Кирилл Тимченко - Сумерки человечества

Поправив сползший со спины автомат, я пролез к солдату за вентиляционный выход. Он спокойно сидел и курил сигарету, только помог пролезть, подтянув за руку. На нем был странный костюм, похожий на «лешего», только не травяной или болотный, к каким я уже привык, а серо-бурого цвета, так что со стороны казался похожим на кучу щебенки. Наверняка городской вариант и отлично выглядевший. Если бы не откинутый капюшон и висящий на плече противогаз, то я бы его и совсем не заметил бы в полумраке приближающейся ночи.

- Вот ведь времена пошли, - сказал он мне так, словно мы тут уже вместе несколько часов сидим, - даже покурить нельзя без того, чтобы дряни не нанюхаться. Хоть бросай это дело. Особенно если сигареты никто делать не будет. Самосад сажать, хоть что-то будет.

- Меня командир прислал, - сказал я выглядывая за угол, - проверить, как у вас дела. Есть интересные наблюдения, или ничего не видишь отсюда?

Солдат отбросил недокуренную сигарету и нацепил противогаз, больше не мог терпеть окружающую вонь. Накинув сверху капюшон так, чтобы маскировочная сетка прикрыла лицо, он тоже выглянул за угол, но с другой стороны. Убедившись, что все чисто, снова повернулся ко мне.

- Это надо у Димки спрашивать, это он у нас снайпер, я просто ему спину прикрываю. Потому и сижу здесь. Он там, на углу здания, как раз где на

Кремль можно глянуть. Ползи к нему.

Спецназовский снайпер залег на углу крыши, поставив сошки винтовки почти на самый край, и оглядывал окрестности в мощный оптический прицел.

Длинный и тяжелый ствол снайперской винтовки высовывался вперед на добрый метр, и ветер трепетал маленькие лоскутки маскировки, закрывавшей ствол по всей длине. Солдат настолько был занят своим делом, что даже не заметил моего приближения, а может, доверял своему напарнику, в обязанности которого входило не подпускать к наблюдатели нежить. Хоть ее здесь и не должно быть, но рисковать не стоило. Для того же мутанта влезть на третий этаж не составляло особенного труда, особенно если он чувствовал человека.

- Я от начальства, - сказал я, ложась на спину рядом с ним, - прислали разузнать обстановку, что у вас и как.

- Да все как всегда, - сказал он, отрываясь от прицела, - если интересно, можешь сам посмотреть. Мне самому уже все осточертенело.

Откатившись в сторону, он освободил мне прицел для наблюдения. Винтовка была адоптирована для ведения боевых действий в условиях радиоактивного или биологического заражения, а потому имело специальный расширенный наглазник, в который удобно вставлялась линза противогаза. Подобравшись поближе, я взялся за оружие. Вес у винтовки был очень порядочный, ее с непривычки даже держать было тяжело, не то, что поворачивать. Сошки же не просто были установлены, а прямо воткнуты в старое железо крыши, пробив пару аккуратных отверстий.

Оружие было оборудовано великолепным оптическим прицелом, настолько мощным, что каждый листочек на дереве в парке перед колокольней было отлично видно. И видно то, что с парком стало. Нет, не мертвецы его захватили и не бродили там подобно коровьему стаду, а именно люди изменили до неузнаваемости. Большей части деревьев уже не было, спилены под корень и пущены на строительство укреплений около входа. Территория людей начиналась сразу после памятника Олегу Рязанскому, очередного художества Церетели. Там еще не было укреплений, зато вокруг памятника было много сожженных машин и расстрелянных тел. Возле некоторых кормились мертвяки, вырывая целые куски мяса и запихивая их в рот.

Одного такого, обжиравшегося особенно сильно, прямо у меня на глазах застрелил неизвестный стрелок. Голова зомби резко дернулась, а из затылка вырвался целый фонтан крови и ошметков, в очередной раз заливший постамент памятника. Один или два мертвеца, так же сидевших рядом, встали и начали отступать, на ходу дожевывая мясо и сжимая в руках последние куски. Одного стрелок так же успел положить, а вот второй спрятался за остовом обгоревшей легковушки, где и принялся доедать утащенное. Почти сто процентов, что стрелки моги не подпускать зомби и на большие расстояния, но просто не делали этого, оставив как первую линию обороны против возможных атак. Без стрельбы здесь не пробиться, а стрелять здесь, значит обнаружить себя. И вся атака летит на смарку.

Лежать прижимаемым огнем, когда со спину лезут мертвецы, привлекаемые шумом, долго не получится.

Я поднял прицел чуть выше, лучше разглядывая укрепления. Они располагались в форме неправильного полукруга, одновременно отрезая часть парка и от главного входа, и от длинной, открытой части парка, вдоль которой шло шоссе. Чтобы его оборонять, нужны были очень большие силы, которых здесь явно не было, поэтому даже не стали пытаться удерживать. Все равно, кроме небольшой часовни, посвященной победе в

Отечественной войне, там ничего не было. Как я и предполагал, заняли дома, идущие по правой стороне парка, и держали мост, который вел к основному музейному комплексу. Укрепления представляли собой сплошные линии обороны, состоящие из огневых точек, обложенных мешками и бетонными блоками, иногда деревянными брусами, соединенных между собой рядами колючей проволоки или строительными заборами. Над землей поднимались две приземистые и невысокие деревянные башенки, из которых торчали дула крупнокалиберных пулеметов. А может и не пулеметов, разглядеть точно по одному торчащему стволу не получалось.

Это явно укрепления против зомби. За теми же заборами не скроешься даже от пистолетной пули. Хотя если атакует легковооруженная пехота, не имеющая ни гранатометов, ни техники, такая тоже далеко не пробьется. Вот это и выглядело странно. Если настолько обнаглели, чтобы бросать вызов военным, то должны иметь и средства посильнее.

Охрана состояла в основном из вооруженных ружьями и дробовиками пехотинцев все в той же однообразно смешанной форме. Только здесь у каждого на правой руке был отличительный знак, каких я раньше никогда не видел. У каждого на красной повязке поверх камуфляжа была схематично нарисована морда тигра. Похоже на знак группировки, но сколько в своей памяти не копался, не мог вспомнить ни одну с хоть сколько-то похожим символом. Да и о знаках они раньше, если честно, особенно не задумывались. Тогда место флага занимал авторитет, заправлявший бандой, можно вспомнить тех же «слоновцев», которые так назывались не из-за того, что знаком у них было африканское животное, а именно из-за главаря, которого и звали Слоном. А эти решили выделиться как-то.

- Вообще, позиция удобная, - сказал я, отойдя от оружия, - отсюда неплохо видно позиции, шанс снять пулеметчиков в случае удара.

- Я тоже об этом думал, - сказал солдат, возвращаясь к своей винтовке, – у нас в отряде еще три таких ствола, так что вас в таком случае прикрыть сможем. Кстати, лучше вниз посмотри, это меня даже больше беспокоит.