Олег Силин - Баллада о байкере

Я больше почувствовал, чем услышал легкие шаги. Сказал, не открывая глаз:

– Присаживайся, Аля.

Открыл глаза, обнаружил сидящую на корточках девушку.

– Как ты узнал, что это я?

– Просто узнал.

Она несколько секунд молчала, затем вновь заговорила:

– Я сегодня так испугалась.

– Я тоже, – ответил ей в тон. – За тебя.

– Спарк бы меня защитил.

Я усмехнулся. Достал сигарету, закурил. Выпустил струйку дыма.

– Не думаю. Не хочу говорить о нем плохо. Он хороший байкер. Правильный. Сразу же бросился защищать… груз.

– Не говори так!

– Почему? Я говорю, как есть.

– Ну конечно! Всегда у тебя находится, что сказать. Я, мол, чистенький, это все вокруг нехорошие. Всегда так! Папа тебе заплатил за мое возвращение? – резко сменила она тему.

– Заплатил, – не стал я скрывать.

– Я напишу записку, что не хочу возвращаться. Отдашь ее отцу и получишь свои деньги.

– Я приехал не за этим.

– А за чем?

– За тобой.

– За мной? О, как интересно! С какого перепуга? Ах да, кажется, кое-кто все время говорил, как я ему нужна, а потом этот кое-кто заглянул, попрощался и смотался в Крым. И меня не взял, а я ведь просила, давно, а ты чего-то наговорил про дорогу и еще всякое разное и не взял. – Распаляясь, Алиана начала повышать голос и последние слова почти выкрикнула. Наконец-то мы добрались до истинной причины злости.

– Вспомни, что я тогда сказал, – как можно безучастнее попросил я.

– Не помню!

– Хорошо. Тогда напомню. Я сказал, что на дороге очень опасно. Как на дороге опасно – ты увидела сегодня.

Девушка вздрогнула. Я продолжил:

– Из года в год ситуация не улучшается. Кучу денег вбухивают в борьбу с криминалитетом, но конвои по-прежнему грабят. Порой возникает ощущение, что экономика теперь держится только на этих нападениях…

Алиана скривилась:

– Хорош читать лекции.

– Угу. А еще тогда я говорил, что ты мне очень дорога. И что я не хочу рисковать тобой.

– Неужели ты бы меня не защитил? – спросила Аля с надменностью, за которой таился испуг.

– Аля… Пойми одно. Байкер, выполняющий контракт, прежде всего думает о грузе. Он должен его доставить – на карту поставлены вовсе не деньги, а его честь. И честь всего сообщества байкеров. Я ехал в Крым не отдыхать, а работать. Каждый день мы сопровождали автобусы от Акмесджита до Судака. Четыре рейса в день туда-обратно. По жаре.

– Ну, я же тебе говорила: осталась бы на Берегу. В Судаке – так в Судаке. Не лучшее место, но…

Опять не слышит. Придется идти с козырей.

– Аль, скажи, ты за новостями хоть как-то следила? Об инциденте с заложниками знаешь? Весь Крым на ушах стоял.

– Да, видела в ленте. Говорят, черные это сами…

Я затушил сигарету.

– Сами? Ну-ну. Дядька, у которого мы жили, сына потерял. А трупы байкеров мы нашли. Чуть раньше бы – там и остались вместо этих ребят.

Алиана оторопела:

– Погоди… это ж было…

Кажется, теперь она различила слово «Судак» и связала одно с другим. Побледнела. Я перехватил инициативу:

– Пустой автобус и мертвые байкеры. Знаешь, тогда я еще подумал: «Хорошо, что Алианы тут нет». Выбор между мгновенной смертью и положением заложника у террористов – очень хреновый. Быть может, ты знаешь, что байкеры принимали участие в освобождении людей?

– Слышала… Что-то было такое.

– Вот как раз под Шеленом мы и были. Не из-за высоких побуждений. Банальная месть. Око за око. Мы должны были поддержать честь байкеров, тех, кто сражается до конца. Вот мы и дошли до конца.

Я вспомнил жуткий рассвет над долиной, пожары, выстрелы, падающих Юса и Дэйзи, безумную гонку по разбитому перевалу и похожую на Алиану девушку среди заложников. Наверное, это все отражалось на лице: Аля смотрела на меня, как загипнотизированная. Я тихонько закончил:

– Хоть в меня и вдалбливали, что основное – выполнить свою работу, но если бы случилось что на дороге – я бы не защищал груз. Конкретно – я бы не защищал беспомощных людей. А защищал бы тебя. Наверное, из меня вышел плохой байкер.

– Не говори так! Неправда, ты хороший байкер! – Аля неожиданно взяла меня за руку. – Но я все равно не понимаю, почему мы не могли доехать до Крыма. Ты бы меня оставил на море, а сам бы ездил…

Девушка всхлипнула. Или мне показалось? Нет, в лунном свете сверкнула влажная дорожка на щеке.

– Аль, теперь я знаю, что, наверное, можно было. Повезло с жилищем, хотя могло быть и хуже. Видел я, в каких конурах жили другие райды, экономили на всем. Но оставить тебя на попечение даже нашего действительно хорошего Вахида Каримыча – нельзя. Они там совсем другие, понимаешь? Я в дороге постоянно думал бы о тебе. А нас за невнимательность сильно наказывают.

Алиана вытерла щеку и тихим голосом сказала:

– Но все равно я не хочу возвращаться…

Я тихонько улыбнулся про себя. Кажется, мне удалось настроить ее на нужный лад. Тем временем девушка продолжала:

– Опять к отцу. Он снова начнет мною командовать, как будто ему солдат мало. Опять будет лезть в мою жизнь, звонить на мобилку, требовать отчета о каждом шаге… Не хочу!

– Аля. – Я накрыл ее руку своей. – Это все можно решить, поверь.

– Как?

– Давай мы поговорим об этом в Харькове. Обещаю, я очень хорошо подумаю над этим. И поговорю с твоим папой. Сейчас он может пойти на серьезные уступки. Твой отец – стратег, ему надо лишь правильно объяснить. И… – я помолчал, – извини, что не поговорил с ним раньше.

– Ничего, – сказала Алька и слегка улыбнулась. – Ты действительно это сделаешь?

– Да. Слово байкера.

– И на бал сходим?

О, вот и до второй причины добрались.

– Обязательно. И на Хэллоуин, и на Рождественский. Я найду белый байк и привезу тебя на нем, как рыцарь – настоящую принцессу. Идет? – Алька улыбнулась. Символы, Змей, символы… – А сейчас пойдем к костру, нас уже ищут. Наверное.

Я был почти прав. Вернувшись, мы застали Криса с руками по локоть в рюкзаке и нависшего над ним Спарка, приговаривающего: «Фонарь, блин, сверху был!»

Коновалов, завидев нас, помрачнел, подошел и бросил мне:

– Отойдем.

Ингвар слегка приподнялся. Я жестом показал «сам» и пошел за Романом.

Спарк закурил. Я тоже. Постояли немного.

– Ты ведь за Алей приехал, так?

– Да.

– Это моя девушка. А ты – убирайся.

– Не ты будешь решать.

– А кто?

Хороший вопрос. Действительно, кто? Алька его за такие слова съест – и это прекрасно. С ней надо ходить по очень тонкой грани, давать свободу, но при этом некоторые вещи решать за нее. Она слишком привыкла к папиному инструктажу и все равно подсознательно ожидает команды извне. Но не прямой, как сейчас намерен делать Спарк. Ей нужна возможность выбора, пусть из ограниченных степеней свободы. Конечно, все это я не стал объяснять сопернику.