Дмитрий Казаков - Монстры Кремля

А останки, лежащие ныне в погребе, можно зарыть рядом с хозяином особняка.

– Ну, давай… – сказала девушка с облегчением.

Она вернулась в комнату и вновь забралась в спальник, а Андрей погнал Илью готовить завтрак.

День прошел незаметно, без каких-либо событий – из дома выходили считаное количество раз, обязательно вдвоем на тот случай, если преследователь крутится рядом, видели, как пролетело по небу большое облако «семян одуванчика», которое ветер утащил куда-то на юг.

Останки Рика закопали в огороде, сделав это так, чтобы Лиза не видела, а ближе к вечеру начали считать, сколько дней прошло с момента выхода из Нижнего, и неожиданно выяснили, что наступило лето и на дворе третье июня.

– Почти месяц, – заявил Илья, почесывая башку. – Я-то думал тогда, что все быстро разрешится, а оно… Но привык, и дом не вспоминаю, и тех, кто сгинул в тот день, а ведь они все…

Он сжал кулаки и отвернулся – память о погибших отозвалась болью в сердце.

Андрей подумал о сестре, о племянниках, мелькнула мысль, что он перенес потерю на удивление легко. Да и не только он, Лиза с необычайной скоростью сжилась с тем, что осталась без жениха, родителей и любимой кошки, да и прочие люди, кого они встречали, не горевали о погибших.

С одной стороны, печалиться было особенно некогда – начнешь рыдать, тебя мигом сожрут. Но с другой – это выглядело странно и могло объясняться воздействием катастрофы на мозги тех, кто вроде бы остался в своем уме.

На первый взгляд, по крайней мере.

Ночью тоже ничего не произошло, меняющая облик тварь ни разу не показалась, и Андрей стал уже подумывать, что она отстала, не рискнула пересекать МКАД. К утру Лиза оклемалась, после завтрака они покинули гостеприимный дом и вышли на залитую солнечным светом дорогу.

Сосенки остались позади, потянулась трасса с автомобилями на обочинах и у разделительной загородки, редкие «терриконы» на полях, и лес на горизонте, казавшийся всего лишь темной полосой.

В следующем поселке, что выглядел совершенно не пострадавшим, наткнулись на двух «коров». Сидевшие на крыше магазина твари при виде людей тяжело захлопали кожистыми крыльями.

Могучие туши пошли вверх, из-под одной шлепнулась на асфальт вонючая лепешка.

– Смотри-ка, не травку жрут, а кровь пьют, но гадят так же, – Илья захохотал.

«Коровы», вопреки ожиданиям, не пошли в атаку и не обратились в бегство. Описав широкий полукруг, они начали снижаться, пикировать на то место, где путешественники были пару минут назад.

– Что они там… – начал Андрей, но замолчал, поскольку все понял.

Воздух над асфальтом заколыхался, на миг возникли очертания чего-то полупрозрачного, извивающегося. Та «корова», что находилась ниже и уже вытягивала ноги для посадки, получила сильнейший удар в бок, промявший ее плоть и с хрустом сломавший ребра.

Тварь засвистела, как закипевший чайник, покачнулась, вторая растопырила щупальца на морде и бросилась в атаку.

– Чистый Голливуд… – восхищенно пробормотал Илья. – Чужой против Хищника.

«Корова» врезалась во что-то достаточно тяжелое, если судить по тому, что ее отбросило. Она встала на задние ноги, замахала крыльями, чтобы удержать равновесие, но удар в живот перекувыркнул ее, точно пластиковую игрушку.

Первая попыталась взлететь, но нечто туманное, расплывчатое, похожее на змею, обвилось вокруг ее туловища. Тварь забулькала, задергалась, и на этот раз хруст костей прозвучал еще более явственно, так что Лиза вздрогнула, а Андрей невольно поморщился.

Через мгновение все было кончено – одна «корова» лежала на земле, вторая ковыляла прочь, волоча крыло.

– Так чо, тот гад, по которому мы стреляли, никуда не делся, все еще тут, в натуре? – спросил Илья, со страхом глядя на место побоища.

– Никуда, – сказал Андрей. – И нам лучше внимательнее смотреть по сторонам.

Спокойствие, воцарившееся в душе после мирного дня на одном месте, сгинуло без следа, вернулась тревога, замешанная на необходимости все время оглядываться, вслушиваться в каждый шорох.

Здесь, за пределами Москвы, не будет тумана, который помог бы увидеть врага.

И рассчитывать придется только на себя.

Вначале пошли быстрее, словно от следовавшего по пятам хищника можно было убежать, но затем Андрей спохватился и замедлил шаг. Прошли через поселок, потянулся лес, после «джунглей», что встречались в пределах Москвы, казавшийся до неприличия редким.

Миновали перекресток, где недавно шел бой – по асфальту были раскиданы гильзы, а на обочине, у деревьев, лицом вниз лежал труп в армейском камуфляже, руки все еще сжимали «калаш».

Любопытный Илья отправился посмотреть, а вернувшись, сообщил:

– Похоже, что солдатик вроде тех, что мы в Лемешках покрошили, молодой совсем… Вот только с кем он сражался?

– И не он один, скорее всего, – добавил Андрей.

Гильз было многовато для одного автомата, да и лежали они так, словно огонь вели несколько человек, так что соратники убитого либо победили и ушли, бросив труп, либо тоже погибли, но их сожрали или уволокли прочь. Оба варианта выглядели не особенно логичными, но мир за прошедший месяц утерял почти все, что имелось в нем последовательного.

Тут неожиданно напомнил о себе браслет, о котором Андрей успел совершенно забыть. Изготовленная шаманом безделушка уколола запястье и начала нагреваться, да так быстро, что возник запах горелого волоса.

– Твою мать! – воскликнул Илья, а Лиза схватилась за предплечье.

Соловьев хорошо помнил, в каких ситуациях амулет ведет себя подобным образом, и завертел головой, выискивая врага. В десятке шагов позади увидел над асфальтом некое колыхание, ползущую по серой поверхности неровную тень, непонятно кем отброшенную.

Начал стрелять, не раздумывая, и первая же пуля высекла искру из пустого места, с визгом срикошетила. Следующие пронзили пустоту, серое облачко метнулось в сторону, Андрей повел стволом за ним.

Вроде бы попал, но на этот раз не было ни крови, ни рева.

– Отлично сделано, шеф! – похвалил Илья, не успевший даже прицелиться.

– Отлично-то отлично, но без толку.

Тварь если и была ранена, то не особенно серьезно, а повреждения, заработанные вчера, во время столкновения у «Калужского», ей, судя по резвости и силе, ничуть не мешали.

Вскоре лес закончился, и показалась деревня со стоматологическим названием «Десна». Перешли по мосту речку с тем же именем, и тут выяснилось, что прямой путь дальше перекрыт – видимый участок шоссе был изрыт так, словно тут соревновались пьяные экскаваторщики.

Дома за обочинами стояли разрушенные, некоторые поросли белыми сосульками длиной от нескольких сантиметров до метра, в руинах что-то копошилось, но на глаза не показывалось.