Дмитрий Казаков - Путешествие на запад

В этот раз водоем расположился прямиком на трассе и оказался довольно большим – километр в поперечнике, не меньше.

– Ну надо же… – пробормотал Андрей, невольно замедляя шаг.

– Эх и хренота, – более определенно высказался Илья. – Обходить придется и топать ай-яй сколько!

– Откуда это взялось, молодые люди? – подал голос Артур Михайлович.

– Ну как же? – делано удивилась Лиза. – От глюконно-мезонной бомбы, разумеется.

Но бывший учитель издевки не заметил, слишком был увлечен разглядыванием совершенно круглого, точно циркулем очерченного водоема, где плескалась, впрочем, не вода, а нечто ярко-синее.

– Огибаем, – велел Андрей, двинувшись прочь с трассы.

Сам боялся признаться себе, что трусит того самого момента, когда над волнами цвета индиго заклубится невидимый для всех, кроме него одного, туман и в дымке проявятся образы…

И от страха невольно ускорил шаг, почти перешел на бег, так что Артур Михайлович начал отставать.

– Послушайте, я не могу так быстро! – воскликнул он наконец, и тут Андрей опомнился.

Обходить пришлось по молодому березняку, где деревья стояли так тесно, что порой между ними нужно было протискиваться, и где витал мощный аромат молодой листвы. Андрей хотел дать крюк побольше, чтобы оставить озеро на безопасном расстоянии, но сделать этого не успел.

Туман ударил в вечернее небо белесым фонтаном, а через мгновение Соловьев понял, что ноги несут его в ту сторону, где плещут синие волны. Попытался остановиться, но не смог, захотел открыть рот, чтобы крикнуть, воззвать о помощи, но и этого сделать не сумел.

Зашуршали ветки, его глазам предстали округлый берег и стена белой дымки.

Андрей словно упал вперед и… обнаружил, что стоит на берегу самого обычного, вовсе не круглого озера, и нет над ним никакого тумана, и позади не березняк высотой за два метра, а лес из могучих старых деревьев.

На водной глади виднелся остров, похожий на дивный зеленый корабль, – покачивались над волнами усеянные цветами ветки яблонь, порхали меж них огромные белые птицы, и возвышались над зарослями неправдоподобно тонкие башни цвета золота и слоновой кости.

Озеро зашумело, плеснули волны, и на берег ступила женщина в длинном синем платье – высокая, статная, с обручем на золотистых, спадающих на плечи волосах. Андрей глянул в глубокие темные глаза, где мерцали крохотные искорки, и тело вновь перестало повиноваться ему.

Он сделал шаг навстречу женщине и опустился на колено, удивившись при этом – что за металлический лязг сопровождает каждое его движение? В руках у явившейся из озера барышни возник длинный меч – простая рукоять крестом с шариком на навершии, потертые кожаные ножны.

Ни мгновения не сомневаясь, что так и нужно, Андрей взял протянутое ему оружие и обнажил его. Тускло сверкнуло серое лезвие, по которому шел ряд значков, отдаленно похожих на арабские буквы.

В следующий момент женщина исчезла, а он понял, что смотрит в озеро.

Видел в нем собственное отражение так же четко, как и в зеркале, – встрепанные черные волосы, ошарашенные зеленые глаза, а вокруг лица – переливающийся серебристый ореол…

Вспомнились желтоглазый и его слова: «Свечение вокруг тебя. Яркое! Жжется!»

Неужели жалкий мутант, воображавший себя слугой некоего господина, был прав и на самом деле видел то, что скрыто от других? Или те слова, попав в его, Андрея, голову, причудливо отразились в его собственных видениях, навеянных проклятым озером?

Ореол задрожал, точно пламя свечи на ветру, и небосклон в отражении начал резко темнеть. Позади Андрея, нависая над ним и так же отражаясь в спокойной воде, появился черный силуэт, отдаленно человекообразный, но более всего напоминавший облако мрака…

Повеяло холодом, Андрей попытался развернуться, ударить с оборота… и обнаружил, что лежит на спине и над ним склоняются обеспокоенные спутники.

– Ах-ах, он очнулся! – воскликнул Артур Михайлович.

– Ну напугал, блин, – сказал Илья, за Лизу же красноречивее всяких слов говорили глаза – она была очень обеспокоена.

Самое чудное, что Андрей и сейчас, вывалившись из галлюцинаций в реальность, ощущал тяжесть меча в ладонях, прохладу лезвия, а также чувствовал, что то черное существо никуда не делось, что оно по-прежнему где-то за спиной и в любой момент может напасть.

– Что со мной было? – спросил он, с трудом шевеля онемевшими губами.

– О-ха-ха, полный мрак! – сообщил Илья. – Ты поломился к озеру, будто лось на водопой, а затем встал и свалился, как бухарик, у которого «бензин кончился». Но шлепнулся мягко, тут мы подоспели. Перевернули тебя, а ты все, в отключке. Но ничо, быстро очухался.

– Это верно. – Андрей взял висевшую на поясе флягу, сделал несколько глотков.

Когда сел и тряхнул головой, «послевкусие» необычайно четкого и яркого видения начало проходить. Но ощущение того, что рядом, буквально за левым плечом, находится некто могущественный, опасный и недоброжелательный, не исчезло даже после того, как он несколько раз оглянулся.

– Ну что, будем ночевать? – спросила Лиза, глядя на Андрея с тревогой.

– Да, – ответил он. – Только закончим обходной маневр. Двинули, шагом – марш!

Озеро исчезло за деревьями, и они вновь выбрались на шоссе, чтобы свернуть с него буквально через километр. Для стоянки выбрали место на берегу ручейка, текущего с севера на юг и на вид достаточно чистого, чтобы воду из него можно было пить.

Тут выяснилось, что Артур Михайлович в туристических делах не такой уж и простофиля – с его помощью палатку поставили в два раза быстрее, а костер бывший учитель разжег шустро и ловко.

– Был молодой – в походы ходили, – сказал он. – Абсолютно по всей стране, и в Карелию, и на Кавказ…

Пока занимались ужином, пришлось выслушать несколько баек, но затем на потемневшее небо вылез «Сатурн», и бывший учитель отвлекся на него, принялся шумно жалеть, что у него нет телескопа.

– Хватит-хватит, – остановил его Андрей. – Спать пора. Полезайте в палатку, если будет холодно – воспользуетесь моим спальником. Первая половина ночи моя. На вторую разбужу тебя, Лиза.

Девушка ничего не сказала, но, судя по закушенной губе и нахмуренному лбу, осталась не особенно довольна.

Затихло в палатке ворчание Артура Михайловича, замолк начавший было храпеть Илья, и наступила тишина. Костер прогорел, и Андрей остался один в темноте и безмолвии, с автоматом в руках и тяжестью на сердце.

Ему не нравилось то, что происходило рядом с синими озерами, были не по душе эти странные видения. Слишком все это попахивало мистикой, которую он всю жизнь считал увлечением нервных тетенек за сорок, не сумевших устроить собственную личную жизнь.