Андрей Чернецов - Слепящая пустота

— Зачем ты меня ждешь? — Харон присел рядом с наемником и, вытащив из рюкзака бинокль, принялся осматривать проспект. — Говори быстрее, мне нельзя здесь долго оставаться.

— Рейдеры пригнали на станцию Маршала Жукова партию свежих рабов, — ответил Фишер. — Среди них есть несколько мальчишек.

— Почему на Маршала Жукова?

— Там обитает «Племя», секта белых вудуистов.

— Зачем им дети?

— Да кто ж их знает? Рабы нужны всем. Ну а что касается детишек… может, для жертвоприношений? Хирург — это лидер сектантов, — совсем сумасшедший, однако, несмотря на это, Круг уважает. Можешь смело идти прямо к нему в подземное логово. Попросишь, чтобы устроил рандеву с детишками.

— Это все?

— Пока да.

— Может, проводишь меня до Маршала Жукова? Помощь мне сейчас не помешает.

— Прости. У меня дела.

— Да? И можно поинтересоваться, какие?

— Наши разведчики пропали. Пять человек. Как раз где-то в этом районе.

— В таком случае, прощай.

— До встречи, — улыбнулся Фишер.

Харон поспешил дальше сквозь лабиринт мертвых автомобилей. Через пару минут обернулся. Наемника у красной «Дэу» уже не было.

Невдалеке виднелся перекресток бульвара Богдана Хмельницкого. Апологет сбавил темп, и тут со стороны развалин спального района послышалась автоматная очередь. Харон снова припал к биноклю. Рядом с полукруглым зданием экспериментального центра по легкой атлетике шел бой. Четверо сталкеров отчаянно отстреливались от чего-то невидимого, став полукругом спина к спине. Неожиданно один из бойцов выронил автомат и, нелепо взмахнув руками, взмыл в воздух. Перекувырнувшись, тело человека с силой ударилось о землю. Такая же участь постигла еще одного сталкера. Невидимый противник легко подхватывал отчаянно отстреливающихся людей, швыряя их, словно тряпичные куклы.

Апологет навел резкость, заметив сгустившийся воздух рядом с оставшимися в живых сталкерами. Чем он мог им помочь?

Харон опустил бинокль.

Выстрелы стихли.

Помогать было уже некому.

Один из припаркованных на дальней стороне улицы автомобилей со скрежетом смялся, просев вниз. Веером выстрелили в стороны мелкие осколки лопнувшего лобового стекла. Секундой позже еще одна машина превратилась в бесформенную груду металла, будто кто-то огромный наступил на ржавую обледеневшую крышу.

Апологет побежал.

Невидимый враг выбрался на широкую проезжую часть. За спиной разлетались в стороны перегородившие проспект автомобили. Перекресток бульвара Богдана Хмельницкого был уже рядом.

«Успеть, обязательно успеть!» — мысленно уговаривал себя Харон, надеясь, что охотничьи угодья невидимого убийцы заканчиваются границей аномального пятна.

Внезапно все стихло.

Апологет обернулся.

След из раскуроченных машин обрывался в десяти метрах за его спиной. Загадочный преследователь растворился в воздухе. Харон огляделся по сторонам, сообразив, что успел пересечь перекресток.

Будь он проклят, если когда-нибудь еще раз сунется сюда!

Около станции Советской Армии располагался Двадцать седьмой форт. Высокие металлические ворота, крепкая кирпичная стена. Поселение включало территорию бывшего рынка и небольшого, восстановленного после Катастрофы здания торгового центра. Достав из потайного кармана запасной паспорт, Харон спокойно прошел местный блокпост, беспрепятственно проникнув за высокие ворота.

Его сразу же поразило количество солдат Торговой Конфедерации, снующих в бурлящей толпе. Темно-синяя форма, нашивки с изображением герба Харькова (на зеленом фоне серебряный кадуцей и желтый рог изобилия). Интересно, что эти ребята здесь делают? Может, решили тихой сапой присоединить местный форт к Конфедерации? Конфедерация — сила. Есть ли у них апологеты, Харон не знал, но наверняка есть.

Никто в здравом уме никогда не трогал конфедератов, потому что они — желудок, сердце и легкие разрушенного войной Харькова. Они реставрировали оружие, производили пищевые продукты, фильтры для респираторов, одежду и прочее, без чего люди давно бы уже погибли. Ходили слухи, что Конфедерация собирается расширяться. Быть может, как раз за счет маленьких независимых фортов. Впрочем, местные разборки Харона интересовали в последнюю очередь. Сейчас его главным образом занимало, как раздобыть холодное оружие и батарейки к CD-плееру. Мешочек с патронами, как и фотографию с семьей, фашисты при обыске не отобрали.

Местный рынок поражал разнообразием. Апологет сразу же нашел лоток с холодным оружием, приобретя у плутоватого вида кавказца тяжелый охотничий нож с отличной центровкой. Поиски батареек заняли чуть больше времени. Какие-то скользкие типы обещали их продать, но при этом пытались настойчиво увести покупателя в какой-нибудь отдаленный уголок. Харон, понятное дело, на этот примитивный развод не велся, пару раз хорошенько обложив слишком ретивых «помощников». Батарейки нужного типа — товар редкий и дорогостоящий. Если человек его ищет, значит, он при патронах. Наконец поиски увенчались успехом. В небольшой деревянной халупе, зовущейся «Комиссионный», апологет купил элементы питания для драгоценного плеера. Мешочек с патронами похудел больше чем наполовину.

Пообедав в местной забегаловке (грибной суп, жареная курица, вареные яйца), апологет, минуя очередной блокпост, покинул форт, направившись в сторону проспекта Маршала Жукова. На душе было мирно и спокойно. Безумно дорогой обед, которым он решил себя побаловать, сделал свое дело.

Впереди ждала станция таинственной сектантской группировки «Племя».

Развернув на капоте ближайшего автомобиля подробную сталкерскую карту, Харон рассматривал переплетение харьковских улиц. Справа от Московского проспекта шли железнодорожные пути, слева — полуразрушенные высотки района Новых Домов. Высотки на карте обведены красным, значит, туда лучше не соваться. На перекрестке с улицей Харьковских Дивизий стоял маленький значок — зеленый, перечерченный крест-накрест круг. Так сталкеры обозначали спуски в коллекторы, соединенные с метро. Пожалуй, стоило рискнуть. Второго шанса жизнь ему не предоставит. То, что он чудом спасся от невидимки, уничтожившего неизвестный отряд сталкеров, наверняка исчерпало годовой запас феноменального везения. Харон принял решение и, сложив карту, поспешил к следующему перекрестку. Все-таки для продолжительных рейдов по поверхности ему следовало одеться теплее. В левый бок впилась маленькая игла, тело болезненно реагировало на непривычную нагрузку. Дыхание с хрипом вырывалось из влажного респиратора, светозащитные очки запотели. Онемевшие от холода пальцы нащупали в кармане куртки коробочку с нитроглицерином. Слава богу, на месте. Если что, он примет очередной желатиновый шарик, но пока лучше повременить.