Владимир Владимирович - Не дай мне упасть

- В парке у академии, накануне приезда новеньких, я встретила одного человека. Не знаю, откуда он взялся и кем был. Он сказал, что его зовут Октавиан. Октавиан Вендиго. Этот тип явно был не простым человеком. Он знал меня по имени. И он тоже был весь... "пустой". Я даже не сразу заметила. И не только не заметила. Я не смогла на него воздействовать простейшим внешним энергетическим сигналом, которым отпугивала зевак от своей скамейки.

- Ого! - Эрика присвистнула. - А вот это уже гораздо серьезнее! Говоришь, такой тип крутился у академии?

- Вот как... - Учики потер висок. - Сначала таинственный человек со странностями появляется в городе, а потом вдруг привозят наследников с такими же странностями. Теперь я понимаю, что тебя обеспокоило, Китами-сан.

- Именно. И мне нужна ваша помощь, чтобы разобраться во всем. Я не собираюсь в очередной раз за свою жизнь превратиться в ничего не знающую дурочку, которую взвалит на плечо первый заезжий трикстер. Я чувствую, что рядом таится опасность.

- Ну да, ну да... - промычала Эрика, кивая себе под нос. - У тебя неплохое чутье, трикстер. Только вот мне до сих пор одно непонятно.

- Что? - обернулась Китами.

- Почему ты все-таки именно нам все это рассказываешь? - теперь Андерсен скрестила руки на груди, демонстрируя собственную суровость.

- Потому что мне нужна ваша помощь, - слегка иронично повторила ей Китами. - Я же сказала.

- Я тебя слышала, - прищурилась Эрика. - Но почему тебе понадобилась помощь именно от нас? Не знаю, как с Учики, а с тобой мы никогда не были особенно близки.

- Просто.

Выговорив одно-единственное слово, Дзюнко шагнула в сторону от солнца, и Учики вновь ощутил всю свирепую мощь лезущих в глаза лучей, но отворачиваться не стал. Он снова заметил. Приблизившаяся к Джонни Китами приняла привычный вид холодной неуязвимости. Только вот юноша опять разглядел неуверенность, с которой девушка перешла в это состояние.

Да она же стесняется!

Как только эта мысль ударила в сознание, Отоко едва не вжал голову в плечи, опасаясь, что "ведьма" сейчас прочтет в его мозгу такую жуткую крамолу.

- Я все равно больше никого не знаю в этом городе, - продолжила Дзюнко, и крохотная песчинка стеснения исчезла в ледовитом океане ее голоса. - Ватанабэ куда-то запропал, люди вроде Филгуда будут крутить хвостами. Так что выбор не велик.

Японка слегка склонила голову и посмотрела на Отоко и Андерсен. Эрика незаметно подошла к Учики, встав у него за плечом, чтобы солнце не светило ей в глаза. Юноша, позабывший о собственной борьбе со светилом, разглядывал Китами, остановившуюся возле входа на крышу. Она могла говорить что угодно. Он, как и накануне с Эрикой, понимал: Дзюнко хочет, но не умеет, установить контакт. Просто попросить.

- К тому же, - продолжала тем временем японка. - За вами должок.

- Нэ-э-э... - снова протянула невнятно Эрика. - И не поспоришь ведь.

- А чего тут спорить? - произнес Учики. На этот раз он говорил сам, без неожиданных фортелей подсознания или загадочных озарений. - Конечно, мы поможем.

В глазах Китами мелькнула тень радости. Неуловимая тень, которую Отоко не заметил бы еще вчера.

- Вот и хорошо, - сказала девушка. - Тогда давайте говорить о том, чем именно вы сможете мне помочь.

Сегодня, оглядываясь назад, Учики гадал: не в тот ли момент его судьба взяла очередной изломанный переворот?

Муса был простым парнем. Он родился и вырос в Ливии, стонущей под собственным весом не первый десяток лет. Ранние годы своей жизни Муса провел на бесплодных равнинах вдали от северных городов. Люди пытались бежать от грязной, душной и краткой судьбы, уготовленной им под пятой новых господ. Но на краю ливийской пустыни не проживешь очень уж долго и, тем более, сытно. В дополнение к бедности и скудости запасов, среди племен, когда-то объединенных, начинались распри, и арабы убивали друг друга. Они обратились в существ, больше похожих на зверя, чем на человека. Семье Мусы пришлось вернуться на север и осесть в Сирте. Богачами они не были, а потому жили в районах для бедных. Места эти не баловали ливийцев благами цивилизации. В некоторых частях Зеленого оазиса даже дома не были восстановлены после той, давней войны. Улицы кишели болезнями и преступниками, работы было мало, еды, воды, лекарств не хватало, предметов роскоши и вовсе не знали. Периодически в городе вспыхивали эпидемии, с которыми администрация боролась при помощи весьма жестких мер. Вооруженные отряды сил правопорядка и наемников отлавливали больных и бездомных, кого-то сажали в тюрьмы, кого-то убивали, кого-то лечили. Случались подобные "рейды здоровья" только тогда, когда зараза перекидывалась на чистые кварталы или базу наемников.

Муса привык играть с друзьями в здании бывшей ТВ-станции, заброшенной и превратившейся в развалины. Мальчик рос, учился читать у соседа, когда-то работавшего учителем, а теперь починявшего обувь. Он старался избегать властей, людей в военной одежде, лощеных преступников, жировавших на крови бедняков подобно пиявкам. Человек учился жить с вечно опущенной головой. В Оазисе считалось большой удачей уехать на рудники ископаемых, разведанных в Ливии европейцами. Или пробиться в прислугу людям из кварталов для богатых. Или вообще выбраться из страны, мигрировать к лучшей жизни. Последнее, впрочем, случалось редко, после того, как в столице Союза чудовищно вырос уровень этнической преступности, миграционные законы на подконтрольной территории стали по-настоящему драконовскими. Но Муса к тому времени, как достиг совершеннолетия, и не думал уезжать. Он уже нашел того, кто научил не склонять головы.

Боевые группы захватывали центры мобильной и Интернет-связи, телевизионные станции. Отдельной задачей стал захват городской системы водоснабжения. Но имелись и другие, не менее важные задачи. Отправившись на юг, Муса и его братья по оружию вступили в бой с силами ЧВК и полицейскими. Их отряд должен был обеспечить основным силам хоть немного времени для занятия городского центра. Поначалу все было просто. Псы войны, разжиревшие на деньгах, получаемых за унижения ливийцев, получили чувствительного пинка. Если они и ожидали восстания, то восстания оборванных бедняков без оружия. Муса и другие воины Аль-Йетима пришли вооруженными до зубов. Покидая основные силы, молодой еще араб застал стрельбу по зданию полицейского участка из РПГ. Как бы сейчас пригодилась хоть одна такая штука...

Они отогнали немногочисленный отряд ЧВК в глубину района Аль-Доллар. Те огрызались редким огнем, оставляя позиции и отступая. Бойцы-восставшие надеялись, что так и будет продолжаться, пока ведутся бои за центр. Им всего лишь нужно было не оставить открытым юго-западное подбрюшье, через которое можно было ударить с фланга. Ненадолго. Все прекрасно понимали, что из расположенной недалеко базы наемников придут подкрепления, которые постараются смести Мусу вместе с товарищами. Оставалось лишь надеяться, что город не даст сгинуть так быстро.