Александр Конторович - Пепельная земля

Ах, как досадно, что они есть! Или, по крайней мере, предполагается, что они существуют. То-то ты так со мною вежливо и говоришь…

— Да, я располагаю такими подразделениями. Но они выполняют конкретное задание, и я не буду их отвлекать на исполнение не свойственных им функций. Да ведь у вас свои силы имеются. Тот же СОБР. Пускай и займется своим прямым делом — порядок поддерживает.

Начальник СОБРа еле заметно поморщился. Ага, ясно теперь, каким ты уважением среди своих подчиненных пользуешься. Да и обломилась ваша затея меня с местными поссорить, что тоже радости вам не прибавило. А судя по кислой морде генерала, затея эта как раз ему и принадлежала.

— Ну… — губернатор в замешательстве. — Пожалуй, что мы могли бы отпустить господина Ванаева… под вашу ответственность, господин майор!

— Без проблем.

— Да и, кроме того, необходимо принять меры для сдачи оружия населением! Мы понимаем, тогда были экстраординарные обстоятельства, это было вызвано необходимостью… Но сейчас-то все в норме! В городе установлена законная власть (ты, дядя, не поторопился?), и потребности в этом больше нет. Господин генерал, — обращается Поливанов к начальнику УВД, — надо это организовать! Немедленно!

— Будет исполнено! — важно наклоняет голову тот. — Я немедленно этим займусь. Господин майор, ваши люди окажут мне необходимую помощь?

— Я приму меры к тому, чтобы собрать всех, имеющих оружие, в одном месте.

— Вот и хорошо!

Так, похоже, что разговор закончен. Мне, во всяком случае, тут делать больше нечего. Встаю с места.

— Я могу быть свободным?

— Да-да! — тоже приподнимается из кресла губернатор. — Господина Ванаева к вам проводят, а мы все ждем вас в гости… вместе с капитаном Волковым, разумеется!

«В наручниках и под конвоем…»

Прихватив оружие, спускаюсь вниз.

Попов сидит на прежнем месте. Увидев меня, он встает навстречу:

— Пообщались?

— Угу. Покурим?

Мы выходим на крыльцо, и капитан протягивает мне пачку сигарет.

— Да не курю я. Ты уж сам подыми, внутри ведь не дадут?

Он кивает и вытаскивает из пачки сигарету. Щелкает зажигалкой.

— Ну и как твои впечатления, майор?

— Зоопарк… Ты сколько уже лет пашешь?

— Пятнадцатый год. А что?

— До сих пор капитан?

— У начальства на это свое мнение есть. И с мнением отряда оно не совпадает.

— Ну, оттого и я по сей день майором хожу. Только вот моего начальства тут нет. И, откровенно тебе скажу, что я этим ничуть не огорчен.

— А кто ж тут есть?

— Никого, кроме нас самих. Ты в курсе, что твоих бойцов хотят использовать для разоружения населения?

Попов кивает:

— Знаю.

— И?

Он сплевывает под ноги.

— Чего ты меня тут за нос водишь?! Остопиз…ла мне уже вся эта свистопляска, это ты хотел знать?!

— Здесь, за домами, танковый полк. И несколько тысяч автоматчиков. Как понимаешь, на все убеждения и приказы вашего начальства я положил с присвистом. И выполнять их не собираюсь. Более того, в том, что тут творилось, есть и их заслуга. И весьма немаленькая. Могу открыть вам выход и выпустить колонну из города. Мы не хотим воевать, хватит уже. Нас и так не очень много осталось. Сейчас ко мне выведут нашего товарища, и я уйду. Вернусь через час. Так что у тебя есть время подумать.

Скрипит входная дверь, и на крыльцо выходит Ванаев. Он весь какой-то осунувшийся. Увидев меня, вскидывается и быстро сбегает по ступенькам.

— Николаич!

— Утра тебе, не скажу, чтобы доброго. Пошли?

— Потопали!

Он поворачивается к капитану:

— Бывай, мужик. За доброту — спасибо!

— И тебе, дядя, не хворать, — кивает Попов. — Глядишь, свидимся еще?

Он протягивает Трофиму руку, и тот ее пожимает. Киваю капитану и спускаюсь вниз.

— Как ты? — спрашиваю у Ванаева.

— Херово… — Он мотает головой, словно прогоняя обрывки сна. — Черт, я и не думал даже, что еще раз вот так…

— В смысле?

— Ну, еще лет десять назад у нас тут «эксперимент» проводили. По увеличению скорости разработки угольного пласта. При этом с высокой башни на технику безопасности наклали. Вот и ухнуло зараз кубиков тридцать. Придавило троих, один впоследствии помер. Так меня тогда месяц вот эдак мотали, шили дело. Хотя вины моей в том не было ни на грамм! Я ж еще раньше докладную писал! В том смысле, что авантюра это все! Гробами закончить можем, а не рекордами. Но там как раз «верхние люди» присутствовали, а они, по должности своей, непогрешимы. Стало быть, виноват кто-то внизу. Директор разреза — тоже номенклатура, трогать нельзя. Вот на меня всех собак и вешали.

— Удалось?

— Хрена! Раскопали-таки ребята копию той докладной. Аж в Москве! Вот и накрылось дело медным тазом! Так тогда все на тормозах и спустили. Виновного не нашли, «эксперимент» прекратили, а передо мною даже и не извинился никто. Вроде как и не было ничего.

— Ну а сейчас-то что тебе шили?

— Организацию незаконного вооруженного формирования! Во как! На старости лет — и в террористы попал!

— А капитана ты за что благодарил?

— Да мне при задержании сгоряча чуть в совло не насовали. Не хотел я оружие отдавать. Капитан тогда влез да не дал мне ребра намять. Сигаретой угостил, даже извинился. Неплохой он мужик, хоть и служит мерзюкам.

— Так уж и все они там мерзюки?

— Не все, так многие! Ты уж поверь, я в жизни всякого навидался. Вот и не стерпел! Только одних нахлебников скинули, так нате — новые халявщики нарисовались!

— Ну, это уж, скорее, старые…

— А мне однохренственно! И тех не надобно и этих!

— Ну ладно, не кипятись. Мы тут тоже не лаптем щи хлебали, пока ты там парился…

— Ну, что там, Павел Анатольевич?

Стоявший у окна генерал обернулся к губернатору.

— Идут по площади. Шахтер этот руками машет, горячится. Майор ведет себя спокойно. Больше слушает. Жаль, разговора не слышно, в бинокль-то многого не разглядеть.

— Майор… Черт его знает, откуда он тут? Задание у него, ишь! И поважнее него, бывало, люди вели себя, как положено. А он нос задрал! Сопляк! Как думаешь, врет он или нет?

— Не знаю… Фээсбэшников нет никого, как сквозь землю провалились! Тогда, в здании ихнем, если агентуре верить, всего пять человек и было. А куда остальные исчезли? То, что они всегда свою игру вели, — это и к бабке не ходи! А вот насколько серьезную?

— Игроки… — губернатор сплюнул. — Я тут уже десять лет! И никто меня сожрать не мог! И эти… «совет»… молоко еще на губах не обсохло, а туда же! Во власть захотели! Ты еще это право заслужи!

Он поднялся с места и зашагал по комнате.

— Танки эти… откуда их черти принесли? И без них бы справились… Что думаешь, капитан ихний придет?

— Куда ж они денутся-то? Такой шанс в верха попасть раз в жизни выпадает! Зубами ухватятся! И он придет, и майор.