Илья Сомов - Солнечный Остров

Ответа он так и не дождался. Дальнейший путь проходил в глубоком молчании. Ормат нервно почесал затылок, у него снова возникло ощущение чужого взгляда, почти такое же, как на базарной площади. Он уже почти отрыл рот, чтобы пожаловаться Петру, но в последний момент упрямо стиснул зубы. Не хватало еще выставить себя идиотом.

Несколько раз Ормат останавливался, притворяясь, что споткнулся, и украдкой бросал тревожный взгляд через плечо. Увидеть получалось только совершенно пустой переулок. Иногда краем глаза ловил какое-то движение, но, всякий раз оказывалось, что это просто ветер тащит дрожащий обрывок посеревшей бумаги.

Ормат раздраженно дернул плечами. Провел на улице всего пару часов, а уже сделался таким же чокнутым, как и все городские. Заразно это, что ли?!

Несмотря ни на что тревожное чувство продолжало гудеть, как тонкий лист металлической кровли, на осеннем ветру.

Неожиданно ему померещилось смутное шевеление. Будто тонкая тень стремительно отделилась от грязной мостовой и проскользнула мимо него.

Почудилось?

По химическому озерцу, широко растекшемуся перед поворотом, за который недавно свернул Петр, пошли быстрые круги, словно… словно кто-то в него наступил!

Выбросив из головы безумие происходящего, он промчался по глубокой – до колен – холодной луже, подняв облако тяжёлых брызг

Повернув, он увидел Петра. Великан стоял неподвижно, склонив голову в глубокой задумчивости. Это Ормат отметил мельком, всё его потрясенное внимание приковал к себе мерцающий расплывчатый силуэт, медленно приближающийся к гиганту со спины. Временами силуэт исчезал, словно сливаясь со стенами, а через миг снова возникал уже на шаг ближе к цели. Петр явно ничего не замечал. Он набрал в легкие воздуха для крика, но когда в крадущихся тенях злобно блеснул металл, понял, что безнадежно опаздывает.

С диким воплем он швырнул себя в сплетенье теней. Когда его пальцы сжались на чем-то твердом, Ормат испытал такое облегчение, словно уже победил в схватке – его противник не был бестелесным духом. Пустота, отчаянно вырывавшаяся из захвата, больше походила на мускулистого мужчину, завернувшегося в свободную скользкую ткань. Потянувшись к блестящему в пустоте клинку, Ормат вцепился в невидимое, но отлично осязаемое жилистое запястье, и тут же застонал, когда стопа призрака чиркнула его по голени. В ответ он всадил колено куда-то в центр размытого силуэта. Противник коротко охнул, этот вырванный из врага простой человеческий звук придал Ормату сил. Не ослабляя захвата на запястье невидимки, он, сбивая кулак, молотил наугад, пока зашуршавшая пустота не врезалась в его челюсть. В глазах потемнело, бок, словно обожгло огнем. Ормат рванулся и, рыча, повис на противнике. Нельзя его отпускать! Иначе конец! Где же Петр, уснул он, что ли?!

Над ухом будто хлопнули в ладоши. В лицо плеснуло чем-то горячим. Потрясенный Ормат увидел, что в его руках красными подтеками обозначилась высокая крепкая фигура. Обычный человек в плаще только почему-то без головы. По щеке медленно сползали маленькие теплые комочки. Обернувшись, он увидел нависшего над ним Петра, в руке великана блестел пистолет, казавшийся игрушечным в огромной ладони.

- Ну, чего уставился!? – рявкнул тот, пряча оружие в рукав. – Ходу!

Подавая пример, великан понесся вверх по переулку. Парень уронил обезглавленное тело и бросился следом. Беглецы промчались всего несколько кварталов, когда Ормат начал задыхаться.

Тяжело привалившись, к стене он жадно глотал воздух. Да что это с ним?! Раньше бы он от такой пробежки даже не вспотел.

- Ты его заметил.

Вздрогнув, Ормат взглянул на стоящего рядом Петра.

- Заметил, и это без всякой подготовки, - в певучем голосе великана звучала странная смесь удовольствия и сожаления.

- Что… Кто это был? - прохрипел он пересохшей гортанью.

- Если ты спрашиваешь как его имя, то понятия не имею, - усмехнулся Петр. - А вообще это кто-то из своры твоего друга, князя Сабана. На рынке прицепился. Высокородные со своей нелепой мстительностью забавны, но, порой, немного утомительны. Интересно, что сказал бы тот бедолага, если бы знал, что прошел в двух шагах от своей главной цели?!

Ормат устало кивнул, кружившиеся перед ним огромные огненные колеса угрожающе зашатались.

- Кстати, отчего ты кинулся меня защищать? Я как-то не предполагал в тебе особой сентиментальности, - проворчал Петр, с любопытством прищурив янтарные глаза.

- Вы сказали «хорошая награда за хорошую службу», – пробормотал Ормат; выступивший на лбу крупный пот вдруг показался ему ледяным, - к тому же все мои вещи остались в вашей комнате. Как бы я смог их забрать...

Великан кивнул, будто собственным мыслям, и тут же нахмурился:

- Что-то ты мне не нравишься. Он тебя, часом, не задел?

Ормат смог только беззвучно пошевелить немеющими губами.

Быстро шагнув к парню, Петр распахнул его плащ. На ребрах, там, где лохмотья рубашки плотно облепили тело, выступило небольшое темное пятно. Гигант небрежным движением разорвал пропотевшую ткань. Прохладный ветер заставил Ормата зябко задрожать. Скосив глаза, он увидел, что на ребрах у него просто ерундовый порез, даже кровь уже не течет. Вот только вид у раны какой-то воспаленный, и во все стороны от нее тянутся длинные синеватые полосы.

- Ну, конечно же, - мрачно проворчал Петр. – Без отравленных ножей мы из дому не выходим.

Палец великана осторожно коснулся пореза. Напрягшись всем телом, Ормат вскинулся на цыпочки, ему показалось, будто в ране под тонкой коркой затаился пылающий расплавленный металл.

- И нет времени разбираться, что это за мерзость, - слова Петра, казалось, доносились откуда-то издалека. - Придется палить из главного калибра.

Ормат через силу разлепил веки. В центре гудящего огненного колеса белела ладонь великана, между сильными пальцами поблескивала капсула, наполненная коричневой жидкостью, прошитой танцующими черными прожилками. Похожая на крупную ягоду, она гладким боком ткнулась в сухие губы.

- Не глотай, раскуси, - Ормату казалось, что он лежит на дне колодца, а голос Петра доносится сверху. – Четыре полновесных империала за штуку. Ты знаешь, что это значит? На такие деньги можно полгода жить в роскоши.

Твёрдая оболочка звонко стукнулась о зубы. Пальцы великана уперлись в нижнюю челюсть раненого.

– Но я не могу позволить тебе умереть. Теперь не могу.

Капсула хрустнула, по языку Ормата растекся жидкий лед. Он прикрыл глаза, медленно погружаясь в теплую, пахнущую сладкими пряностями темноту.

- Я возражаю! Слышите, Вильмар, решительно возражаю! Вы не имели права устраивать встречу верховного князя с кем-либо из военных в обход Совета Начальников Штабов. А значит, и меня, как его прямого представителя.