Уильям Дитц - Resistance. Ураганный огонь

— Это был Фуллер, — убитым голосом сказал Харли Берл. Его лицо с широким лбом и густыми черными бровями покрывала трехдневная щетина. — Фуллер говорил, что убежит при первой же возможности, и слово сдержал. Храбрый был парень, — вместо надгробной речи произнес Берл, — мне его будет не хватать.

Гибрид, сразивший Фуллера, обернулся к пленникам, а Тупень подвел Норму Коллинз. Коллинз ехала справа в кабине и разбила в кровь лоб. Она прикладывала к ране носовой платок, пока вонючка не дернул ее за цепочку. Опомнившись, Коллинз обратилась к пленным.

— Всем построиться на дороге, — объявила она. — Дальше пойдем пешком.

Берл пробормотал под нос: «Сука», а кое-кто из пленников нашел для нее слова покрепче. Те, кто мог, побрели к дороге.

— Этой женщине нужна помощь! — прокричала Майра, опускаясь на корточки перед одной из пострадавших. — Кажется, у нее сломана нога.

— О ней позаботятся, — холодно ответила Коллинз. — Делайте как вам говорят.

Майра хотела возразить, но Уокер взял ее за руку и поднял на ноги.

— Дорогая, тут ничего нельзя поделать. Сожалею…

Оглянувшись на женщину со сломанной ногой, Майра поплелась с Уокером к дороге. Из-за грузовика пленникам не было видно происходящего, но они отчетливо услышали два выстрела. Расплакавшись, Майра уткнулась лицом в грудь мужа. Появилась Коллинз, которую вел на цепочке Тупень. К ним присоединились еще трое гибридов.

— Трогайтесь, — зловещим голосом произнесла бывшая учительница, — если не хотите умереть прямо здесь.

Пленники двинулись вперед. Уокер размышлял о мужчине по фамилии Фуллер и о женщине по фамилии Коллинз. Оба демонстрировали одно и то же: у пленников был выбор — выбор смерти. А смерть в данных обстоятельствах казалась не таким уж плохим выходом.

Если бы не одно но — диктофон, прилепленный пластырем к пояснице. Уокер считал, что обязан доставить запись повстанцам из «Только свободы» — надо было лишь придумать, как это сделать. Пленные уныло брели на север. Полный решимости выполнить долг, Уокер опустил голову, защищаясь от жалящего лицо ветра.

Он выбрал жизнь — но жизнь была адом.

Остаток дня тянулся медленно. Пленных гнали по шоссе. Останавливались они, только чтобы попить воды, тогда, когда это делали их конвоиры. Как и все, Уокер зверски проголодался, но все просьбы Норма Коллинз пропускала мимо ушей. Быть может, потому, что она сама, как и все остальные, была бессильна что-либо предпринять.

Наконец, когда стало смеркаться, химеры остановились в городке. Быстро оглядевшись в поисках подходящего укрытия, Коллинз повела пленников в старое здание. Над дверью висела вывеска «Гостиница „Лосиные рога“», прямо под впечатляющими рогами североамериканского лося, прибитыми к фасаду. Можно было догадаться, что в прошлом это заведение существовало благодаря коммивояжерам, дальнобойщикам и тем, у кого в дороге сломалась машина.

Коллинз провела пленников и одного гибрида через убогий вестибюль в видавший виды обеденный зал, а затем по короткой лестнице вниз на кухню, освещенную свечами.

— Я подумала, вы будете рады хоть какому-нибудь свету, — произнесла Коллинз тоном радушной хозяйки. — Устраивайтесь. Чувствуйте себя как дома.

С этими словами она и гибрид ушли, предоставив пленников самим себе. Как только дверь захлопнулась, начались поиски второго выхода, оружия и еды. Другой двери, разумеется, не нашлось. Кухонные ножи, если таковые и оставались, были убраны Коллинз и химерами. Однако укромных закутков, куда не успели добраться мародеры, было предостаточно, так что вскоре пленники разыскали банку со свеклой, еще одну с соленьями и — награда из наград — невскрытую упаковку арахисового масла!

Распределение ценной добычи взял на себя Берл, и никто не стал возражать обладателю внушительных размеров. Каждому досталось по две ложки масла, соленому огурцу и куску свеклы. Кроме того, всем дали по глотку свекольного сока или рассола, чтобы запить скудную трапезу.

И в это время открылась входная дверь. Появилась Коллинз, по-прежнему на поводке, в сопровождении двух гибридов. Пока их рабыня оглядывала помещение, вонючки стояли, держа оружие наготове. Глаза Коллинз горели, подобно двум уголькам.

— В гостинице полный разгром, — объявила она, — химерам нужны те, кто наведет порядок в комнате, где они будут спать. — Ты! — решительно указала Коллинз на девушку лет двадцати. — Поднимайся наверх.

У девушки, которую звали Бетти, вся краска схлынула с лица. Она встала, а ее мать, женщина лет сорока с небольшим, начала всхлипывать.

— Пожалуйста! — взмолилась она. — Позвольте, вместо нее пойду я.

— Причин для беспокойства нет, — деревянным голосом промолвила Коллинз. — Ваша дочь скоро вернется.

Всем хотелось в это верить. Но когда Бетти в сопровождении Коллинз и двух гибридов скрылась в дверях, надежда умерла. Сквозь тонкие перекрытия было слышно, как все четверо прошли в обеденный зал, расположенный прямо над кухней. Затем до ушей пленников донесся шум борьбы, отрывистые крики и глухой стук упавшего тела.

Мать Бетти испустила отчаянный вой. Майра обняла ее за плечи, пытаясь утешить.

— Бедную девочку съедят, — шепнул на ухо Уокеру Берл. — Гады ее съедят. И помогает им Коллинз. Как знать, быть может, Коллинз достанутся объедки. Лично я не удивлюсь.

Пленникам не оставалось ничего другого, кроме как устраиваться на ночлег. Все понимали, что завтра придется не легче. Майра заснула, прижавшись к мужу, но к Уокеру сон не шел. Даже в тусклом сиянии свечей он видел темное пятно, расползающееся по потолку, и знал, что на самом деле оно алое.

Когда наступило утро, пленников погнали наверх. Пройдя через забрызганный кровью обеденный зал, они вышли на холодный дневной свет. К этому времени мать Бетти полностью замкнулась в себе, ее взгляд стал пустым. Если несчастная женщина видела кровь и поняла, чья она, то никак этого не показала.

Погода стояла холодная, но ясная. Когда колонна направилась на север, Уокер разглядел высоко над головой три белых инверсионных следа, расчертивших голубое небо. Скорее всего, «Сейбры», летящие на высоте двадцать пять тысяч футов, находились в полном неведении по поводу пленников на земле. Впрочем, летчики все равно ничем не могли помочь несчастным — разве что положить конец их страданиям.

К счастью для Уокеров, при обыске у них не отняли теплую зимнюю одежду и прочные ботинки; однако так повезло далеко не всем. Некоторые пленники были одеты относительно легко и были вынуждены утепляться чем придется. В борьбе с холодом они накидывали на плечи одеяла и обматывали ноги тряпьем. Колонна напоминала сборище оборванцев. Пленники шли мимо домов, таращившихся на дорогу пустыми глазницами выбитых окон, мимо автомобилей, раздавленных лапами боевых машин, и мимо исклеванных вороньем трупов, обернутых саваном сверкающего инея.