Вячеслав Аничкин - Нифилим

Оставалось только одно – спасаться бегством. Но если Стен хотя бы мог хоть на время оторваться от летучего стража деревни, то я, с моей больной ногой, был обречен. Чувство жалости к самому себе закралось в мою душу. Боже мой! Вытерпеть столько всего и так бесславно закончить свой путь. Какие у нас со Стеном шансы? Никаких…И тут я начал кое-что понимать. Амореи! Именно с ними нас могли спутать! Конечно. Как же я сразу не сообразил! Мы ведь на лошадях. А у кого есть лошади? Только у амореев. И ничего удивительного, что мы подверглись атаке жителей деревни. Но как предотвратить нападение Гомидена? Не давая себе ни секунды на раздумья, я свалился с лошади прямо на землю и от этого падения ощутил такую боль, будто мне в рану вылили ведро кипящей смолы. В глазах потемнело, но я нашел в себе силы, чтобы приподняться на одно колено и рукой изо всей силы хлестнуть лошадь по ноге. Испуганное животное подскочило на месте и почему-то рвануло за убегающим стадом буйволов.

Стен с широко раскрытыми глазами наблюдал за моими действиями, но и он через пару секунд очнулся, чтобы соскочить со своего коня.

– Прогони! – закричал я ему.

– Что? Зачем? – недоумевал Стен.

– Быстрее прогони своего коня! Делай что говорят!

– Но… – Стен недоумевающе посмотрел в мои глаза и слегка оттолкнул своего коня в сторону. – Зачем?

Я ничего не успел ему ответить. Через мгновение нас окутал мощный поток воздуха и из клубов пыли показались огромные когти Гомидена.

– Ложись!!! – только и успел я закричать, падая на землю.

Послышалось жалобное ржание коня и страшный хруст переламывающегося позвоночника. Через секунду бедное животное уже было в воздухе и его мертвое тело унеслось куда-то ввысь. Гомиден нашел свою жертву, и какое-то время мы могли его не бояться. Но я ошибся. Внезапно мертвый конь рухнул на землю, и я увидел, что его убийца снова летит в нашу сторону. Если сейчас его никто не остановит, то это конец. Превозмогая боль, я встал на обе ноги и бесстрашно пошел навстречу бегущим людям, высоко подняв руки. Каждый шаг давался мне с огромным трудом. Моя рана открылась и из нее вновь начала сочиться кровь. Но я не обращал на это внимания. Я просто ковылял вперед и надеялся на то, что меня поймут правильно. Но вместо этого, в меня полетели камни и куски сухой земли. Из-за пыли трудно было разобрать, аморей я или нет. Тем временем Гомиден снизился и несся теперь над землей с огромной скоростью. Из его громадных ноздрей валил пар, а глаза гневно сверкали, не предвещая нам ничего хорошего. Может, это не та деревня, о которой говорил мне Кемельдеш? Если это так, то это фатальная ошибка. Но я не сдавался. Решив, что будь что будет, я ускорил свой шаг, стараясь быть как можно ближе к людям. Стен остался где-то сзади, и я не знал, что с ним сейчас. Теперь боль была просто убийственной. До онемения сжав челюсти, я бежал вперед, оставляя за собой кровавый след. Если ничего не изменится, то меня просто напросто до смерти забьют палками. Внезапно сильнейший спазм сжал мою раненую ногу, и я беспомощно упал на землю, ртом глотнув горсть пыли и сильно ударившись головой. Теряя сознание, я услышал топот бегущих ног и почувствовал сильный ветер от крыльев настигшего меня Гомидена. Но сейчас мне было тепло и спокойно. С улыбкой на лице я проваливался в мягкое бескрайнее пространство, которое принесло мне полное умиротворение и радость. Мир закружился передо мной калейдоскопом странных картинок и в одно мгновенье слился в маленькую розовую точку, мелькнувшую и тут же исчезнувшую без следа.

На вкус это было молоко, о котором я так сильно мечтал. Теплое, только что выдоенное, с еле ощутимым привкусом свежей травы. Я с жадностью облизал губы и тут же получил новую порцию вкусного напитка.

– Он уже ест? – услышал я знакомый голос и открыл глаза.

Надо мной был потолок хижины, а слева сидела какая-то пожилая женщина с кувшином в руках.

– Он у тебя молодец. Почти все выпил. Только облился сильно.

– Это ничего. Лишь бы набрался сил. Вторые сутки спит. Ну что, Майки, как ты себя чувствуешь?

Я повернул голову влево и увидел Стена, который был одет как настоящий шумерец, только без колпака на голове.

– Ничего…, – прошептал я. – Бывало и похуже. Вот только ноги не чувствую.

– С ногой все в порядке. Ахессен тебя уже лечит. Говорит, что через пару недель будешь бегать.

– Правда? Как такое возможно?

– Э, брат. Тут у них столько разных снадобий, что позавидует любой госпиталь. Мне вот дали какой-то травки пожевать и усталость как рукой сняло. Знаешь, здесь живут прекрасные люди, только чудаковатые немножко. Все время бубнят, что они дети Нифилимов, и они их отцы.

– Мне это знакомо. И с этим трудно бороться. У них это с самого рождения.

– Знаешь, Майки, я не перестаю удивляться, как это мы с тобой понимаем их язык?

– Думаю, это действие книги. Ничем другим это не объяснить. Я раньше ни слова не знал по-ихнему.

– И я так же.

– Расскажи мне, что с нами произошло, а то я ничего не помню.

– И неудивительно. Ведь ты здорово грохнулся головой о камни. Как ты еще себе череп не проломил…

– Значит, повезло. Ну не тяни, рассказывай, пока я снова не заснул.

– После того, как ты упал, я подумал, что мне конец, но когда эти люди тебя окружили, то начали свистеть и Гомиден тебя не тронул. Он только тебя обнюхал и улетел. После этого я приблизился и они увидели, что я не аморей. Мы ведь на них не похожи, правда?

– В этом наше счастье, – я попытался пошутить, но шутка оказалась какой-то грустной.

– Так вот, когда я к ним подошел, они начали меня рассматривать и расспрашивать кто я такой. Я назвал им свое имя и спросил о Тоучине. Оказалось, что он умер еще год назад и здесь командует его старший сын Учин. Меня привели к нему, и я сказал, что мы идем из деревни Кемельдеша. Я все правильно сделал?

– Правильно. Но, надеюсь, ты ничего не говорил ему о книге?

– Нет, конечно. Я что, сумасшедший? А что, надо было?

– Ни в коем случае. По крайней мере, пока. Мы должны узнать, что они за люди. Стоп! А ты узнал что-нибудь о Свенсене и Лири?

– Конечно. Спросил, как только попал в деревню.

– И что?

– Здесь какая-то запутанная история. И непонятно, где правда, а где ложь.

– Что ты имеешь в виду?

– Дело в том, что несколько человек, которые охраняют деревню ночью, видели странное свечение со стороны ворот Нибиру. Ну, ты понимаешь, о чем я говорю…

Я кивнул в ответ.

– Так вот, они говорят, что сначала думали, что это амореи с факелами пытаются на них напасть, но потом отказались от этой мысли.

– Почему?

– Они направили разведчика, и тот увидел странную картину.

– Какую?

– Самая большая плита была нагрета докрасна, и вокруг нее дымился пепел от выгоревшей травы. Раньше они такого не видели. Зачем амореям нагревать каменную плиту?