Николай Берг - Мы из Кронштадта. Подотдел коммунхоза по очистке от бродячих морфов

– Не понимаю, ошейники-то зачем? – удивился я, наливая по привычке чай в блюдечко.

– Это переделанные ошейники, такие, которые надевают на собак, чтобы отучить их лаять не ко времени. Они дают разряд тока при нажатии на кнопку выносного пульта. На случай, если некоторые ошейники Блондинке удастся содрать, применено дублирование.

– Все равно: воля ваша, а тяпнуть она может, – засомневался я.

– Может, – спокойно согласилась Кабанова.

– Вот вы и постарайтесь, чтоб не тяпнула, – закончил тему Травин.

– Ясно. А что скажете по людоедам? – осведомился я у собеседников.

– У нас уже давно получены данные об эффекте каннибализма в настоящих условиях, – не без гордости взглянул на жену мичман.

Кабанова и впрямь сидела гордая, хоть памятник лепи.

– Но, однако, неизвестно, как сохранить мозги, повысив остальные параметры. Мне об этом четко говорили? – спросил я.

– Да все давно известно, – скучным тоном ответил мичман. Взглянул на жену и начальницу, та кивнула, и он продолжил: – Бесплатный сыр бывает только в мышеловке и только для второй мыши. Если мясо необращенной особи своего вида жевать, а не жрать – повышение силы и ловкости будет не так выражено, зато и падение интеллекта тоже будет сильно меньшим. В итоге такой хитрец выигрывает перед ловким и сильным, но тупарем. В экспериментах это мы получили быстро и внятно, но в отделе разведки своим умом богаты, не послушали. Угробили зря разведгруппу, получив сведений меньше, чем Валентина на крысах.

– Жевуны, значит? – удивился я.

– Ага. Жвачные животные.

– А разведгруппа погибла?

– Ну не подводная же лодка, срока автономности нет. На связь не выходят и обратно не вернулись, – ответил мичман.

Чаепитие продолжилось не слишком долго, не могу сказать, что узнал что-то совсем уж переворачивающее основы бытия, но как в мозаике кусочки улеглись, каждый на свое место, и общая картина стала понятной. С таким собранным пазлом вполне можно идти к майору.

– Да, а вам для работы требуются именно три людоеда? – уточнил я при прощании.

– Три это минимум. Биохимическая лаборатория у нас очень слабенькая, а проблем множество. По уму нам и тела бы пригодились, та же Блондинка за сырую печенку готова на задних лапах ходить, хотя ей и неудобно это сейчас делать. Тут есть еще нюанс – мясо и ливер каннибалов для зомби идет как совершенный деликатес. Достаточно сказать, что для крысоморфа плоть декапитированного каннибалокрыса предпочтительнее живой обычных крыс. И пока морф не сожрет подчистую все, что остается от каннибала, – живые вообще в безопасности, представляете. То есть крысоморф на них внимания не обращает. До двух суток спокойно живут в одной клетке. Не совсем, конечно, спокойно, это я маханул, нервничают, разумеется. Но живут.

– Гм… Ничего не понимаю. А у убитого каннибала какие-нибудь особенности есть? Обычный зомби? Или необычный? – поинтересовался я.

– Физические параметры сохраняются… отчасти. Потому каннибал более опасен, будучи шустером и тем более – морфом. Если дорастет. Любой встретившийся морф постарается такого каннибала уестествить. В смысле – скушать, – уточнил мичман под строгим взглядом супруги.

– Так что стреляйте им в башку. И минимум трое – живьем, – достаточно кровожадно резюмировала начальница некролаборатории.

– Дополняя вас, коллега, должен отметить и рекомендации Московской нейрохирургической школы, использовавшей для лечения данного заболевания массаж теменной части головы топором, кувалдой и разного рода дубинками. Наркоз рекомендуют общий, сжиженным углекислым газом, – отыграл утерянное в начале беседы наукоподобие и я.

Посмеялись.

– Все-таки неприятненькая ситуация складывается, как бы не оказаться нам меж двух огней, – сказал я.

– А вы постарайтесь не играть в их игры, а навязывайте им свою, – серьезно посоветовал Травин. – Выиграть у карточного шулера можно, сев, например, с ним играть в шахматы или вытащив на ринг. А боксера Валуева, вполне вероятно, можно обыграть в дурака или крестики-нолики. Но вот идти с Валуевым на ринг, а с шулером к сукну…

– Вас понял. Может, еще чего посоветуете?

– Если будете в ближайшем будущем в Петропавловке, поговорите с уцелевшими сотрудниками зоопарка. Есть там толковые зоопсихологи – практики, что особенно ценно. Разумеется, вам выскажут массу всяких грубостей – съеденные белые медведи запачкали несмываемой грязью белоснежные одежды всей охотничьей команды, а уж вас, как врача, в особенности. Но, если потерпите, можете получить и что-нибудь интересное, – посоветовала на прощанье Кабанова.

Когда меня везли на катерке обратно, я прикинул, сколько всего надо еще сегодня успеть сделать. Получать заушение за покойных медведей не хотелось, с другой стороны, любая мелочь может быть полезна. Как случилось с приятелем-коллегой, который, еще будучи курсантом, не пойми зачем выучил главу про весьма редкое заболевание и все вчера прочитанное так и выдал, когда профессор-генерал вставлял пистон подчиненным после осмотра непонятного пациента и для пущего позора офицеров-врачей, не помнивших ничего про эту хворь (действительно крайне редкую), спросил про нее у маршировавшего мимо такой кучи начальства салабона. Оказалось, что курсант-второкурсник осведомлен о редкой хвори получше офицеров-врачей… И была заслуженная слава.

А почему я вообще должен слушать выговоры? Животных из зоопарка вообще-то и в советские времена ели. Работал у меня в Зоологическом музее знакомый, рассказывал. Порядок был простой: если померла в зоопарке зебра или жираф – шкуру и кости отдают после этого в Зоологический музей, где делают чучело. Там спецом таксидермист в штате есть. А мясо разбирали сотрудники. Мой знакомый брал для собаки, овчарка у него здоровенная была. Ну и приперлись вечером друзья с выпивкой, но без закуски. Он им, дескать, кушать нечего. Они в холодильнике глядь – там куча мяса.

А это что?

Да это жрать нельзя, это зебра!

Ах, зебра! Тем более глаза разгорелись.

Короче, под водовку все и ушло. А мне сейчас за медведей парить мозги будут.

В расположении бездельничают молодые. Дверь отпер Ленька, из комнаты – пыхтение и возня. Оказывается, Рукокрыл с Тимуром борются, то есть Званцев-младший повалил оппонента на пол и не давал ему встать. Тот злился и рычал. Званцев обернулся на шум моих шагов.

– Чем занимаешься? – задал я умный вопрос.

– Нуба кровавлю и тираню! – важно ответил Рукокрыл.

– Сам ты нуб! – пропыхтел несдающийся парень.

– Майора где могу найти? – спросил я.

Тут извернувшийся Тимур уцапал противника за ухо и начал злобно стягивать с себя.

– Эй! Это не по правилам! – возопил теряющий равновесие Званцев.