Эндрю Кейт - Когорта Проклятых

Нестройный хор голосов сообщил о готовности. Колби переглянулся с одним из капралов:

- Хорошо, тогда вперед! Быстро!

Хаузер очутился внутри барака одним из последних и понял, что даже четкие указания старшего сержанта не помешали новобранцам создать неразбериху. Раздавались вопли, жалобы, недоуменные вопросы. Некоторые, не раздеваясь, просто присели в углу и принялись ждать. Другие боролись со своим багажом, не желающим умещаться в контейнеры.

Те немногие, которые умудрились выполнить все правильно, тоже вносили лепту во всеобщий хаос. Хорошенькая блондинка явилась объектом повышенного внимания со стороны небольшой мужской компании, возглавляемой смуглым симпатичным юношей, пожалуй, слишком молодым для курсанта Легиона.

- Si! Si! Spogliarello! - сказал он, присвистнув. Затем перешел на терранглийский с неизвестным Хаузёру акцентом: - Надо же, она раздевается при всех!

- Тихо! - прорезал всеобщий гам новый голос. Впечатление было такое, словно в двух метрах взревел двигатель галактического звездолета. - Я сказал: ТИХО!

Все замерли. Приземистый коренастый человек с коротко постриженной, круглой, как шар, головой, вышел на середину барака. Хотя физически он являл собой полную противоположность массивному старшему сержанту Колби, вошедшего отличала такая же непоколебимая решимость, которую можно было прочитать у него на лице, даже не будь на его мундире сержантских нашивок.

- Так-то лучше, - рявкнул НСО, лишь немного снизив тон. - Я - комендор-сержант Ортега, и, да поможет Всевышний, мне поручено руководить вашим тренировочным циклом. Я не люблю шума и беспорядка. Отсюда следует, что вы мне пока не нравитесь. Посмотрим, сможете ли вы улучшить это мнение, шишаки. Теперь по порядку. Если у вас есть вопросы или вам требуется помощь, поднимите руку и ждите, пока я не подойду. Я успею везде, так что не волнуйтесь. Мы постараемся все решить оптимальным образом.

Он повернулся в сторону темноволосого юнца, восхищавшегося стройной блондинкой, и ткнул ему в подбородок шоковую дубинку. Палец сержанта находился в каком-то миллиметре от кнопки питания.

- Что же касается тебя, пылкий любовник... - проговорил он низким, угрожающим голосом. - Как там тебя?

- Антонелли, signore... сэр, - ответил юноша. Несмотря на угрозу подвергнуться парализующему разряду, он сохранял самоуверенность.

- Ты, мальчик, обращайся ко мне: "сержант", - грубо перебил его Ортега. - А теперь послушай меня, Атонелли. Шлюхи в городе будут вполне удовлетворены всем, на что ты способен - если ты действительно на это способен. Так что прибереги свой пылкий нрав для них, а бойцов Легиона чтоб оставил в покое. Ясно?

Ортега не посчитал нужным выслушать ответ.

Вещмешок Хаузера был невелик: все необходимое он отобрал еще в Резиденции Генерального Консула. Он еще раз проверил, крепко ли держится бирка, удостоверился," что серийный номер написан правильно, затем кинул внутрь браслет и кое-какие безделушки из карманов. Застегнув вещмешок, он затолкал его в контейнер. Быстро сбросив одежду, он огляделся в поисках свободного места на лавке у стены.

Взгляд Вольфганга задержался на Макдаффе, но каледонец стоял в окружении целой толпы рекрутов, включая маленького ханна Маяги. Хаузеру не хотелось лишний раз приближаться к эйлу. Он пытался преодолеть свое отвращение к гуманоиду, следуя совету Суартаны перенимать привычки и обычаи Содружества, но это не значит, что он должен воспылать любовью к этой маленькой лысоголовой обезьяне. К счастью, эйл держится на расстоянии, а сам Хаузер тем более не собирается проявлять инициативу.

Он нашел свободный металлический стул и присел. Рядом с ним устроился высокий костлявый новобранец с темно-рыжей шевелюрой и множеством шрамов на груди. Татуировка на левой руке изображала крест с надписью "Третья Пехотная Бригада" и лозунгом "Смерть Бьет с Орбиты". Хаузер надеялся, что внешностью не будет сильно выделяться даже среди самых крутых парней, но, видимо, ошибся. Тела многих новобранцев были усеяны шрамами и татуировками всех сортов.

Под бдительным надзором сержанта разговоры быстро обрывались. Время от времени со стороны внутренней двери выкрикивали номер, и очередной рекрут покидал помещение. Наконец наступила очередь Хаузера.

- Номер сорок восемь! Сорок восемь! Повисла пауза.

- Серийный номер 50-987-5648!

Внезапно очнувшись, Вольфганг понял, что вызывали именно его, и вскочил со стула.

- Ждешь особого приглашения? - резко спросил его сержант Ортега и поднял дубинку. Предплечье Хаузера дернулось от боли. - Шевелись, шишак!

Выходя из приемного отделения, Хаузер знал, что делает шаг в новую жизнь. Он тешил себя надеждой, что принятое им решение окажется правильным.

У дверей ему приказали сдать идентификационный диск. Затем начались осмотры, продолжавшиеся более четырех" часов, после которых Хаузер почувствовал себя совершенно усталым, истощенным и менее уверенным в себе, чем обычно.

Несмотря на недели предварительной подготовки во время перелета, похоже, все началось с самого начала. Снова медики обследовали его физическое состояние, уделив особое внимание следам давнего ранения и обсудив качество проведенной регенерационной терапии. Команда психологов в свою очередь учинила целый допрос, сконцентрировав внимание на умении самостоятельно работать с процедурами компьютерной чип-тренировки. Затем последовали стрижка, антисептический душ, прививки против многочисленных бактерий и вирусов, а также инъекция пятилетней поливакцины.

Легионеры подписывали контракт на пять лет, на время которых отказывались от заключения браков, а также от любых детей, зачатых каким бы то ни было образом. В Пятом Иностранном Легионе с большой настороженностью относились к родственным связям.

Рекрутам присваивали номера, и к ним никогда не обращались по имени. Хаузер еще никогда не чувствовал себя столь оторванным от своего аристократического прошлого, как сейчас. Болезненно было слышать, что к тебе обращаются по номеру, как к неодушевленной машине, однако он сумел попридержать свой язык и тем самым избежать лишних неприятностей.

Не оправдались и надежды Вольфганга покрасоваться в новенькой униформе Легиона. Он получил поношенный комбинезон и сапоги на размер больше. Старшина на складе устало пояснил, что униформа и личные комплекты будут выданы только тогда, когда начнутся тренировки, то есть еще недели через две. Оказывается, "Аристотель" доставил лишь половину курсантов роты, к которой был приписан Хаузер. С линкором "Петроний" прибудет вторая половина, а пока им придется обойтись поношенными комбинезонами. Более того, это - еще одна традиция Легиона. Надевая новую одежду, рекрут начисто порывал со своим прошлым. Давался как бы старт в будущее.