Дмитрий Самохин - Война на пороге твоем

Когда ко мне протянулся силовой луч, я почувствовал легкое покалывание в теле. Сознание отключилось, а когда вернулось, я уже находился внутри корабля рядом с Марком и Ренатой, которые еще пребывали в заоблачном состоянии. Я сидел в удобном кресле, выращенном из камня. Любая попытка пошевелиться приводила к тому, что кресло сжималось вокруг меня. Я догадался, что в полете лишние движения запрещены, и оставил попытки выбраться из каменных оков.

Огляделся по сторонам и обнаружил, что нахожусь в черном помещении, но в общей черноте откуда-то пробивался призрачный свет, позволявший различить, что находится рядом. Кроме кресел, в которых сидели мы, никого и ничего не было.

Только я задумался об этом, как в моей голове возник голос:

«Ты хочешь видеть или предпочитаешь парить в черноте?»

— Хочу видеть! — выбрал я.

Чернота, окружавшая нас, тотчас стала прозрачной. И я обнаружил себя висящим в воздухе на высоте несколько сотен километров над гигантскими каменными напластованиями с вкраплениями цветущих зеленых оазисов с водой и теплыми гейзерами.

Наш полет продолжался двадцать две минуты. К концу его сознание вернулось к Крысобою. Он громко выругался на неизвестном мне языке, пораженный открывшимся ему пейзажем.

— Каким образом мы вот так парим? — выдавил он.

Я вкратце пояснил суть. Ответом Марк удовлетворился и закрыл глаза. Зрелище, конечно, было не для слабонервных.

Рената же, очнувшись, наоборот, пришла в неописуемый восторг, который проявился истошным визгом, неправильно мной истолкованным. Я схватил ее за плечи, встряхнул, пытаясь успокоить, но, когда она взглянула в мои глаза, увидел, что страха в ней нет, что она в эйфории от происходящего.

Когда корабль рииегов стал снижаться, картина потускнела, вскоре нас вновь окружила чернота. Марк с облегчением открыл глаза и крякнул от удовольствия. Внезапно из стен выступило серое облако, окутало нас коконом, и мы отрубились опять.

Очнулся я на ногах возле стального яйца-корабля. Рената и Марк стояли рядом и тоже вскоре пришли в себя. Мы находились на открытом каменном пятачке, который окружала пропасть. Я приблизился к краю и глянул вниз. О, мы — на вершине гигантского столба, подножия которого я не увидел.

— Ничего не говори! — попросил Марк, все прочитав по моим глазам. Он мучился очередным приступом боязни высоты.

Столб с лобным местом, на котором торчали мы, окружали горные напластования, похожие на многослойный торт, слепленный пятилетним ребенком.

«Если допустить, что нападение в „Отеле“ подстроено рииегами, то теперь мы в еще более хитроумной ловушке. Тут-то нам точно трындец!» — мелькнула траурная мыслишка.

«Не стоит беспокоиться, Первопришедший! — зазвучал в моей голове голос. — Эта площадка называется местом размышлений. Сюда помещают тех, кто не является членом Артериального Кряжа, но приглашен на его заседание».

Что ж, объяснение достойное… Я расслабился. — Видя перемену в моем настроении, перестали напрягаться и друзья. Я опустился в позу лотоса. Рената легко повторила ее, а вот Марк, как ни старался, не смог. Чертыхнувшись, он поджал ноги под себя на манер турка и зловещим взглядом окинул окрестности.

«Горы, давшие нам жизнь, и воздух, что наполнил нас разумом, будут свидетелями нашей думы. Я призываю ветер и планету, что обогрела нас и дала нам кров, в свидетели сегодняшнего действа. Да свершится справедливость в мире нашем…»

Кому принадлежал голос, я установить не смог: напластование скал вокруг, ни одного индивидуума!..

Если рииеги рядом, то они слились в единое целое.

«Дозвольте огласить причину нашего единения здесь», — возник иной голос.

В моей голове точно ветер разворошил кучу листьев и погнал их по осеннему парку.

«С далекой и чуждой нам Земли прибыли послы. Они, зная, что мы Ушли Из Мира и больше не вмешиваемся в дела, которые не касаются нас, просят помощи. Им было отказано, но один из них не является человеком. Он — Первопришедший. Тот, кто открыл дорогу в мир многим расам. Он сумел показать нам, что грозит миру, если нынешняя угроза реализуется. Он был убедителен. Мы позволили ему прибыть на Артерию. И назначили заседание Артериального Кряжа. Теперь я хочу показать доводы Первопришедшего…»

В мою голову хлынули картины, которые я сам нарисовал, когда убеждал Ушедших Из Мира. Весьма реалистично и пугающе… Лица Марка и Ренаты вытянулись и приобрели пепельный оттенок. На меня они посмотрели с некоторой настороженностью.

Когда демонстрация закончилась, прозвучал равнодушный каменный голос:

«Я хочу обратиться к Первопришедшему».

«Пожалуйста, У Че Бе».

Откуда-то я знал, что У Че Бе — титул, близкий по смысловому наполнению к императорскому.

«Если всему сущему угрожают Первопришедшие, почему ты, Первопришедший, оказался по другую сторону? Почему ты поддерживаешь цивилизацию землян? Только лишь из-за того, что когда-то сам вдохнул в них жизнь?»

Слова У Че Бе удивили меня. Я вдохнул в землян жизнь?.. Над этим стоило поразмыслить на досуге.

— Так получилось. Я не могу объяснить тебе. Но я перестал разделять взгляды воскресших. Я изменился. Теперь я больше человек, нежели джантшун. В этом повинны люди, что рядом со мной.

Крысобой зарделся, как лазерный резак в момент излучения. Рената разулыбалась. Я почувствовал, что она очень довольна моим ответом.

«Я могу понять тебя, Первопришедший, хотя не в силах поступить как ты. Я слишком спаян с нашим обществом. Ты же похож на людей. Точнее, люди — копия тебя. В этом твоя сила и твоя уязвимость. И твои желания, Первопришедший, понятны…»

Вопросы ко мне иссякли.

Через мою голову потекли образы, смысл которых было не уловить. Я понял, что рииеги совещаются. От того, какое решение они примут сейчас, зависело будущее всей разумной Галактики, дальнейший путь ее развития. Либо вариант джантшун (я слабо представлял себе, в чем он заключается), либо вариант землян.

«Скажи, Первопришедший, — неожиданно обратились ко мне, — на что надеялся ты? Знаешь ведь, что мы больше не вмешиваемся в происходящее! Почему ты пришел к нам? Надеялся нас переубедить?»

— Я надеялся на то, что здравый смысл пробудит вас от затянувшейся спячки! — признался я.

«Неужели ты, столь долго живший, не понял, что такие надежды глупы и бессмысленны?» Раздался ментальный смешок.

— Я просто взывал к вашему разуму и к ответственности за мир, созданию которого вы отдали столько усилий! — ответил я.

«И все же странно… Первопришедшие вспомнили о нас в момент опасности. Это воистину занимательно. Об этом стоит подумать, когда наступит Час Мглы…»