Александр Быченин - Разведка боем

— Ну как тебе сказать, — задумался напарник. — Если всех родственников посчитать — таки большая. А если только близких — то не очень. Мать, отец, сестра. Как у Димона…

— Жилищные условия то хоть нормальные? А то может я лучше в общагу…

— Не вздумай. С жильем все в порядке — отец у меня главный инженер на Механическом, ему по статусу коттедж отдельный в Академгородке положен. Не сказать, что огромный, но пара свободных комнат имеется. В мансарде.

— Ну ладно тогда.

Тут как раз истекли затребованные Михалычем полчаса, и он выполз на свет божий из берлоги подсобки. С гордым видом протянул автомат, на новенькой ствольной накладке которого красовался весьма неплохой коллиматорный прицел американского образца в виде рамки с экранчиком. Накладка была выкрашена в камуфляжные цвета и смотрелась странно на фоне стандартного черного пластика. Ну да ладно, нечего на нее любоваться, и так сойдет.

Я приложился к "калашу", навел на ближнюю витрину, резко поводил стволом, меняя точку прицеливания — нормально. Удобная приблуда, можно целиться, не щуря левый глаз. Не хуже, чем на моем "вихре".

— Большое человеческое спасибо! — похвалил я мастера. — А пристрелять его где можно?

— Да прямо здесь, итить, — прогудел Михалыч. — Айда за мной.

Я вопросительно глянул на Сашку, тот возражать не стал. Протиснувшись за оружейником в подсобку, пересекли ее и нырнули в еще более узкую дверь, оказавшись в неплохо оборудованном пятидесятиметровом тире.

— Круто! — выдохнул я, обозревая все это богатство. — А зачем вам такое стрельбище?

— Помещение это зело необходимое в нашей работе, — отозвался Михалыч. — Где, по-твоему, я должен товар испытывать? На военное стрельбище не набегаешься, да и не больно туда пускают. Вот и пришлось раскошелиться. Потому и ютимся, итить, с мастерской и торговым залом в двух каморках.

Больше я ничего выпытывать не стал и занялся делом.

* * *

Система Риггос-2, планета Ахерон, Чернореченск,

2 марта 2535 года, ближе к вечеру

С пристрелкой справился быстро — и полчаса не прошло, как автомат удобно устроился у меня на плече, а несколько ассигнаций на общую сумму девятьсот пятьдесят рублей грели нагрудный карман кителя. Покинув Михалычеву берлогу, мы с Сашкой оседлали верный "бобик" и направились в сторону дома, петляя по узким улочкам полупромышленной зоны. Впрочем, из лабиринта складов и мастерских мы выбрались через каких-то несколько минут, тут же попав в хитросплетение многоквартирных жилых домов. Сашка уверенно вел машину, то и дело сворачивая во дворы и переулки, так что я окончательно утратил чувство направления, положившись на инстинкты напарника.

В конце концов и спальные районы мы миновали, выехав в частный сектор — обширный участок земли почти у самого Периметра, застроенный аккуратными коттеджами. Что характерно — с обратной стороны стены, пришлось даже через очередной КПП проехать. Видно было, что дома типовые — два этажа либо мансарда, соток пять земли, невысокие изгороди из пеноблоков веселой расцветки. Сашкин дом притулился в самом конце улицы, отделенный от защитной полосы из "спиралей Бруно" лишь красным забором в человеческий рост и полосой обводной дороги. Зато участок при нем был несколько больше, чем у соседей — соток восемь-десять, и имелись различные надворные постройки, в одной из которых я опознал баню. Все это выяснилось, когда напарник лихо припарковал "бобик" у ворот, и мы зашли во двор, отягощенные рюкзаками и оружием.

— Добро пожаловать в Академгородок! — буркнул Сашка, возясь с запором на створке. — Постой тут, щас я машину загоню.

— Ага, — не стал спорить я. — Собаки у вас случайно нет?

— Случайно есть. Но ты со мной, так что не бойся, — Сашка всмотрелся куда-то в сторону сараев. — Ромка! Подь сюды, знакомиться будете!

Из-за ближайшей стены неторопливо вышел огромный кобель немецкой овчарки, стандартного для этой породы двухцветного окраса. Важно прошествовал к нам и остановился, внимательно глядя мне в глаза.

— Ромуальд! — торжественно произнес мой напарник. — Смотри и запоминай — это Александр, он у нас поживет некоторое время.

Пес понюхал мою руку, кивнул и оскалился в понимающей улыбке, дескать, будь спок, хозяин, не порвем по ошибке. Потом улегся посреди бетонированной дорожки, вывалив розовый язык.

Тем временем Сашка справился с воротами и загнал тарахтящий "бобик" во двор. Аккуратно прикрыл створки, защелкнул замок, и, подхватив рюкзак, направился к крыльцу. Я шагнул следом.

— А чего это вы за Периметром поселились? — поинтересовался я. — Не боитесь неприятностей?

— Какие, на фиг, неприятности, — отмахнулся Сашка. — Лет пятьдесят уже никто к Чернореченску не суется. А на Периметр ты не смотри, это пережиток первых лет изоляции. Тогда еще стычки с аборигенами случались, да и с бандами колонистов тоже. Сейчас он не актуален, службу больше по привычке гарнизонные несут.

— А почему тогда Злобин в авторитете, если гарнизон ничего не решает? — удивился я.

— Потому что Гарнизон — это название всей чернореченской армии, — пояснил Сашка. — Злобин, как бы тебе объяснить… Не верховный главнокомандующий, скорее, министр обороны.

— Понятно. А что, с этой стороны вообще укреплений нет?

— Вон Периметр, — махнул Сашка за спину. — Какие тебе еще укрепления нужны?

— Хлипкий он что-то, после южной-то стороны…

— Ну да. Южная сторона самая мощная, оттуда в основном нападения были. А с севера и востока нас болота прикрывают, не бог весть какие, но все же. Плюс заграждения из колючки и минные поля. Патрули постоянно ездят. На западе в пяти километрах от города Форт находится, учебная база Гарнизона. Там постоянно две-три тысячи личного состава с тяжелым вооружением и техникой квартируются.

— Сам видишь, — продолжил напарник, отпирая дверь. — Население растет, места внутри Периметра мало, вот и селимся последние лет двадцать в пригородах. Академгородок — один из них. Тут в основном ученая братия и инженерно-технические работники с семьями селятся. Еще есть Торговый район, там барыги и купцы всяческие живут и склады оптовые держат. Потом Ярмарка — там базар и гостиницы для хуторян. И Гетто, в нем аборигены из оседлых живут.

— Они-то вам зачем? — хмыкнул я. — Острых ощущений не хватает?

— Ты будешь смеяться, но от них неприятностей меньше, чем от своих, — отозвался Сашка. — Те же хуторяне многие во хмелю буйны, постоянно драки устраивают. А аборигены живут тихо, свои проблемы сами улаживают, в других районах тише воды, ниже травы. Они в основном у купцов работают, грузчики-разносчики-курьеры. Ну и в самом Чернореченске, в коммунальных службах, их охотно привечают. В любом случае, работа гораздо легче, чем в аборигенских княжествах, а уровень жизни много выше. К тому же кого попало не берем, безопасники хитромудрых быстро вычисляют и пинком под зад, чтобы воду не мутили.