Кирилл Тимченко - Сумерки человечества

- И как тебе у нас? – спросил он с самым невинным видом, с каким же спрашивает постояльцев хозяин отеля, интересуясь, не скрипят ли кровати и не перегорели ли лампочки в ванной. Однако у этого вид был совершенно серьезный.

- На мой взгляд, несколько тесновато, - я попытался развести руки в стороны, но лишь натянул связывавшие меня веревки, - Да и соседи попались чуть драчливые.

- Чувство юмора мы еще не растеряли, - с абсолютно холодным видом продолжил мой собеседник, - Как и способность внятно говорить. Такое редко встречается. Вот здесь до тебя один сидел, какой-то военный, он уже через трое суток только и мог, что кровью блевать. Жалко, конечно, интересный был бы собеседник. А вот ты будешь со мной разговаривать?

Повторить участь несчастного военного, оказавшегося здесь раньше, мне совсем не хотелось, поэтому я поспешил закивать головой, убеждая в своем желании разговаривать на любую тему, сколько бы это не продлилось, все лучше, чем быть регулярно избиваемым такими быками.

- Вот какой молодец, - сказал довольным голосом мой собеседник, попытавшись выдавить из себя какое-то подобие улыбки. Все впечатление портилось такими же холодными глазами, как и в первую секунду разговора.

На секунду мне показалось, что он один собирается сыграть в «плохого» и «хорошего» милицейского. А может, просто издевался. Угадать его настоящий ход мыслей не представлялось реальным.

- Стараюсь, - я изобразил какое-то подобие поклона, несмотря на привязанную шею. Тоже было одним из любимых развлечений моих мучителей.

Затягивали веревку до упора, дожидаясь пока я не посинею, а потом отпускали. Не успел я отдышаться, как начинали по-новому. От одного прикосновения веревки я чуть заметно дернулся, но собеседник заметил это и улыбнулся. Уже по-настоящему, такой улыбкой, от которой по коже начинали ползти мурашки. Мне стало совсем неприятно. В голове так и стояла картина, как он с таким же спокойным видом втыкает мне нож в печень. Хотя бы тот же самый, что вот так аккуратно, в ножнах, вист на поясе.

- Конечно, стараешься, - согласился мой собеседник, стерев с лица улыбку, - если бы не старался, то здесь бы не оказался. Вот ведь, что устроил прямо у меня под носом. Хорошо, что меня в тот день там не оказалось. Такое прибыльное место разорил. И ведь в одиночку, только каких-то рабов под конец набрав.

Услышав эти слова, я чуть заметно улыбнулся, хотя с распухшими губами это было совсем незаметно. С таким же успехом мог бы строить ему рожи, не вызывая никаких подозрений. Как-то по-своему восприняв дерганье моего лица, собеседник посчитал, что я попытался согласиться или отказаться.

- Вот и я тоже так считаю, - продолжил он, продолжая сверлить меня взглядом, - не мог парень один все это сделать, даже если бы захотел.

Во-первых, что больше всего смущало меня, но не доходило до моих скудоумных советников, зачем бы тебе все это вытворять? Не потому ли, что кто-то из здешних что-то тебе сделал? Не думаю. Откуда бы ты тогда снаряды достал? Да, не удивляйся, специалисты здесь неплохие тоже есть, нашли остатки. А вот, что я тебе скажу, погань ты подколодная, что прислали тебя военные, по мою душу или кого-нибудь из моих людей убрать.

А ту мелочь в машине для отвода глаз прислали. Как же я сразу тогда не догадался! Для переговоров со мной прислать какого-то лейтенанта! Надо было сразу его грохнуть, да в корзинке обратно отправить, чтобы знали, как лишний раз ко мне не соваться. И все равно рыбка попалась в сетку, хоть и почти весь косяк передох по дороге. Я даже не буду по второму разу это место заселять. Раз вояки хотят войну получить, то они ее получат. И лишнюю зацепку, где меня искать, они не найдут. А вот теперь ты отвечать будешь мне коротко и ясно. Если понял, кивни.

Я кивнул, уже соображая, как мне вести себя дальше. Дело шло к тому, что в конце разговора один из его холуев или сам мой собеседник совсем немилосердно меня, в лучшем случае, пристрелят. А может, умирать буду долго и очень мучительно. Это мне совсем не улыбалось, хотелось пожить хоть еще немного.

- Кем ты был до того, как все началось? – спросил начальник, закуривая сигарету. Она была подозрительно дешевой, чуть ли не «Прима», да и затягиваться не собирался, - Работал или учился?

- Учился, - кивнул я головой, - Студент. Из педагогического.

- Ну, в наши дни по специальности мало кто работает. Как связался с военными?

- В первые дни, когда еще эвакуацию пытались проводить, - я пытался врать таким образом, чтобы попадать в те слова, что от меня ожидали услышать, но при этом не вдаваться в подробности, боясь запутаться. В таком случае моя смерть наступила бы гораздо быстрее, - вместе с друзьями вырвались из здания универа, там нас зомби и загнали в один из домов, что ниже по улице, - используя свои обширные познания из топографии окрестностей университета, старался выглядеть как можно более правдоподобным, - Там жилые дома, один только строили. Залезли под крышу, лестницу за собой подняли. Два дня сидели, ждали помощи, потом нас подобрала одна из армейских машин. Так оказались в лагере беженцев.

- Пока хорошо рассказываешь, - кивнул допрашивающий, с брезгливым видом вытащив сигарету изо рта и держа в руке между пальцев, - Ладно, но пока недостаточно. Что дальше происходило, куда эвакуировали, как из общей массы выделился? Не сразу же тебе пушку в руки дали?

- Почти сразу же, - я кивнул головой, сам толком не поняв, что хотел этим сказать, - У военных народу катастрофически не хватало, на многие второстепенные работы выделяли мужчин из гражданских. К тому же оружия на складах оказалось гораздо больше, чем боеспособного населения, - под одобрительные кивки допрашивающего, я продолжил, чуть затормозив, словно вспоминая, как же дело было раньше, - тогда в первый раз взял в руки оружие. А потом пошло… Поездки в город, операции по захвату продуктов, одежды… Всего, что необходимо людям, не способным выживать без цивилизации. Тогда меня и заметили. За храбрость…

- И ты вот так просто согласился? – он специально выставлял напоказ свое притворное удивление, давая понимать, что глупого ответа мне не пережить. Только я к тому же и понимал, что и в другом случае мне долго не протянуть, а потому продолжал отчаянно врать, честно глядя ему в глаза. Детекторов лжи, действующих без помощи проводов или чего-либо еще, прикасающегося к человеческому телу, еще не изобрели и вряд ли уже когда успеют изобрести, поэтому сразу им не разобрать, где я соврал, а где сказал правду.

- А что я еще должен был делать? – я пожал плечами, прикидываясь недоумевающим, - так просто и дальше носится на побегушках, добровольцем, до тех пор, пока из города не повывозят все, кроме не поддающегося загрузке в кузов ландшафта? А потом спокойно сдать оружие и медленно помирать на полях картошки или в ремонтных бригадах? Такой участи я не хотел.