Оксана Велит - Спускаясь к звездам

Через полчаса он был на месте. Парадные ворота были распахнуты, и он вошел во двор пригородного особняка. На газоне слева от крыльца грациозно замерла в неестественной позе статуя в виде обнаженной странницы – застывшее в камне сладострастие. «Да, Уочит любит такие штуки, – подумал Тейт, бросив взгляд на изваяние, и тут же себя поправил, – Любил; он любил такие штуки. Вряд ли Кинбакаб сообщит об этом в своей речи».

Стучать в дверь не было нужды, она тоже оказалась открыта. Тейт вошел.

– Есть кто живой? – позвал он, улыбнувшись своей остроте.

– Тейт, входи, – отозвался Келгани из комнаты в конце коридора, где располагалась спальня Уочита.

– Ну и что у нас тут? – спросил Тейт, переступив порог комнаты.

Впрочем, нужды в этом вопросе не было, все становилось понятно с первого взгляда. На широкой постели раскинулись двое – мужчина и женщина. Кожа их потемнела, обретя землистую матовость, глаза невидящими взглядами уставились в потолок. Скрюченная поза обнаженной женщины свидетельствовала о страданиях, которые она пережила перед смертью – впрочем, страдания эти, судя по всему, были недолгими, раз она даже не успела встать с постели, чтобы позвать на помощь. Тело мужчины было целомудренно прикрыто простыней по подбородок. «Наверное, это Келгани позаботился о приличиях», – подумал Тейт. Вслух же он сказал:

– Бедный Уочит. Нас всех постигла великая утрата.

– Этого следовало ожидать рано или поздно, – задумчиво ответил Келгани. – Умеренность никогда не была его сильной чертой. Как, впрочем, и предусмотрительность. Сколько раз я предлагал ему обзавестись охраной… Но он был для этого слишком самонадеян. Иначе говоря, слишком глуп.

– Как ты узнал?

– Да это всем было известно, – пожал плечами Келгани.

– Нет, я не об этом. Как ты узнал о случившемся?

Он сказал «о случившемся», не «о смерти» – так и приходится делать, когда кто-то внезапно умирает. Выдумывать множество синонимов, упражняться в иносказательности, лишь бы не говорить простых и жестоких вещей, которые делают смерть предметной, почти физически ощутимой.

– Мне позвонила Керли женщина, которая помогала Уочиту по хозяйству. В первую и третью субботу месяца она всегда приходила пораньше, чтобы приготовить ему завтрак. Ему и даме, которая проводила с ним ночь. Говорит, Уочит давно придерживался такого графика, и всегда всё происходило одинаково – в пять утра Керли приходила сюда, убиралась в доме – везде, кроме спальни, в которой отдыхал аж-сул и его дама – готовила еду. В девять она накрывала на стол, и Уочит выходил к завтраку. Керли сказала, что в этом распорядке ничего не менялось вот уже пять лет, поэтому она очень удивилась, когда увидела, что дверь спальни открыта. Заглянув сюда, она обнаружила два трупа и позвонила первому, кто высветился в списке памяти коммуникатора Уочита. То есть, мне.

– Думаешь, она имеет к этому, – он указал на постель, где лежали тела, – какое-то отношение?

– Надеюсь, ты сам ответишь мне на этот вопрос, – сказал Келгани.

Сделав вид, что сосредоточился на энергетической вибрации, Тейт задумался над тем, не назвать ли Керли и в самом деле убийцей. Мотив тоже можно найти – зависть или тайная многолетняя любовь к аж-сулу, разрушительная ревность. Но нет, если дело начнут всерьез расследовать, эта ложь может поставить его под удар. Лучше придерживаться первоначальной версии. Тем более, что выбранный Тейтом яд к этому времени должен был бесследно раствориться в крови умерших.

– Что ж, – сказал Тейт, открыв глаза, – К сожалению или к счастью, Уочит сам виноват в своей смерти.

– То есть, его не убили?

– Нет. Они всего лишь переборщили с кордолином. Возбуждающее средство, – пояснил он, заметив замешательство Келгани. – В малых дозах вызывает легкую эйфорию и прилив сексуальной энергии. В больших – чревато инфарктом. Такие случаи крайне редки, но, видимо, Уочиту не повезло. Как и ей, – Тейт указал на женщину. – Кстати, Керли не сказала, что это за особа?

– Она не знает, – ответил Келгани. – Сказала только, что аж-сул не отличался постоянством относительно объектов своих вожделений. Кстати, если ты говоришь, что случаи инфарктов крайне редки, то странно, что средство так губительно подействовало на обоих. Уочит уже пожил достаточно, и при его образе жизни проблемы с сердцем неудивительны, но она-то, судя по виду, была вполне молода.

– Я пересказал тебе только то, что увидел, – пожал плечами Тейт. – Может, это всё чудовищное совпадение. Может, эта партия кордолина была особенно сильной. А может, дама и без того злоупотребляла какими-нибудь опасными средствами… Кто знает? Если ты не хочешь верить мне на слово или у тебя есть какие-то конкретные подозрения, всегда ведь можно организовать расследование.

– Нет, расследования не будет. Слишком опасно, – сказал Келагни, и это было именно то, что хотел услышать Тейт. – Если в колонию просочиться информация об этом, могут начаться волнения. Нельзя допускать, чтобы горожане могли подумать, будто кто-то осмелился лишить жизни их правителя.

– Слишком отдает свободомыслием? – усмехнулся Тейт.

– Ты сам прекрасно знаешь, что есть определенный порядок, и его нужно соблюдать, – Несмотря на спокойный тон, Келгани выглядел уязвленным. – Спасибо, что помог в разрешении этого дела, Тейт.

– Мое сердце отдано ажсулату, – сказал Тейт, следуя правилам этикета. – Я здесь больше не нужен?

– Вообще-то, я хочу поговорить с тобой еще кое о чем.

– Внимательно тебя слушаю.

– Ты же понимаешь, что означает смерть Уочита?

– Она означает большую потерю для общества.

– Да-да, безусловно, – смутился Келгани, что вызвало улыбку Тейта. – Но не только это. Без Уочита мы теряем привычную систему правления, и это сейчас, когда дикари набираются сил! Ты слышал, они отстроили город? Скоро земляне окрепнут настолько, что могут попытаться нас истребить. Грядет большая война. Недопустимо, чтобы в таких условиях Келгани получил возможность беспрепятственно гнуть свою линию. Для поддержания равновесия нужен третий. Увы, я вынужден признать, что один с ним не справлюсь. Кажется, с каждым годом Кинбакаб становится всё более безумным.

– Я уверен, вы найдете подходящую кандидатуру, – сказал Тейт.

– Я уже её нашел. Хочу, чтобы ты стал третьим, – Келгани сделал паузу, дав Тейту возможность обдумать сказанное, но, не получив ответа, продолжил. – Ты с нами уже шестнадцать лет, знаешь всё изнутри, и твои мудрые советы всегда помогали нам принимать правильные решения. Я ведь могу рассчитывать на твою поддержку?

– Это большая ответственность, – ответил Тейт, изо всех сил стараясь спрятать довольную улыбку. – К тому же, я не аж-сул.