Дмитрий Казаков - Перезагрузка

Жить тут и оставаться в здравом уме – задача невыполнимая.

И Петр, немного свихнувшийся «рыцарь» в широкополой шляпе, только подтверждал этот вывод.

– Мы вообще куда надо идем-то, шеф? – спросил Илья, когда мост и железная дорога под ним остались позади.

– Надеюсь, – ответил Андрей. – Скоро в карту надо будет заглянуть.

Для этой цели выбрали следующий перекресток, выглядевший тихим и достаточно безопасным – дома вокруг целые, окрестности просматриваются чуть ли не на сто метров в любую сторону.

Их цель находилась – это он ощущал четко – почти прямо на западе.

Улицы расходились углами, а идти напрямую, через квартал, застроенный, судя по его окраине, хрущевками, вовсе не означало срезать путь – между домов могло ждать что угодно и кто угодно.

– Попробуем прямо, – решил Андрей. – Дальше будет кольцо, на нем направо.

То, что выбор оказался неправильным, понял уже через полсотни метров, когда стало очевидно, что все впереди, включая и здания, поросло металлической травой. Пришлось вернуться и двинуться по более узкой улице, выглядевшей так обыденно, словно тут не было никакой катастрофы, просто жители отчего-то решили, что им пора мигрировать.

Увидели одинокую «гориллу», сидевшую на крыше, точно Соловей-разбойник на дубе, а затем вышли к длинному сине-голубовато-красному дому, вытянутому подобно крепостной стене.

На газоне перед ним среди деревьев торчали исполинские яйца, которые снесла не иначе как птица Рух. Блестела скорлупа цвета свежевыпавшего снега, почва вокруг каждого выглядела так, словно ее рыхлили.

– Что это за штуки такие? – спросил Илья. – В них Чужие зреют, что ли?

– Сходи да посмотри, – посоветовала Лиза.

– Не стоит, – вмешался Рашид, когда стало ясно, что бритоголовый и вправду не прочь прогуляться до ближайшего яйца. – О Аллах, эти штуки хоть и выглядят безобидно, опасны, как ядерные бомбы, и соваться к ним глупо.

– Ну вот. – На физиономии Ильи отразилось разочарование. – Телок нет, бухла нет. Развлечься нечем…

Он осекся, когда белоснежная штуковина с тихим «пафф» лопнула, разбросав в стороны десятки золотистых искорок. Вспухло облако дыма, задвигались в нем огромные размытые фигуры, а когда исчезло, то яйцо торчало на том же месте, совершенно целое, как и раньше.

– Подойди ты вплотную, тебя бы тоже превратило в дым и всосало внутрь. – «Колдун» щелкнул пальцами. – Это зародыши… вместилища для вынашивания того, чему ни в одном человеческом языке нет даже названия.

– Зародыши-хренодыши, – проворчал Илья, но видно было, что запал его угас.

Пока шли мимо дома, вместившего чуть ли не три десятка подъездов, каждое яйцо лопнуло не по разу – все они делали это иначе, одни просто разваливались на части, обнажая светящуюся сердцевину, похожую на цветок, другие исторгали столб ревущего пламени, третьи подлетали на несколько метров и там с оглушительным треском взрывались.

Ощущение было такое, что это фейерверк.

Где-то на середине дома путешественников атаковала спрыгнувшая с крыши «белка-летяга». Когда по ней начали стрелять, она сделала изящный вираж, от пуль уклонилась, но оказалась слишком близко к одному из зародышей.

Тот лопнул, тварь взвизгнула почти по-человечески, суматошно забила крыльями. Но это не помогло, тело ее втянуло в облако дыма, словно облачко гари в вентиляцию, и яйцо восстановило себя, но стало выглядеть немного больше, чем ранее, а скорлупа его засверкала ярче.

– Круто, – сказал Илья. – И меня бы вот так же, да? Ну нах!

Громадное здание все же закончилось, потянулись другие, гораздо меньше. Начали вновь попадаться воронки, а также странные следы на припаркованных тут еще со времен до катастрофы автомобилях – словно кто-то усиленно жевал их или драл неимоверно острыми и прочными когтями.

– Не хотел бы я встретиться с тем, кто это сделал, – сказал Андрей, разглядывая изуродованный «Рено Логан».

– Может, зря? – усмехнулся Рашид. – Глядишь, узнал бы что-нибудь новое.

Они огибали очередную воронку, когда взгляд Соловьева непонятно почему зацепился за приткнувшуюся на ее краю синюю «Мазду». В голову пришло, что машина кажется слишком чистенькой, и стоит хоть и посреди дороги, но выглядит так, словно попала туда специально, а не благодаря тому, что водитель исчез из салона… вспомнились слова Петра насчет умеющих превращаться во что угодно хищников.

– А ну-ка… – начал Андрей, и тут «Мазда» начала трансформироваться.

Не так, как «мигранты» над каналом, медленно и плавно, а резко, четко различимыми фазами, будто один за другим сменяли друг друга сделанные фотоаппаратом кадры.

Обычная машина…

Бампер вытянут, колеса выпускают острые когти…

Вместо покрышек и дисков – черные резиновые лапы, фары стали глазами…

Синее, покрытое пластинами тело прижалось к земле, готовясь к прыжку…

Андрей рванул в сторону за мгновение до того, как тварь оторвалась от асфальта. Отшвырнул с ее пути Лизу, надеясь на то, что мужчины сами о себе позаботятся. Удивленно вскрикнул Илья, Рашид присел и перекатился вперед, оказавшись у самой воронки.

Хищник тяжело громыхнулся там, где только что находился Андрей, махнул когтистой лапой. Бритоголового снесло, точно кеглю в боулинге, зато приподнявшийся Рашид влепил твари в задницу из «ремингтона».

Она взревела, как дюжина тигров разом, и попыталась развернуться, чтобы достать «колдуна». Но подставила бок Андрею, и тот не стал терять времени – залязгали пули, пробивая хитиновую броню, потекла на асфальт густая кровь, с хрустом подогнулась одна из резиновых лап.

Илья поднялся, сплюнул кровью, но автомат направил куда надо.

Хищник, которого поливали свинцом с нескольких направлений, вздрогнул и тяжело осел наземь.

– Мертв, – сказал Рашид, опуская ружье. – И как я его упустил, не заметил? Интересно.

– Ты больше человек, чем то… – Андрей замялся. – Чем то, чем был…

– Да, но не всегда это полезно. – «Колдун» поднялся, ощупал лицевой щиток, за последние сутки ставший еще тоньше, так что под ним проступили даже очертания глазниц.

Ощупал пальцами место, где появилась кожа, розовая, настоящая.

– Ты как? – Андрей повернулся к Лизе.

Девушка сидела на асфальте, держась за поясницу, и вид у нее был мрачный.

– Зачем ты это сделал? – спросила она. – Мог ведь отойти сам, меня не трогать… Одной проблемой стало бы меньше.

– Нет, не мог, – он шагнул к Лизе, протянул руку. – Давай, вставай.

– Вот так всегда – сплошная несправедливость, – подал голос Илья. – Меня чуть до смерти не зашибли, а никто даже не поинтересуется, что за косяки в моей жизни приключились, а стоит подруге ножку подвернуть, как вокруг нее все начинают плясать. Отстой!