кнопку, или как вы там, черт побери, это делаете. Открывайте бомболюки, как говорили раньше.

Он представил себе, как Мгоабе кивнул. Панель под Дэниелом скользнула в сторону.

— Отлично, теперь спускайте глиссер, — сказал Дэн.

Он ощутил, как глиссер выталкивает его из ниши. Он чувствовал солнечный ветер — поток ядер водорода и гелия, вырывающийся из атмосферы солнца и растекающийся во всех направлениях. Он чувствовал ветер на своих крыльях.

Нет, нет.

Какой может быть ветер в вакууме? Как он мог чувствовать что-либо на своих крыльях? Каких крыльях?

И тем не менее. Поток частичек солнечного ветра, дельтовидные крылья глиссера. Это действительно ветер, и это его крылья.

— Я иду! — крикнул он Мгоабе. — Пожелайте мне удачи!

Дэн отстегнул зажимы у шеи и поясницы и, оттолкнувшись, стал медленно удаляться от скиттера.

Он смотрел прямо на Солнце. Глиссер, как и сам корабль, был снабжен поляризующим экраном. Сквозь потемневший экран Солнце казалось холодным зеленоватым диском на абсолютно черном фоне. Языки солнечной короны танцевали и колыхались, подобно лепесткам какого-то странного цветка.

Дэниел прищурился и сосредоточился на регулировке чувствительности своих оптических сенсоров, одновременно уменьшая степень поляризаций экрана. Вскоре экран стал полностью прозрачным, и сенсоры Дэна воспринимали прямые солнечные лучи. Цвет диска стал обычным — ослепительно белым с оранжево-желтой окантовкой. Это и была корона.

Небо вокруг Солнца казалось таким же абсолютно черным, как и сквозь поляризованный экран. Дэниел знал, что вокруг — миллионы звезд, но чувствительность его сенсоров была настолько уменьшена, что он их не видел.

Он направил глиссер вперед, двигаясь под скиттером. Высунувшись из кабины, Дэниел оглянулся.

Охваченный внезапным приступом страха, он прижался лицом к корпусу скиттера и вцепился в него руками. Инстинкты говорили ему, что он находится очень высоко, выше самого высокого здания, выше гор, выше лифта в Рейкьявике или Эль-Триумфо, выше Луны, выше Острова.