Александр - Рыцари причистой девы

— Вызовем и его... — равнодушно отмахнулся Креол. — Между прочим, Прекраснейшая, а почему бы тебе просто не заглянуть в Саг-Аш-Саг-Ана и не спросить их самой?

— Не было бы ничего легче, — развела руками богиня, — но императрица Вевонна уже прошла перерождение, а антиквар Недр отправился на девятый круг. В Саг-Аш-Саг-Ана их больше нет.

— А раньше ты не соизволила об этом позаботиться?! — ядовито прошипел маг. — Нет, ну ты... ну ты... ну ты умеешь создавать мне дополнительные трудности!

Ванесса молча с ним согласилась. Богиня красоты и любви имела обыкновение набирать кучу важных и срочных дел, а потом грустно вздыхать и безропотно взваливать их на чужие плечи.

— Ладно, Кингу с ним, — устало махнул рукой Креол. — А где же восьмая часть?

— Вот тут, если честно, я сама теряюсь в догадках... — медленно развела руками Инанна. — Видите ли, последняя часть принадлежала самому лоду Каббасу, а он так и не вернулся из Последнего Похода. Никто до сих пор не знает, что с ним стало... Когда разъяренного Близнеца затягивало в ледяную глыбу, в последний момент он вызвал ужасное землетрясение. Гора содрогнулась, и своды пещеры обрушились. Лод Каббас уходил последним, и он единственный так и не успел покинуть пещеру: вход завалило целой скалой, отколовшейся от главного пика... Раскопать этот завал было совершенно невозможно, но спутники великого паладина все равно пытались, пока не стало окончательно ясно, что сделать уже ничего нельзя... Лод Каббас навеки остался похороненным вместе с Близнецом...

Ванесса хлюпнула носом: в голосе богини слышалась такая печаль... Похоже, любвеобильная Инанна испытывала нежные чувства и к этому своему поклоннику.

— Ты не говорила, что вход к Близнецу завален, — сухо сообщил Креол. Вот уж кто ничуточки не расстроился, услышав о гибели благородного воина...

— Подождите-ка! — вскинулась Ванесса, которую вдруг осенило. — Почему же тогда эта часть не у вас? Ведь этот Каббас умер!

— Отвечаю на вопросы по очереди, — примирительно подняла руки Прекраснейшая. — Что такого страшного в том, что вход засыпан, друг мой? Я отлично помню, как в Шумере вы обрушили огромную гору только потому, что императору не понравился пейзаж! А насчет смерти лода Каббаса... честно признаюсь, не знаю, что и думать. Судя по всему, он еще жив...

— Как это — жив?! — не поняла Ванесса. — Ему же должно быть пятьсот лет!

— Точнее, пятьсот сорок пять, — пожала плечами богиня. — Я не знаю. Остается предполагать, что эманации Близнеца как-то повлияли на лода Каббаса, и он до сих пор живет в той пещере... в каком-то смысле. К сожалению, я не могу убедиться точно: мне заказан путь к могиле моего врага, там все пропитано его черной душой...

— Думаю, это тоже не будет проблемой... — хрустнул пальцами Креол, вставая с кресла. — Вскроем и посмотрим — в первый раз, что ли? Поскольку времени у нас в обрез, отправляемся завтра с утра: погрузим припасы — и вперед. Но пока мы еще здесь, у меня будет пара вопросов...

— Слушаю вас, друг мой.

— Для начала — язык. Сколько там языков и какие? Я ведь выучу только один — в том месте, куда перемещусь...

— Думаю, проблем с этим не возникнет, — успокоила его богиня. — На Каабаре распространено около полутора десятков основных языков, но вы окажетесь в местности, где говорят на кахальском. Это самый распространенный каабарский язык, что-то вроде английского на Земле. К тому же вы уже сейчас знаете один из их языков...

— Это какой же?

— Ваш родной — шумерский. Не забывайте, что основатель иштарианства, Алкеалол, был вашим дедом и говорил с вами на одном языке. Шумерский стал на Каабаре священным языком — как латынь для христианства.

— За пять тысяч лет язык должен был очень измениться...

— Только не священный язык, — отвергла это предположение Инанна. — Его берегли и лелеяли: он остался практически неизменным. На Каабаре шумерский используется духовенством, но его понимают и многие миряне. Ну а если вдруг все же возникнут затруднения, рядом с вами будет лод Гвэйдеон — он изъясняется почти на всех каабарских языках...

— Допустим. А что на Каабаре с сезонами? Какое там сейчас время года?

— Если по современному земному календарю, то в северном полушарии начало апреля, а в южном соответственно октября. Если по шумерскому, то в северном конец месяца Бараг-заг-гар-ра, а в южном конец месяца Дул-Куг. Еще вопросы будут?

— Будут, но не к тебе, — буркнул Креол. — Ученица, что скажешь?

— А? — опомнилась Вон. — О чем?

— Мне отправить тебя обратно на Землю или ты останешься здесь, на Девяти Небесах?

Ванесса пару раз недоуменно моргнула, а потом возмущенно завопила:

— Я нигде не останусь! Я лечу с тобой! И только попробуй возразить!

А Креол и не думал возражать. Наоборот, он явно именно этого и добивался — просто пригласить Вон составить ему компанию магу мешало самолюбие.

ГЛАВА 6

Не совсем понятно, что Креол имел в виду, рассуждая о «завтра с утра» — разделения на сутки, как таковые, на Девяти Небесах не было. Вероятно, его слова означали, что он отправится в путь после того, как выспится. Вон, во всяком случае, выспалась: Землю они покинули уже поздно вечером, и девушку давно клонило в сон.

Ванессе выделили очень милую комнатку в одной из передних башен Хрустальных Чертогов. Креола почему-то поместили в совершенно противоположном конце этого колоссального дворца. Кстати, Вон все больше удивлял тот факт, что богиня Инанна обитает здесь фактически в одиночестве. Да и вообще, все это мало вязалось с тем, как Ванесса представляла себе богов и их жизнь. К примеру, за ужином Прекраснейшая порезала себе палец и даже ойкнула от боли. Конечно, богиня-целительница заживила царапину одним взглядом, но все равно выглядело это как-то... не по-божески. Даже тот факт, что кровь у нее оказалась серебристо-белой и светилась, а в том месте, куда она капнула, прямо из пола вырос цветок, не особо впечатлил Вон. Креол вытворял и не такие чудеса...

Девушка вышла на балкон и сладко потянулась. Ванесса все-таки чувствовала, что она пребывает в Светлом Мире: воздух здесь был напоен потрясающими ароматами, температура оказалась просто идеальной — в меру тепло, в меру прохладно, а перед глазами расстилался потрясающий пейзаж. Балкон располагался достаточно высоко, и можно было видеть, что хрустальная равнина довольно быстро обрывается и начинаются бесконечные сады удивительной красоты.

Зато у ворот Хрустальных Чертогов ничего замечательного не наблюдалось. Пока Вон спала, Хуберт подогнал коцебу поближе и теперь руководил погрузкой каких-то ящиков и мешков. Маленький домовой с постоянным брюзгливо-высокомерным лицом указывал невидимым слугам богини, что и куда класть. Эта картина тоже не вязалась с представлениями Ванессы о божественном — она ничем не отличалась от обычных сборов куда-нибудь в поход. Да и вообще, мрачный гонтовый особняк портил весь пейзаж...