Дмитрий Самохин - Рожден быть опасным

Я различал точки-икринки, которые выросли до размеров восьмиметровых шаров-ежей. Я чувствовал, что нам остались минуты до поглощения, и понимал, что ничего уже не сделать. Если бы жерла не взорвались, у нас остался бы шанс.

Сеть напряглась, готовясь к последнему шагу слияния.

И в этот миг корабль ушел в гиперпрыжок.

Меня ослепил невыносимо яркий свет, и я выпал из кресла, теряя сознание.

Я очнулся на полу. Голова трещала, словно ее пытались расколоть как полено колуном. Слезились и болели глаза, точно пытались закипеть. Я поднялся на ноги и осторожно, держась за стенки, выбрался в коридор, оставив позади бесполезную оружейную рубку. Строго по коридору, ориентируясь по памяти, я выбрался к комнате, где должен был находиться Марк, и заглянул внутрь. Перевернутый кокон управления и какой-то разваленный прибор на полу с растертыми в крошку чипами. Крысобоя в комнате не наблюдалось. Ушел раньше, чем я очнулся. Испытав легкое сожаление, я двинулся к покоям Гвинплея Планта.

Я не знаю, как я разобрался в хитросплетении коридоров, но, спустя десять минут блужданий, я добрался до капитанской рубки, откуда доносились шумные голоса.

— …мог бы предупредить… — недовольство в тоне Крысобоя.

— …может, еще и письменное предупреждение выслать? — ехидство в голосе Планта.

Я переступил порог покоев и рухнул в анатомическое кресло.

— У тебя выпить не найдется? — поинтересовался я.

Рената нависла надо мной и с тревогой и любопытством стала меня осматривать, точно у меня вырос шестой палец на руке или проклюнулся третий глаз во лбу.

— Ты что, не отключился? — с затаенным ужасом спросил Марк.

— Не отключился, — подтвердил я догадку Крысобоя.

— Ни хрена себе… — выдохнул изумление вкупе с восхищением Гвинплей.

— А ты что, отключился? — в свою очередь осведомился я у Марка.

— Как только стволы накрылись, я и вышел, — ответил Крысобой. — Я что — псих, за собственной смертью наблюдать?.. Лучше уж в неведении…

— А я остался смотреть. Значит, я тот самый псих, — устало произнес я.

— Понимаешь, Ларс, — с ехидной усмешкой сказал Гвинплей, — были, конечно, случаи, когда люди уходили в прыжок при внешнем подключении… Только те, кто оставался подключен к внешнему слою, после прыжка навсегда слепли. Никто не выдерживал. Как в романе «Нова», если читал.

Я отрицательно мотнул головой.

— Я хорошо знаком с историей космогации, но ты первый человек на моей памяти, который остался зрячим после гиперпрыжка.

— Повезло, — флегматично заметил я.

— Ничего себе повезло, у тебя весь белок красный, — возмущенно отозвалась Рената. — Я настаиваю, чтобы ты поспал. Твои глаза пережили неимоверную нагрузку. Они должны отдохнуть.

— Некогда, — отмахнулся я. — Где мы?

— Возле Луны. Место регистрации Солнечная система, — ответил Гвинплей. — До Земли дойдем на маршевых двигателях.

— А дальше? Где искать Гоевина? — вопрос задал не я, а Марк. Опередил.

— В правительственном секторе. Индийский океан. Искусственный остров — Земля. Резиденция Гоевина одна из самых мощных на острове.

— И как мы туда проникнем? — с сарказмом спросил я.

— Я думаю, Себастьян будет рад тебя видеть и пропустит, — обнадежил Гвинплей.

— А дальше? Твой интерес какой?

— У нас есть опасения, что Гоевин пытается играть только на себя. Ты окажешься тем грузиком, который удержит его в рамках общего интереса, — признался Гвинплей.

— Отменно, — поддержал я Планта. — Я в розыске. Как бы нас не перехватили до гоевинской резиденции.

— Твою персону отозвали из розыска. Ты свободен. Я же говорил, что заговор вступил в окончательную фазу, — обрадовал меня Гвинплей.

— И что это за окончательная фаза?

— Отстранение Президента от должности. Роспуск Парламента. Перевыборы в Парламент. И восшествие на земной престол одного из нас. При поддержке всех силовых структур, которые уже давно настроены на монархию. Только тогда мы сможем утвердиться в Галактическом сообществе.

— Значит…

Но меня перебили.

— …Переворот медленно, поэтапно осуществляется сейчас, — закончил мою мысль Гвинплей. — Действия с нашей стороны такие. На маршевых двигателях мы спускаемся в атмосферу Земли. Я включаю тип-оповещение на секретной частоте. И нас зафиксируют наземные службы и проведут до космодрома на правительственном острове, где нас будут ждать.

Все происходило в точности, как описал Гвинплей. Нас и вправду ждали. Остров неправильной овальной формы, застроенный зданиями (мощная городская структура), и рядом редкие тропические деревья и кустарники, разрежающие холодный камень. Мы спустились, зависли над космодромом и медленно оплыли на космобетон. Резкий толчок, и звездолет замер. К нам устремились автомобили и флаеры.

Нас ждали. Гвинплей открыл шлюзы и первым вышел из корабля. То, что случилось дальше, мало походило на радужные описания Планта. Он не успел сделать и пару шагов по трапу, как из двух автобусов высыпали люди в камуфляже, вооруженные автоматами, и окружили наш корабль, взяв Гвинплея на прицел.

— Медленно поднимите руки и спускайтесь!!! — раздался металлический равнодушный голос из динамиков, возвышавшихся над автобусами.

— Что-то нам не рады, — заметил Крысобой, доставая «Аргумент».

— Думаешь, справимся? — с сомнением спросила Рената.

— И не с такими справлялись! — уверил я.

— Если бы наши стволы не взорвались… Одним бы залпом… — мечтательно сказал Крысобой.

Мы видели со спины, как Гвинплей поднял руки и слегка отступил в глубь корабля. Этот коротенький шажок не остался незамеченным.

— Не шевелиться!!! — проорал металлический голос.

Гвинплей резко подался назад. Затрещали автоматные трели. Я видел, как дернулось тело Планта, перед тем как он рванулся с простреливаемой площадки. Он упал на спину и зашипел от боли. Рана в животе, которую он старался зажать, обильно выделяла кровь.

Я нырнул к Гвинплею и втащил его в коридор.

Крысобой упал рядом со мной и осторожно высунулся в шлюз. Тут же защелкали пули по стальной обшивке корабля.

— Боятся идти вперед! — сообщил Марк.

Я расстегнул пряжку и стянул с пояса ремень с пятью гранатами. Разложив их перед собой, я кивнул Марку. Положив «Аргумент» на пол, я взял в руки первую гранату и тяжело вздохнул. Теперь ни одного лишнего движения. Одну за другой я отправил все пять гранат в открытый проем шлюза, предварительно выдрав чеку. Когда раздался первый взрыв, я подхватил «Аргумент» и бросился наружу.

На космобетоне царила паника. Первая граната угодила прямо в автобус с динамиком и, отскочив от него, взорвалась в гуще камуфлированных. Кровь, рваные куски тел разбросало метров на десять.