Виктор Костенко - Ловушка

Долг был готов уничтожить Зону. Зона исчезла бы вместе со всем ее населением. Я не могла этого позволить. Потому пробралась в лабораторию и украла блок управления.

— И где он? — спросил Программист.

— Он остался там, в нормальном мире Зоны. Но теперь своими силами долговцы восстановили этот блок управления. И, похоже, скоро Зона останется в истории. Теоретически можно изменить эти волны. Но тогда они образуют поля, которые вызовут совершенно неизвестные реакции.

— Значит, Зону все-таки уничтожат? — спросил я.

— Да, — ответила Дарья.

— Что будет, если возникнут эти поля? — спросил я.

— Неизвестно. Но для живой материи они менее вредны.

— Это точно?

— Ну, по крайней мере, так говорили ученые, когда я была с ними. Они тоже не могли допустить уничтожение такого количество людей. Поэтому создали в глубине установки этот самый ретранслятор волн. Если его активировать, волны создадут эти поля… Но вот что будет дальше, ученые не знали.

— Поживем — увидим, — сказал я и лег на матрац.

В этой клетке минуты тянулись как часы, часы как годы. Возможно, так и было. Каждый день Мамедов приносил нам еду. Поначалу она казалась гадкой, но прошло несколько дней, и даже то, что казалось плохим, стало хорошим. Каждый день я продумывал слова Дарьи о полях. Что будет со мной, если я попаду в такое поле? Умру или нет? Проверять ох как не хочется, но, наверное, придется. Но я должен выжить! Это главное для любого человека — стремиться к жизни и пытаться выбраться из любой, пусть даже безвыходной, ситуации.

За то время, что провел в камере, я сбросил несколько килограммов. Изредка я доставал из кармана «пугач» и смотрел на его сияние.

— Если аномалия не настоящая, то как образовался артефакт? — спросил я у Дарьи.

Она непонимающе посмотрела сперва на меня, а потом на артефакт. Как я его сохранил — это была моя тайна. Рассказать об этом я не мог никому, даже ей.

— Не знаю. Может быть, это какой-то побочный эффект, — предположила она.

— А я думаю, что саму Зону и все ее аномалии создал человек. И нет никаких пришельцев и параллельных миров. Человек создал то, с чем не смог потом справиться. И попросту стал уживаться с этим.

— Тогда что такое артефакты? — спросила Дарья.

— Побочные эффекты работающей долгое время установки Зоны. — Только сейчас в голове прояснилось. — Зону породил взрыв. Взрыв — это волны. Значит, такая установка породила эту Зону.

Выходит так, что выжигатель тоже создавался для сталкеров, чтобы с его помощью они попадали в другой мир. Поэтому и появились зомби. Если с первым взрывом все понятно, то как быть с тем, который еще предстоит?

— Ты хочешь сказать, что эта установка породит новую Зону? — спросил Программист.

— Да. Но только такую Зону, в которой не будет места человеку. Какое-то время люди попытаются жить в новой Зоне, но мутанты вытеснят человека с аномальной территории навсегда.

— Твои слова похожи на сказку, — заметила Дарья.

— В Зоне сначала все кажется сказочным. Посмотри на того же псевдогиганта. Природа никогда не сотворила бы такого. Только извращенный человеческий ум мог это сделать.

— То есть… — Дарья опустила голову.

— То есть все беды человек создает себе сам.

— Ты, конечно, красиво все выстроил, — раздался голос Мамедова, — только капитана тебе никогда не убедить в том, что он уничтожит одну Зону и создаст новую, более опасную.

— В это тяжело поверить, я знаю. Но, возможно, именно так и есть. И если аномалия порождает артефакт, то логично предположить, что артефакт уничтожит аномалию. Ведь не случайно, образовав артефакт, аномалия отбрасывает его на несколько метров от себя.

— Так бывает не всегда, — заметила Дарья.

Мамедов подтянул стул к решеткам и начал заинтересованно слушать наш разговор.

— То есть ты хочешь сказать, что этим артефактом можно уничтожить установку? — спросил он.

— Ты же из «Долга», неужели тебе не хочется уничтожить Зону? — спросил Программист.

— Просто я привык к трудностям, к войне со Свободой. Да и к Зоне, знаете ли, тоже привык, и без нее жизнь будет другой казаться.

— А тот ретранслятор внутри установки, какой он? — спросил я.

— Обыкновенная набитая электроникой схема. Она работает на два полюса. Один — это обычная работа установки, другой создает поля.

— Неужели ты хочешь изменить их? — воодушевленно спросила девушка.

— Ну не я, конечно… — Я посмотрел на Программиста.

— Я?! — удивился он.

— Ну, я в электронике не сильно разбираюсь. Мамедов, — я посмотрел на бородача, — скорее всего, тоже.

Долговец кивнул головой в подтверждение моих слов.

— Дарья знает все в теории, остаешься только ты.

— Вот не было печали… — сказал Программист.

— Дарья тебе расскажет, что да как, а ты сделаешь! Все просто! — подвел я итог.

— План неплохой, но как быть с остальными долговцами? — спросил Мамедов.

— Это твоя задача. Подними на базе бунт. Пусть этого лысого кренделя скинут. Нельзя допустить создания новой Зоны! Дерзай!

Мамедов вышел, закрыв за собой дверь.

— Ты ему доверяешь? — спросил Программист.

— У нас нет выбора. Придется довериться.

Программист снова замаячил по камере. Дарья лежала у стены, я смотрел в окно. Неужели человек не понял, что Зона — творение его рук? Зона — это гений человечества. Можно сказать, недавно с деревьев слезли и тут уже сотворили разумную субстанцию. Разумную именно потому, что еще ни один ученый с Янтаря или из-за Периметра никогда не называл Зону просто аномальной территорией.

Мамедов вернулся через час.

— Как успехи? — спросила Дарья.

— Нас немного осталось. Двоих я привлек на нашу сторону. Один еще сомневается, но я думаю, что он согласится.

— Когда будет запуск установки? — спросил я.

— Белов собирается запустить ее через два дня, — ответил он. — Уже начались последние приготовления.

— Как все-таки вам удалось восстановить этот блок управления? — спросил Программист.

— Мы, когда сюда переместились, прихватили с собой пару ученых, они и работали на нас. Один из них отказался — мол, не хочет в этом участвовать. Ну, Белов и пустил ему пулю в лоб. Ученый остался один, потому он так долго и работал над созданием нового блока управления.

— Если бы еще и с ним встретиться, — сказал я, глядя на бородача.

— Это невозможно. Его хорошо охраняют и никого к нему не пускают. Вы к нему не попадете.

— Хорошо, — сказал я, — значит, запуск состоится через два дня. Думаю, капитан удостоит нас чести поприсутствовать на запуске установки.

Мамедов вернулся на свое место и задремал. Когда его сопение стало отчетливо слышаться в камере, я дернул Программиста за рукав.

— Взломай замок, — сказал я.