Наталья Бульба - Воплощенные

Когда не удавалось избежать схватки. Мы с ним предпочитали до боя не доводить.

Все закончилось достаточно быстро, воздушник не заметил обманного движения и оказался наколот на меч. Оказался бы… будь тот настоящим.

Тистар развел руками на просьбу продемонстрировать то же самое, но в замедленном темпе – у наемников свои секреты. Запомнишь – пользуйся, а не углядел, так жизнь у всех одна, а такие приемы вполне способны ее сберечь.

Подошел ко мне, остановился рядом, словно и не приметив стоящего неподалеку Шинара. Мне не нужно было оглядываться, чтобы узнать о появлении коменданта крепости, – обратил внимание, как пусть и незначительно, но изменилось поведение воинов.

Скоро должны были подойти Дария и Александер. Тот всегда появлялся незадолго до них.

– Ты Танраша сегодня не видел? – негромко, но так, чтобы услышал Шинар, спросил я у друга.

Тот задумался лишь на мгновение.

– Возле казарм точно не было, если только у стены.

– У стены тоже нет, я только оттуда. – Бросил взгляд на уходящего Кинара, выдавил зло: – Только бы не сгубил звереныша. Этот может.

– Думаешь? – Тистар тоже посмотрел на командира, потом, соглашаясь со мной, кивнул. – Вот ведь тварь. Чем ему хорт-то не угодил?

– А то не понял, что не в нем дело! – Уловив движение за спиной (мне несложно было заставить себя не замечать его раньше), я резко обернулся, встретившись взглядом с Шинаром. Склонил голову, приветствуя. Тот не ответил, но этого и не требовалось: кто он, а кто – я. И только после этого уже значительно тише продолжил: – Не стоило соглашаться на этот найм. Не место нам среди воплощенных.

Комендант не должен был услышать последнюю фразу, только почувствовать, ощутить настроение. Это сильнее, чем слова.

– Вернется князь, – обнадеживая, улыбнулся мне Тистар, – разберется во всем, и забудешь ты о своих сомнениях. Платят хорошо, да и относятся неплохо. – И добавил, не столь радостно: – А Танраша жалко, хороший бы из него защитник получился. Если б Гард не извел.

На этом первую часть плана можно было считать исполненной.

Я хмуро отправился в сторону казарм (пока не появится Дария, делать мне больше нечего), а друг остался. Следить за обстановкой.

Я дошел до кухни, закуток для щенка отгородили рядом с ней, поспрашивал, не заметил ли кто, куда делся Танраш. Как и предполагал, ответы были разными, но все сходились в одном: утром его уже не видели.

Спустился к кузням, хорт не любил запаха горячего металла, но весьма доброжелательно относился к подачкам кузнецов. Там его тоже быть не могло.

Когда возвращался к плацу, мне вслед уже не только смотрели, но и шептались. Сочувствующих было много, звереныш в крепости прижился. Хоть и скалился иногда, но только по делу.

Подоспел я вовремя, Дария и Александер уже были там. Вместе с наставником и парочкой княжичей. Шинар стоял чуть в стороне.

Присутствие Лимео, который вроде как должен был покинуть Самар’Ин, меня нисколько не смутило. Зная, что именно ему предстоит стать палачом, заменив Эриара, я его не опасался. Мой план был настолько безукоризненным, что даже если огненный в него влезет, лишь добавит достоверности и изящества.

О пропаже своего питомца будущая лери уже знала. Взгляд гневный, подбородок подрагивает, но без малейшего намека на слезы.

Не завидую я тем, кому придется испытать на себе ее ярость!

Про себя усмехнулся: я тоже был в списке тех, кому могло достаться.

– Ромио! – заметив, бросилась девушка ко мне, резко оборвав разговор с братом.

Не сказать, чтобы я скрывался от нее, но сделал все, чтобы со стороны именно так и казалось.

Она остановилась в шаге от меня. Опущенные плечи, растерянность, которую она позволила увидеть только мне. Наверное, я жалел ее.

Наверное.

– Они убили его? – Ее голос дрогнул, но смотрела она твердо.

Роль Гарда была незавидна.

А вот не надо было становиться на пути у Маркирера. Не перейди он отцу дорожку, не пришлось бы выглядеть подлецом. Хотя бы в глазах девчонки.

Впрочем, он ничего не терял. Если Эриар разорвет договор найма, отец заплатит те же монеты, да еще и от себя добавит. За переживания.

– Я не знаю, – глухо произнес я, избегая ее взгляда.

– Ты врешь! – почти закричала она, обращая на меня свою боль. – Что они с ним сделали?!

– Моя госпожа, – я хотел сначала опустить голову, изображая смятение, но потом решил не переигрывать, я все ж таки воин, а не девица, – вам лучше спросить об этом у коменданта.

– Он не мог такого приказать, – недоверчиво выдохнула она. – Он ведь…

Я поторопился поправиться:

– Моя госпожа, вы неправильно поняли. Только дор Шинар может выяснить, что именно случилось с Танрашем.

Она кивнула, соглашаясь, и произнесла горько:

– Раньше ты не называл меня госпожой.

Наши взгляды встретились. На мгновение. И мои губы прошептали чуть слышно:

– Прости. Так надо.

Девчонка все поняла. Одарив меня тяжелым взглядом, резко развернулась и направилась к коменданту. Оказалась рядом с ним вместе с Александером.

В нем я тоже не ошибся.

– Дор Шинар, вы не могли бы сказать моей сестре, где находится ее питомец? – Из брата Дарии получится сильный князь. Тон, которым он произнес эти слова, больше подошел бы главе Шотаров Аранару. Тот отличался ледяной вежливостью, за которой скрывался неукротимый огонь.

– Канн Александер, – комендант заметил то же, что и я, потому и говорил осторожно, – сейчас вам стоит начать тренировку. Когда вы ее закончите, я буду знать, где находится Танраш.

Вот только княжича этот вариант совсем не устроил.

– Дор Шинар, – Лимео не сдержал гримасы изумления, когда взгляд Александера стал снисходительным, а губы скривила надменная улыбка (надо будет потом рассказать Маркиреру, чтобы запомнил, с кем в скором будущем придется иметь дело), – моя мать, ваша лери, достаточно четко высказала свою волю. Щенок хорта должен находиться в нижней крепости, пока не сделает свой выбор. Вероятность того, что Танраш станет защитником моей сестры, возможной наследницы клана, была довольно высока. Вы сами это отмечали.

Шинар не успел ничего ответить.

– Да в лес его утащили. Усыпили и утащили, – раздалось у меня из-за спины.

Я резко обернулся, успев увидеть, как прикусила губу Дария, чтобы не расплакаться.

Мне несложно было представить, что она чувствовала сейчас. Несмотря на прошедшие годы, я помнил тот день, когда вот так же стоял в окружении воинов и… понимал, что надежды больше нет. Что каждое слово может стать приговором, каждый миг – последним в моей недолгой жизни.

Невыносимо осознавать свою слабость перед теми, кто сильнее тебя.

Невыносимо узнать, что серый звереныш не кинется к тебе, сбивая с ног, ласкаясь.