Олег Никитин - Черный Шаман

– Что там? – громко спросил Забзугу.

– Движемся дальше! – вместо ответа скомандовал Черный Шаман.

– А как же солдат? – не унимался полковник. – Где он?

– Споткнулся, палец на ноге подвернул. Позже догонит. Всё, марш, марш, марш!

Когда тронулись, Ирвин ткнул Вадима локтем, вопросительно поднял бровь. Косинцев прикусил губу, сделал большим пальцем еле заметное движение поперек живота и отвел взгляд.

Американец с частотой скорострельного пистолета-пулемета начал поминать shit, fuck, ass и damn. На «пистолет-пулемет» был навернут глушитель – ругался он шепотом.

Следующий «подарочек» колдуна Волосебугу встретился им шагов через пятьсот от призрачных дверей. О его появлении войско известил дружный визг двигавшихся в голове колонны негров. Судя по удаленности звука, они успели уйти на порядочное расстояние.

– Стоп! – остановил Черный Шаман воинство, вскинув руку.

После чего снял автомат с предохранителя и бросился вперед. Полковник Забзугу, Квакваса и телохранители тоже. Только пара тупоголовых бойцов таха остались на месте, ибо не получили приказа бежать. Да еще в арьергарде продолжала нести боевое дежурство бесстрашная Зейла.

Вадим также решил задержаться, и остановил припустившего за командармом Ирвина.

– Расслабься. Пусть чертовы колдуны сами между собой разбираются.

– Колдуны? Ты начал верить в колдовство, чувак?

– Поверишь, когда такое встретится...

– А что было в той норе?

– Натуральный сундук с сокровищами. Этот, бельмастый, наверно, как его увидал, от жадности осторожность потерял. Полез внутрь, а его и сожрало...

– Что сожрало?

– Откуда мне знать! От него только огрызок ноги остался да панамка. Вся в кровище. Видать, могучий шаман этот Волосебугу.

– Это не он. Это демоны, чувак! – выдохнул Ирвин. – Помнишь, Ихуси предупреждал, что они тут стерегут древние богатства?

– Точно! – подхватил Вадим. – И отогнать их можно только шуточками да смехом. Рассказывай скорей анекдот!

– Это... Ну, это... короче, возвращается Абрам из командировки... – Ирвин выпучил от натуги глаза, будто собирался не анекдот рассказать, а ребеночка родить и вдруг заголосил: – Господи, чувак, да я от страха ни хрена вспомнить не могу! Валяй лучше ты.

– Было у мамы-медведицы три сына: Умка, Глупка и Тупка...

–Tupp’ka? Glupp’ka? Угарные имена. Эти медведи, наверное, русские рэпперы... Ну, насмешил, так насмешил.

– Других не помню, – развел руками Вадим.

В это время к растерявшимся диверсантам подошла Зейла. Видимо, ей надоело в одиночестве прикрывать тылы. А может, тоже оробела, хоть и была храбрей обоих диверсантов вместе взятых. Она окинула бойцов строгим взглядом и спросила:

– Почему не движемся?

– Впередсмотрящие наткнулись на какое-то дерьмо. Заголосили, как ошпаренные, – ответил Вадим. – Маршал побежал смотреть, что за дела. Нам приказано ждать тут. Слушай, Зейла, ты анекдот какой-нибудь помнишь? Только смешной. Очень надо, милая!

– Нет. Я всякой ерундой не занимаюсь.

– Я помню, – сказал вдруг один из негров и растянул рот в слабоумной улыбке. – Едет мавротопец на шикарной машине. Останавливает его знакомый тувлюх и спрашивает: «Откуда у тебя такая тачка, ты же всегда был нищим?» Мавротопец отвечает: «Великие предки подарили. Пошел я на кладбище в полночь, постучал тринадцать раз по памятнику дедушке, он вылез из могилы и спросил, что я хочу. Я сказал: “Мерседес”. Наутро под окном стояла машина». Тувлюх не поверил, заржал, но решил все-таки проверить. Чтобы ославить мавротопца за вранье. Вот пошел он в полночь к могиле дедушки, постучал тринадцать раз по памятнику. А из земли как вылезет покойник! Сам страшный, одежда истлела, в глазах гнилушки светятся. Кости брякают. «Что тебе надо, внучок?» – спрашивает мертвец. А тувлюх: «Теп-перь б-б-б-бумммажку-у!..»

Таха загоготали. Вадим посмотрел на них с укоризной. Классный юмор, ничего не скажешь. Очень уместный.

– Sonofbitch! – ругнулся Ирвин. – Чувак, ты соображаешь, что мелешь? Да после такого анекдота мне самому бумажка потребуется.

Беспечные таха, решив, что смелый Чьянгугу шутит, загоготали еще сильнее. Однако очень скоро смех их прервался. Там, куда убежал командарм, вдруг мигнул и погас фонарь. Вскоре из мрака возник Черный Шаман с телохранителями, а также полковник Забзугу и Квакваса. Впередсмотрящих с ними не было. Негры медленно пятились. Даже по их спинам было заметно, что отступают они от чего-то действительно жуткого. Слышался шаркающий звук и всплески, словно по лишайнику и помоям волокли что-то тяжелое. Или, может, там ползло нечто довольно крупное, с человека размером.

Почему-то никто не стрелял.

Вадим и Ирвин повернулись через левое плечо и приготовились драпать. Выяснять, что так напугало доблестную верхушку ОАТ и, по-видимому, прикончило двоих передовых бойцов, диверсантам совсем не хотелось.

Но дорогу им перегородила Зейла. Маузер у нее был наготове.

– Куда собрались, Насрова пятка вам в глотку? Мы или победим все вместе или сдохнем все вместе, – свирепо прошипела капрал, повторяя слова командарма. – Приказываю сохранять спокойствие!

– Ты рехнулась, черномазая! – брякнул Ирвин.

Зейла взвела курок и подняла пистолет на уровень его лба. Диверсанты сдались.

...На воинство Мвимба-Хонго надвигался мертвец. Это было понятно сразу. Он полз на одних руках, нижняя часть тела полностью отсутствовала. Из жестоко развороченного таза торчали два толстых бамбуковых шеста – похоже, труп был насажен на них, как каплун на вертела. Волочились сизые обрывки кишок. Ползти мертвецу было тяжело, он мучительно пыхтел и даже подвывал, но не останавливался. Из черных дыр на месте ушей, из светящихся гнилой зеленью глазниц, из расплющенного носа текла слизь. И все-таки его можно было узнать.

– Ихуси! – в один голос воскликнули диверсанты.

Это и впрямь были останки маленького подавальщика первых блюд. Видимо, сбежав от них, мавротопский шпион напоролся на нечто такое, от чего не спасли даже анекдоты и знание боевых единоборств.

Мертвец услышал свое бывшее имя и душераздирающе взвыл.

– Замолчите, дураки! – набросился на диверсантов Мвимба-Хонго. – Не называйте его бывшее имя. Это придает нуи сил.

– Нуи? Кто такой нуи? – спросила Зейла и смело всадила в непомерно шустрый труп пулю из маузера.

Грохот был таков, что показалось: сейчас обрушатся своды тоннеля. На Ихуси, однако, выстрел возымел совсем не то действие, которого ожидала девушка. Мертвец кувыркнулся, потом сжался в комок и вдруг подлетел в воздух. Приземлился он уже не на брюхо, а на торчащие из задницы палки. Замер, покачиваясь на них, как на ходулях. Глаза вспыхнули ярче прежнего.