Марк Мауберг - Судьба Империи

- Да что происходит?! - я требовательно посмотрел на Хельгу. – Может, ты внятно скажешь, что случилось?

- Ваше Высочество! Мы давно хотели Вам обо всем рассказать, - дрожащим голосом произнесла Хельга. - Ярослава не дворянка.

- И? - уже совсем ничего не понимая, спросил я. - Какая разница - дворянка, не дворянка?

- Согласно номенклатуре дамских придворных званий, фрейлина - младшее придворное женское звание при дворе. Оно дается представительницам дворянских фамилий, - начала рассказывать Хельга. - А так как Ярослава не дворянка, то она нарушила еще и статью закона о присвоении дворянской должности...

- Э? - только и смог произнести я.

- Нарушение данной статьи карается пятнадцатью годами каторги, - чуть не плача, проговорила Ярослава. - Но я не специально! Когда проходила эвакуация, я просто попалась на глаза центуриону... Я пыталась сказать, что я не фрейлина! Пыталась! Но он меня не слушал, сказал только что ему без разницы и запихнул меня в штурм-шип... А потом все завертелось, и мне было не до этого. А потом я просто испугалась... - из ее глаз потекли слезы.

- Ну, пиз... - я вовремя прикусил язык, чуть было не выругавшись вслух. Так ведь и до нервного тика довести можно. И теперь что делать? Блин, а ведь они реально меня боятся, боятся того, что я, не моргнув глазом, отправлю Ярославу на каторгу. Это что же получается, что «Я» предыдущая была такой... такой... какой такой? Или дело не в этом? И как мне действовать? Отдавать ее на каторгу у меня нет никакого желания, тем более и вины-то ее там практически и нет. В конце концов, Императрица я или так? Вытащив коммуникатор, вызвал советника:

- Эмден!

- Ваше Высочество? - практически мгновенно он постучал и зашел. Окинув взглядом, в котором читалось сильнейшее недоумение, сию картину, застыл на пороге и перевел взгляд куда-то вверх.

- Эмден? - я тоже посмотрел в заинтересовавшее его место, но ничего там не заметил. - Что ты там увидел?

- Ваше Высочество, у Вас юбка замялась.

- Рррр! - как же меня это достало!!! ну почему у меня штанов нет... Слез с кровати и - ОПЯТЬ! - одернув юбку, обратился к советнику - Все, опускай уже взгляд. Видишь, проблема у нас возникла.

- Какая проблема? - сразу вытащил элнот Эмден. – Что-нибудь серьезное?

- А я знаю? - устало произнес я, и озвучил ситуацию.

- Ну, ситуация довольно серьезная, - задумался Эмден. - Есть несколько вариантов решения. Первый, это каторга, но как я понял, нам это не подходит.

При этих словах Хельга и Ярослава замотали головами.

- Второй вариант, это когда Ярослава будет просто Вашей служанкой. А то, что она была фрейлиной, мы забудем. А если кто не забудет - то я тому помогу забыть.

- Вот и хорошо, - проговорил я, слегка успокоившись. - Ярослава, ты как? Все нормально?

- Спасибо! Ваше Величество! - она с серьезным видом посмотрела на меня. - Я готова исполнить любое Ваше желание.

- Я в этом не сомневаюсь, а сейчас можете идти заниматься своими делами, - я уселся обратно на кровать. - И не пугайте меня так больше.

- Извините, - они поклонились и вышли.

Блин, весь настрой сбили своими истериками... Дворянка, не дворянка... И почему я должен все это решать? Обратились бы сразу к Эмдену, или я еще чего-то не понимаю...

После этого случая Ярослава превратилась в мою тень, постоянно находилась рядом и старалась предугадать любое мое желание. Несколько вечеров я даже беседовал с ней по душам, выслушивал последние сплетни и новости, она даже рассказывала мне различные интересные случаи из своей жизни.

Наконец наступил тот день, когда мне доложили, что крепость технически полностью готова к выполнению любых задач. В связи с этим было принято решение совместить торжественный ввод в строй космокрепости с принятием Присяги на Верность Императрице, которая по давним обычаям олицетворяла Империю.

Торжественный миг присяги помнил каждый Воин Империи до самого ухода в Ирий. Немногие части удостаивались чести присутствия САМОГО Императора, обычно это были отборные гвардейские полки.

За сутки до торжества начались мои мучения. Сначала я хотел пойти в своем боевом скафандре, но Эмден и Алекс фон Лемберг так насели на меня, что пришлось согласиться с их доводами и надеть платье.

- Это вопрос престижа Вашей семьи и Империи! - слаженно шипели они. - Нехорошо нарушать традиции, даже в такой ситуации. Все должно быть незыблемо!

Несколько часов подбирали и подгоняли по фигуре платья, кажется, перемерил их целую кучу, пока, наконец, придирчивая комиссия в составе волхва и советника не одобрила мой наряд. Примерка проходила очень жутко для меня.

Надев платье, я выходил в столовую, где сидели Лемберг и Эмден, они придирчиво осматривали, говорили замечания, и я уходил обратно, чтоб с помощью Хельги и Ярославы поменять платье и выйти опять к ним. Надев, наверное, десятое по счету платье и выслушав замечания, у меня наверняка что-то изменилось в лице, потому что Лемберг, пытавшийся что-то произнести, поперхнулся, и сказал, что вот это самое платье подойдет. Подумав, что все, наконец, закончилось, я еще не знал как глубоко ошибался. Мне пришлось неподвижно стоять перед зеркалом, пока платье на мне подкалывали булавками, поддергивали и распрямляли. Потом я его снимал, с ним что-то делали и снова одевали на меня. И опять я стоял, а платье подкалывали и так далее. Никогда не думал, что это такой ужас. Я уже пожалел, что внял доводам и не пошел в скафандре. Но самое кошмарное началось утром.

С раннего утра меня мыли и наряжали к торжественному мероприятию. Затем на голове за три с половиной часа сделали какую-то сложнейшую прическу, украшенную плетенкой из жемчуга. Перед самым выходом на меня еще надели изумрудное колье, маленькие серьги с какими-то драгоценными камушками ярко-зеленого цвета, несколько колец и по тонкому золотому браслету на каждую руку. Я даже удивился, где они это все взяли. Оказывается, террор-группа Алекса Вала принесла это все из дворца. Они умудрились утащить около полутонны золота и драгоценностей из сокровищницы, навестить мои дворцовые покои и забрать оттуда все целые платья и коробку всякой мелочевки. Все, что они не смогли взять - уничтожили. Самое интересное, что себе они ничего не оставили, сдав все вынесенные сокровища подчистую, и даже по описи...

Я, внутренне мандражируя, стоял перед дверьми центрального зала крепости. Наконец двери медленно распахнулись. За дверьми стояли две шеренги гвардейцев в парадной форме и с боевым оружием. По неслышной команде они слаженно развернулись лицом друг к другу и, сделав шаг назад, вскинули оружие вверх. Я слегка приподнял подол длинного золотистого платья и, гордо подняв голову, двинулся вперед по коридору, образованному гвардейцами с поднятым вверх оружием. С моим первым шагом зал наполнила торжественная музыка, а присутствующие, приложив правую руку к сердцу и склонив голову, опустились на одно колено.