Александр Шакилов - Война зомби

Двадцать лет платформа-лаборатория была вполне работоспособна, ожидая тех, кто явится сюда и займется делом. Электричества хватало, его вырабатывали турбины, ветряки и солнечные батареи. Так говорил отец. Поэтому резонно предположить, что криогенная камера сохранила свои функции, жидкий азот остался до сих пор жидким, не испарился. Хотя струйки пара очень уж смущали Данилу, но бате видней.

Профессор как раз склонился над камерой, принялся тыкать пальцами в сенсорную панель управления, которую Дан только сейчас заметил. Хай-тек, последний писк технологий перед самой Псидемией. Данила читал об этом, а вот сейчас увидел собственными глазами.

— Поехали? — Отец подмигнул Дану.

Если бы для этого он воспользовался не лицом Ашота, а чьим-то другим, то… Данила сглотнул, ничего не сказал, только кивнул.

И началось.

Замершие в ожидании спецов системы ожили, вышли из многолетней комы. И как-то сразу лаборатория — а то и вся платформа — стала производить необычайно много шума. Сзади что-то заухало, сбоку сейфы одновременно стравили пар, окутав лабораторию туманом. Теперь понятно, почему отец так вырядился. Надо было и самим… Все вокруг гремело, шипело, выли электромоторы, врубались компрессоры, туда-сюда двигались поршни, что-то куда-то нагнетая. Переход от тишины к какофонии был столь стремительным, что Данила не успел даже толком удивиться и как-то отреагировать. Да и что тут надо делать? Бежать прочь? Стрелять из автомата? И то, и другое глупо. Оставалось только следить за манипуляциями отца и во всем на него полагаться.

Как в детстве.

Мариша что-то сказала — губы ее шевельнулись.

— Что? — спросил Дан и не услышал собственного голоса. Тогда он крикнул: — Что?!

Жена приблизилась, ее губы коснулись уха Данилы:

— Все это вокруг похоже на человека, умирающего от пневмонии. Он тяжело дышит, цепляется за жизнь.

Дан кивнул. Точно — организм из стали, композитов, бетона и пластика. Хриплый такой организм. Только вот вряд ли умирающий, ну да не суть.

Меж тем отец проворно сновал по лаборатории, там подкручивая вентиль, здесь изучая показания датчиков, а в другом месте разглядывая в микроскоп совершенно неинтересную прямоугольную стекляшку с таким воодушевлением, будто наткнулся на армейский склад, до сих пор нетронутый мародерами.

И вот настал момент, когда он извлек из криогенной камеры продолговатый серебристый цилиндр. При этом виду него был такой, будто он взял на руки новорожденного сына. Данила даже испытал приступ ревности.

— Здесь хранится то, что спасет человечество от слизней. — Голос Ашота дрогнул.

«Не Ашота, — поправил себя Дан. — Отца».

— Спасибо, господи, что дал мне шанс если не исправить зло, мною сотворенное, то хотя бы предотвратить зло грядущее! — Зомбак, управляемый отцом, прижал цилиндр к груди.

Все сказанное услышать было невозможно, а вот прочесть по губам — запросто. Хм… Что-то раньше Дан не замечал у родителя религиозных наклонностей…

Нажав пятерней на торец и провернув против часовой стрелки, профессор открыл цилиндрическую капсулу — из-под крышки с шумом вырвался пар. Бате пришлось пару раз взмахнуть рукой, чтобы его рассеять. Затем он извлек из капсулы нечто вроде баллона со спреем — еще один цилиндр, только скромнее размерами, трехцветный, красно-сине-белый. Ни дать ни взять бытовая химия, произведенная до Псидемии, чтобы в сортире воздух освежать. Очень похоже. Только состава на боку и логотипа известной корпорации не хватает.

Жаркое дыхание Мариши коснулось щеки Дана, и он услышал:

— Вот теперь точно исторический момент.

Верно. И не важно, как выглядит емкость. Главное — вирус в ней.

Неужели у них все получилось?!

Даже не верится…

Дан застыл на месте, Марише пришлось его чуть подтолкнуть, чтобы он сделал первый шаг к отцу. А потом они обнялись — втроем, по-родственному…

Так и стояли — счастливые, уверенные в том, что победили, что остальное — уже мелочи и чистой воды формальность. А вокруг постепенно отключалось оборудование, выполнившее свою задачу и потому более ненужное.

Постепенно в лаборатории стало тихо-тихо.

И грохот шагов прозвучал просто оглушительно.

В лабораторию ворвались люди, одетые в шкуры. И судя по тому, что на «варягов» тут же навели стволы автоматов и наставили копья, они сюда явились вовсе не для того, чтобы поздравить с победой человечества над биочипами.

С победой, которая так и не наступила.

Их было десятка два, ордынцев-азиатов, ведомых командиром вполне европейской наружности. Впрочем, о расе последнего судить тяжело — глаза прикрыты солнцезащитными очками. Данила уже встречался с людьми, которые точно так же прятали взгляд. Точнее, не спешили показывать биочип Братства у себя в глазнице — американскую модель, разработанную специально для командного состава.

Встречи эти нельзя назвать приятными. И вот — опять.

Ордынцам как-то удалось добраться до платформы. Быть может, побывали в Гремихе и нашли зажиленное стариками топливо, которым заправили катер. Как вариант — приплыли сюда из Архангельска на буксирах. Да мало ли. И так ли это важно? Кракены и прочие зомботвари пропустили их. Свои, что называется, люди, отчего ж не пропустить? И вот ордынцы готовы приступить к выполнению поставленной задачи.

— Оружие на пол, — велел их командир, наведя на Маришу большой черный АПС. [34] АПС — 9-мм автоматический пистолет Стечкина.

Из вновь прибывших только очкарик, похоже, знал русский язык, иначе почему бы его бойцы дружно залопотали по-своему, непонятно для Данилы?

— Спокойней, шеф. — Дан первым опустил автомат, оттолкнул ногой к ордынцам. Его примеру последовали Мариша и отец, получивший в наследство от Ашота «винторез». — Всё в порядке. Скажи своим, чтобы не стреляли. Мы же мирные, как атом.

Данила нес полнейшую чушь, забалтывал врага, оттягивая тем самым развязку, вряд ли приятную для «варягов».

Разоружение азиаты приняли на ура, яростнее замахали стволами и острыми палками. Судя по этой реакции, членов Братства среди них не было, ибо братья отличаются просто поразительными спокойствием и выдержкой. Вот как командир ордынцев, который опустил АПС и деловито велел подчиненным умерить пыл. То есть Дан ни слова не понял из сказанного, но отряд мгновенно затих. Да и сам командир застыл на месте, будто внимая лишь ему слышному голосу. Теперь Данила хорошо его рассмотрел.

На командире ладно сидели вытертые до дыр голубые джинсы и утепленная зимняя куртка, почти новая, доходящая до середины бедра. Ноги его защищали ботинки-новоделы. На голове — бейсболка с вышитой головой орла на фоне звездно-полосатого флага и с надписью «USA» на козырьке.