Ян Миклашевский - Куклы

"Что со мной происходит? - носились в его голове панические мысли. - Почему? Я же здоров. Что это такое?"

Малость оклемавшись, он всё же встал, оделся, и отправился к себе в кабинет - работа есть работа. Путь в два коридора и две лестницы отнял у него те немногие силы, что ещё оставались после пробуждения. Тяжело дыша, Якушев упал в кресло, не понимая того, что с ним происходит. Ноздри были будто-бы забиты прелой плесневелой шерстью. Дышалось с трудом.

- Что-то ты, начальник, бледноват лицом, - в голосе вошедшего Димы Артёму послышалась усмешка. - Так всё плохо?

- А не видно? - процедил Артём, пытаясь из полулежачего положения переместиться в сидячее. - Не то слово.

- Это бывает, - на лице Димы будто бы появилось лёгкое презрение.- Но ты не бойся, скоро это всё закончится.

- Ты о чём? - с настороженностью в голосе спросил его Артём.

- Скажи, ты в состоянии отличить реальность от иллюзии? - не обратив внимания на вопрос Якушева, задал встречный вопрос Дима, и Артём всем телом ощутил в нём подвох.

- Могу, - твёрдо сказал Якушев. - Вот смотри, я сам себя щиплю, - его ногти впились в кожу, оставив на ней багровые следы. - Мне больно. Это реальность.

- А что, если это хорошо смоделированная иллюзия?

- Что ты имеешь в виду? - слова Димы Артёму не понравились. Было в них что-то такое, что предвещало нехорошие известия.

- Где заканчивается реальность и начинаются иллюзии? - Арефьев, будто не замечая состояния Якушева, присел напротив и закурил. - Тём, скажи честно: тебя всё ещё беспокоит тот странный запах?

Артём вздрогнул. Выбитый из колеи вопросами Димы, он не заметил, что воздух в помещении наполнился запахом прелой шерсти. Казалось, что ещё немного, и она полезет в нос, на этот раз забивая его окончательно, и препятствуя доступу кислорода в лёгкие.

- Вижу, что беспокоит, - с утверждением сказал Арефьев. - Но ты не бойся. Скоро это всё закончится, - повторил он сказанную ранее фразу.

- Ты, ты... - Артём пытался вздохнуть, но что-то как будто прилипло к его лицу. - Ты...

- Да не нервничай ты так, - усмехнулся Дима. - Это же сон. Просто сон.

Артём, вытянув руки, из последних сил дёрнулся вперёд, стремясь достать до Арефьева. К его неожиданности, он будто бы налетел на невидимую стену. Дима рассмеялся и вместе с комнатой начал растворяться. Сквозь исчезающие линии стен и мебели проступали другие, с прежними общего ничего не имеющие. Артём ощутил, будто он уже не сидит в кресле администратора Первой Базы, а лежит в автомобильном кресле с наползшим на лицо прелым шерстяным одеялом. Последнее, что он увидел, была загадочная улыбка Арефьева и собственные руки, из которых сочилась жуткая чёрная жидкостью.

Артём закричал, скинул одеяло с лица, вздохнул полной грудью и, попробовав вскочить, тут же упал обратно, ударившись лбом обо что-то мягкое. В лёгких закололо, и он закашлялся. Пытаясь придти в себя, Якушев, тяжело дыша, смотрел вверх, различая лишь точки на потолке и линии дверей по сторонам. Его руки ощущали что-то колючее и немного влажное. Пространство вокруг было залито розовым светом, рядом что-то назойливо пиликало. В воздухе стоял уже опостылевший запах прелой шерсти.

***

- А, вы всё ещё здесь? - Якушев, облокотившись на старый, вросший в землю автомобиль, курил, глядя на сидящие рядом тела некоих Иванова, Петрова и Бронштейна. - Ну, и кто из вас скажет, что это было?

Холод утра ранней весны был первым, что он ощутил, открыв дверь старой машины, в которой провёл неведомое количество времени. Снаружи гулял сильный холодный ветер, вмиг выдувший из машины всё то немногое тепло, что в ней ещё оставалось, на небе не было ни облачка. Сильно хотелось пить и есть, и Артём полез в рюкзак в надежде найти там хотя бы фляжку с водой. Сколько он пробыл в этом месте, он не знал, да и было это ему, по большому счёту, всё равно - какое дело до времени тому, чья реальность только что перестала существовать. Индикатор пси-излучения (Артёму теперь уже было известно значение неизвестной ранее иконки) с красного переменил цвет на жёлтый, но это было уже не столь важно.

- Слышь, жмуры, - снова обратился он к неподвижно сидевшим телам, - я не слышу ответа. Молчите? Ну молчите дальше, куклы долбаные.

Окурок полетел в траву. Артём, пошатываясь и не разбирая дороги, двинулся прочь от того места, где иллюзия на какое-то время затмила собой реальность.

"Мир без границ", - мелькнуло у него в голове, когда он чуть не полетел на землю, споткнувшись о незаметную в траве колючую проволоку. Посмотрев по сторонам, он заметил бетонные столбы. Часть из них была повалена, но некоторые ещё стояли, своим видом походя на выбеленные временем и зачем-то воткнутые в землю кости неизвестных животных. Из той литературы, которую ему довелось читать, следовало, что здесь когда-то проходила самая первая граница, отгораживающая Аномальные Территории от привычного мира. Не останавливаясь, Артём продолжил двигаться дальше.

"Какие границы он имел в виду? - лениво блуждали в голове Артёма мысли. - Границы между людьми? Или границы в пространстве и между реальностями? Или же и вовсе подразумевалось полное отсутствие всяких границ, даже тех, которые разделяют времена и время?"

Якушев просто шёл, не зная, куда и зачем он идёт. Быть может, там у него были какие-то недоделанные дела, или же что-то просто его туда тянуло - на Аномальных всякое случается. Как бы там ни было, но причину этого он не знал и думать на эту тему не хотел. Движение стало для него самоцелью.

Ближе к полудню он заметил на своём пути ещё один ряд покосившихся бетонных столбов. Судя по всему, это был второй Периметр, брошеный, как и первый, за ненадобностью: Аномальные Территории не считали должным считаться с мнением людей, своевольно отхватывая куски пространства. Казалось, что столбы эти до сих пор стоят лишь благодаря их соединяющей провисшей ржавой колючей проволоке, и тот момент, когда они упадут на землю, был уже не за горами. Где-то на юге поднимался лёгкий дымок. Погода неспешно начала портиться, а солнце - клониться к закату.

"Никто не свободен, никому не вырваться, никому не сбежать", - непонятно откуда возникли в голове у Артёма слова.

Спустя некоторое время он увидел дорогу, по которой не так давно, или же наоборот - очень давно, ему довелось идти, будучи ведомым призывом о помощи, с одиноко идущей в его сторону фигурой, одетой в обычный бронекостюм, какой некоторое время назад носил он сам, держащую в руках автомат. Якушев упал на землю - все его чувства вопили, что не стоит попадаться этой фигуре на глаза. Ей нельзя попадаться на глаза.

"Можно убежать от многого, но только не от себя самого", - снова непонятно откуда возникли слова в голове.

Артём, лёжа на земле, смотрел на приближающуюся фигуру, угадывая знакомые черты лица, как если бы он смотрел на себя в зеркало.