Дмитрий Казаков - Перезагрузка

Неужели она окончательно превратилась в марионетку, раба Господина?

– Лиза! – позвал он в третий раз.

Девушка замотала головой, точно пытаясь сбросить с нее нечто невидимое, и принялась озираться.

– Где я? – спросила она. – Ради бога, что происходит?

– Это ты мне объясни, – сказал Андрей.

– Ты меня выволок из палатки? – агрессивно поинтересовалась Лиза. – Зачем? Маньяком заделался?

Но тут до девушки дошло, что она говорит нечто не совсем логичное.

– Э-э… ну… я что, стала лунатиком? – пробормотала она уже намного более мягким тоном.

– Для начала оденься, – сказал Андрей. – Потом, если хочешь, я тебе расскажу.

Вернулся на место, а через минуту Лиза оказалась рядом, мрачная и нахмуренная, в теплом свитере.

– Что случилось? Я ходила во сне? – спросила она, усевшись на пень.

– Ты пыталась меня убить.

– Нет, не может быть. – Сказано это было с такой уверенностью, с какой люди обычно излагают общеизвестные факты.

– Ну как же не может? – Андрей хмыкнул. – Вряд ли ты тянулась к моему горлу просто так, или чтобы меня приласкать, или намекнуть, что я тебе немножечко нравлюсь.

– Э-э… ну… – Лиза растерянно заморгала. – Но… почему?

– Я думаю, что ты под чужим воздействием, – он говорил мягко, понимая, что сообщает вещи малоприятные и не до конца обоснованные и что разговор может закончиться в любой момент. – Некто сумел проникнуть в тебя, и ты порой действуешь под его влиянием.

– Это я что, становлюсь как Рик? – спросила девушка жалобно, и Андрею захотелось ее обнять, успокоить.

Он даже сделал движение, но остановился, поскольку Лиза заговорила вновь, и голос ее зазвучал совсем по-другому:

– Ты придумал. Все было иначе. Я тебе не верю.

Фразы выплевывались одна за другой так монотонно, что создавалось впечатление – говорит автомат. Лицо девушки кривилось, как у обиженного ребенка, но почему-то казалось, что обида фальшивая, что это маска, под которой прячутся ненависть и злость.

– Рядом с тобой находиться опасно, – она поднялась. – Я иду спать.

– Ну, тогда спокойной ночи, – сказал Андрей, понимая, что удержать ее не сможет, да и, возможно, не хочет удерживать.

Лиза забралась в палатку, а он остался сидеть, слушать темный лес.

В свой срок поднял Илью и отправился на боковую.

А утром решил, что не будет никому говорить о произошедшем ночью, да и самой девушке напоминать об этом не станет.

Зачем?

Пока завтракали, Андрей обратил внимание, что лицевой щиток Рашида стал выглядеть еще хуже – появились свежие порезы, места, где его словно терли напильником, участки, где начал отслаиваться верхний слой, мелкие трещинки и крохотные ямки.

Остальные части тела уроженца Вязьмы, доступные для обозрения, ничуть не изменились, но что-то могло происходить с тем, что пряталось под одеждой. Судя по всему, трансформация «колдуна», ранее бывшая лишь внутренней, проявилась и внешне.

Если все так пойдет дальше, он рано или поздно вновь станет человеком.

После завтрака вышли в путь – вернулись на трассу и зашагали на юго-запад. Через полчаса добрались до большого поселка, а попытка пройти его насквозь обернулась тем, что уткнулись в ров, протянувшийся от дома за одной обочиной до строения за другой.

На дне виднелись лужи сине-зеленой жидкости, а из стенок торчали серебристые иглы длиной полметра.

– Нет, шеф, я туда не полезу, – сказал Илья. – Хрен знает, что это за фигня там.

– Боюсь, что даже он не знает, – Андрей закрутил головой, выискивая обход. – Давай вон туда.

Свернули направо, но там обнаружилось «болото», уходящее на север до самого горизонта. Пришлось двинуться в другую сторону, петлять между домами, частью разрушенными, частью превратившимися в прозрачные, покрытые белесым налетом образования вроде муравейников.

В некоторых что-то шевелилось, но Андрею не хотелось вглядываться.

– Тихо! Что это? – спросил Рашид, когда ветер принес с запада мягкий, переливчатый звук.

– Птица какая, – предположил Илья. – Типа говорун, с умом и сообразительностью.

Сам засмеялся, но больше никто шутку не поддержал – звук был красивым, притягивал внимание, заставлял вслушиваться, но чувствовалось, что в нем таится угроза.

Вышли к речушке шириной метров пять и перешли ее по шаткому мостику.

Когда добрались до крайних домов на другом берегу, мягкий крик прозвучал вновь, уже ближе, и Андрей вздрогнул – ему захотелось, отбросив все, побежать в том направлении, откуда донесся этот звук, ведь там обязательно ждет нечто прекрасное, удивительное…

– Что за фигня? – прохрипел Илья, а Лиза даже дернулась вперед, и Рашид схватил ее за рукав свитера.

– Я не знаю, что это, но нам лучше с ним не сталкиваться, – проговорил «колдун», и в словах его звенел страх.

– Предлагаешь дать крюку побольше? – спросил Андрей, думая, как мерзко и глухо звучит его голос.

Ответить колдун не успел – на красной черепичной крыше трехэтажного особняка, что по местным меркам выглядел высоткой, появилось нечто трепещущее, переливчатое. Развернулись радужные крылья, колыхнулись женские груди, и на красивом лице обнаружилась сладкая улыбка.

– Что за… разлюли моя малина, – сказал Илья. – Телка летучая!

Существо на крыше махнуло крыльями, с тяжелым клацаньем переступило птичьими ногами. Открылся изящно очерченный рот с полными красными губами, и… мир вокруг перестал существовать.

Осталась лишь песня, что лилась прямо в уши, заставляла сердце дрожать. Закружились, замелькали перед глазами сладостные картинки, и так захотелось оказаться в одной из них, что Андрей не выдержал, двинулся вперед, протягивая руки, пытаясь схватить ускользающие видения.

Споткнулся, и это на миг привело его в чувство.

Осознал, что идет, словно его тянут, что рядом шагает Лиза, позади, судя по звукам, топают Илья с Рашидом, а впереди, на крыше, улыбается тварь с радужными крыльями, и острые зубы блестят у нее во рту.

Попытался стряхнуть наваждение, замотал головой, но это не помогло – чарующее пение лишало воли, заставляло идти и идти туда, где ждал приманивающий добычу хищник. Напрягая чуть ли не все мышцы тела, Андрей поднял руку и укусил себя за ладонь, изо всех сил, до крови.

Сладостная пелена упала, и он смог остановиться.

В спину кто-то уткнулся, но Соловьев не обратил на это внимания, он потянулся к автомату.

– Ах ты сука… – прошипел он, нащупывая «калаш».

Поющая тварь раскрыла рот шире, ее пение стало настолько мощным, что ноги Андрея задрожали. Волна звуков била в сознание, норовя вырвать его из черепа и утащить прочь, разорвать на части, отдать тело во власть инстинктов, которыми так легко управлять.

Продержаться смог всего несколько мгновений, но их хватило.