Павел Дартс - Крысиная башня

— Да, но… — такая простота пока еще была в новинку, и, хотя «резолюция» более чем устраивала Олега, он сделал попытку прозондировать отношения к подобным происшествиям чуть поглубже:

— Там, Михаил Юрьич, у мусорки, лежат тела этих… Бандитов, не побоюсь этого слова — Повтор ключевой фразы, подстройка, — вплоть до пьяненькой интонации, все эти приемчики из начального курса НЛП получалось у Олега «на автомате».

— Может быть, вы захотите взглянуть? Опять же, мы рассчитывали, что тела… эээ… то есть, трупы, заберут, эээ… компетентные органы?…

— Ну что вы! — уже несколько раздраженно отмахнулся чиновник, — Что уж там смотреть! На трупы? Нет! И насчет «забрать» — тоже нет! Вы понимаете, я же вам объяснил, — нет персонала, плохо с бензином. Решите вопрос с телами сами. Как-нибудь. Кстати! — он прищурился обличающее, хотя на плутоватом лице гуляла хитрая улыбочка, — Есть сведения, что вы их того… Добивали!

Не дав сказать и слова возмущенно и отрицательно замахавшему руками Олегу, он продолжил:

— Но мы все понимаем! Это — наверняка навет! Мы же понимаем!

И, доверительно наклонившись, тоном пониже сказал, — Хотя, по чести говоря… Если бы вы их и добивали… Никто бы особо вас бы и не осуждал. Собакам — собачья смерть, а город без этого отребья станет чище и спокойней…

Они спускались гуськом по лестнице. Подниматься на двенадцатый этаж за «свидетельскими показаниями» старушки-очевидца он также отказался наотрез, — все и так ясно.

На первом этаже так же брезгливо Михаил Юрьич перешагнул кровавые мазины и, сопровождаемый автоматчиком и Олегом, после минутной возни у входной двери, покинул Башню.

— Вы учтите… Насчет оружия у Администрации очень жесткая позиция — никакого оружия на руках у населения, это однозначно! Оружие — это рассадник насилия и бандитизма! — веско поведал господин Орлов, направляясь к машине, — Оружие положено сдать… К несдавшим применяются самые жесткие меры, вплоть до… Впроочем, ладно.

Уже усаживаясь в машину, он заметил:

— А что это у вас за надпись на стенах?…

Олег посмотрел в указанном направлении, и увидел по обе стороны подъезда, явно выведенные с помощью аэрозольного баллончика с черной краской, большие, по метру в высоту каждая, надписи «Крысы».

— Это?… — мужик в очках очевидно был сам удивлен, — Ах это?… Первый раз сам вижу, честное слово… Так это наверняка ОН! Мы разве вам не рассказывали?

— Кто это «он»? — заинтересовался чиновник, и аж вновь вылез из машины.

— Ну как же… Тот самый бандит, из нападавших. Который убил Устоса, то есть Диму-рыцаря. Из обреза застрелил. Я разве не рассказал? Он сегодня ночью приходил, стрелял по окнам, угрожал… Ругался матом…

Последнюю фразу Олег сказал хотя и серьезным тоном, но внутренне глумясь. Чиновник, услышав, что где-то здесь бродит бандит с обрезом, тут же юркнул обратно в автомобиль и распорядился уезжать, он уже не слышал его.

— Разве вы не окажете нам помощь? Куда же вы? Нам нужна помощь правоохранительных органов! — Олег выкрикивал это вслед отъезжавшей машине уже не скрывая издевки, — все одно они ничего не слышали и не желали больше слышать. Обматерив их напоследок, он направился к подъезду, где в дверях его уже ждал почти весь «гарнизон»: Сергей, Лена, Толян. Позади тусовалась Элеонора. С двенадцатого этажа выглядывала Ольга Ивановна. Постояли возле подъезда. Толян протянул зажженную сигарету. Напряжение последних двух часов сказывалось.

— Ну ты и комедиант, — с непонятной интонацией сказала Лена.

Батя снял очки, держа на вытянутой руке, посмотрел сквозь них на двор и изрек:

— Знаешь, без компа зрение стало восстанавливаться. Но очки, — вещь хорошая. «Ты разве не замечала, что мужчина в очках сразу становится та-а-акам безза-а-ащитным?…» — явно пародируя кого-то, нараспев произнес он, убирая очки в карман.

— Че они? — сразу осведомился Толян, — Че дальше?

— Не по твою душу, не по твоим подвигам, успокойся. Все из-за побоища с Устосом.

— Да знаю я. Че возле машины-то говорили?

— Откуда знаешь? — переспросил батя, доставая сзади из-под ремня скрываемый рубахой наган и меняясь с Толиком на свой люгер.

— Серый рассказал.

— А ты, Серый, откуда?… Подслушивал, что ли?

— Само собой, — пожал тот плечами, — Ну ты классно придуривался!

— Не придуривался, а бутафорил, комедиантствовал, актерствовал. Придуриваются — придурки! — поучительно заметил Олег. Усталость наваливалась тяжелым грузом. Как после тяжелой драки.

Поодаль вдруг раздались пара коротких автоматных очередей.

Все напряглись. Пауза. И еще очередь, там же.

— Это там, куда уехали. Совсем близко, — заметил Толик, и стал напряженно озираться по сторонам.

Олег же вышел из-под козырька подъезда, и, задрав голову, крикнул:

— Ивановна! Слышь? Че это они там?

— В воздух стреляють! Как есть со двора малость отъехали, остановилися, и стрельнули в воздух. И дальше счас поехали, — донеслось сверху.

— Че это они? Злых духов гоняют? — непонимающе покрутил головой Толик.

Олег же сразу нашел решение:

— Да все просто. Расслабьтесь. Пальнули в расчете, что их могли слышать где-нибудь рядом работающие группы из Администрации. Якобы отбились, отпугнули. Будет возможность оформить этот выезд чуть ли не как боевую операцию, связанную с риском для жизни. Этот Юрьевич сразу мне показался большим пройдохой и канальей. Пошли домой, там обсудим.

Дома, на кухне, батя подробно нам изложил разговор. Со своими комментариями. Я, собственно, и так все слышал, но кое-какие нюансы все одно были интересны.

— Вот и получается, что на город Администрация практически забила, — подвел в заключение черту батя.

— Сил у них мало, народ разбегается; причем одиночки с оружием сбиваются в стаи или идут в охрану новоявленных «баронов», — коммерсов, сидящих на чем-то серьезном, и умеющих организовать толпу. И, что немаловажно, имеющих чем толпу накормить. Он уже и про зарождающийся местечковый сепаратизм упоминал, — предполагаю, что это явление будет только развиваться. Будет война за раздел сфер влияния. Встревать в нее нам не след. Лучше отсидеться. Мне тут одна идея в голову пришла… Если получится, — мы будем обеспечены водой, а это в нашем положении главное.

— А на что ты рассчитывал? — подала голос до этого молчавшая мама, — Ты думал, зачем они приезжали?

— Честно говоря, опасался что из-за Толиковых художеств. Потом уже сообразил, что про происшествие с Устосом, про побоище, и, главное, про стволы настучал этот… как его? Ну, помнишь, эдакий Шпак с 64-й квартиры? Вот они и прислали — разбираться. Приврал еще там, поди.

— Ну, копец его квартире. В первую очередь, — заверил Толик, — а вернется, — лично утоплю. В сортире. Как подобает поступать со стукачами. У нас как раз говна на хорошую яму к этому времени наберется!..