Антон Кравин - Наемники смерти

Захотелось втянуть голову в плечи. Не дай бог попасться на такой крючок… Тем, в поезде, хорошо. У них вагоны закрытые. А мы тут с голой задницей.

Кстати, о поезде… «Кажется, – подумал Данила, – я знаю, как оторваться».

Он проверил, легко ли ходит финка в ножнах, и наклонился к Кондрату:

– Как только проскочим мост, сразу останавливайся!

Уголовник сделал удивленное лицо, но кивнул.

На мост влетели, как в оживший ночной кошмар. Яркий солнечный день вдруг сменился мельтешением света и тьмы сквозь заросшие фермы моста; от лозы исходил густой вязкий запах – смесь аромата мускуса и вони разлагающегося трупа; все вокруг было багровым и черным, и хищно шевелились по сторонам пробуждающиеся ветви, похожие на переплетенные жилы неведомого исполина.

Марина вскрикнула, сжалась от ужаса. Данила сгреб ее в охапку и прижал к груди. Девушку трясло.

Молодой побег свисал с фермы прямо на пути дрезины. Усеянное шипами и увенчанное когтем щупальце раскачивалось из стороны в сторону, стараясь зацепить приближающуюся еду. Привстав, Данила взмахнул финкой, и обрубок стебля упал на дрезину, истекая прозрачным соком.

Они набрали такую скорость, что кошмарный мост закончился быстро. Дрезина выскочила на свежий воздух и тут же начала тормозить.

– Ты чего?! – заорал Момент на Кондрата. – Они же нас догонят!!!

– Старший приказал, – невозмутимо ответил тот.

– Не догонят, – сказал Данила, роясь в рюкзаке. – Я взорву мост.

Момент ошарашенно тряхнул дредами.

– Ну ты даешь, бро… А я и не подумал!

Взорвать мост – не так просто, как показывают в кино. Если по уму, перед этим хорошо бы полистать проектную документацию постройки; в крайнем случае – замерить длину, расстояние между опорами, обхват и высоту самих опор. Потом начинается скучная работа: геометрия и сопромат. Вычисляем три-четыре узловые точки, закладываем взрывчатку и делаем «бум!».

Все эту хитрую науку Данила проходил в армии, но ничего серьезнее бронированных дверей на практике не подрывал. И это была первая проблема на пути к решению поставленной задачи.

Вторая заключалась в цейтноте. Приложив ладонь к рельсам, можно было почувствовать, как приближается эшелон. Минут десять, не больше, прикинул он.

Третья же, главная проблема, сводилась к неизвестному качеству взрывчатки и детонаторов. Промышленный тротил годен двадцать лет, тут можно не переживать, а вот бикфордовы шнуры от длительного хранения могут «слежаться», что приводит либо к «прострелам» – когда кусок шнура прогорает быстрее, чем надо, либо задержкам горения вплоть до угасания. Была, конечно, еще динамо-машина, сделанная из браконьерской электроудочки каким-то умельцем, но провода в катушке – метров тридцать, не больше. А детонационного шнура, обеспечивающего одновременный подрыв всех зарядов, нет вовсе.

Значит, заряд придется закладывать в одной точке. Подрывать – из непосредственной близости. Проще всего, конечно, перебить рельсы, но для этого придется вернуться под фермы, то бишь под лозу, а делать этого нет ни малейшего желания. Значит, надо подрывать опору.

– Кондрат, со мной! Момент, прикроешь сверху!

Вдвоем с уголовником они перемахнули через невысокие перила моста. Астрахан закрепил веревку, надел скалолазную систему (не зря тащили с собой в Сектор!) и пристегнулся карабином.

– Подашь мне провод, – скомандовал он и дюльфером [3]спустился с моста.

Опора была из старого, выщербленного от времени кирпича. («Бык, – некстати вспомнилось Даниле, – опора моста называется «бык»».) Ветер, вода и побеги лозы сделали ее пористой. «Бык» походил на старый заброшенный улей. Внизу шумела река.

В самую большую выемку Астрахан засунул три тротиловые шашки, обмотал скотчем и воткнул два детонатора. Теперь еще одну шашку – вон туда. И два брикетика под металлический кронштейн опоры… Так, готово…

– Трави провод!

Сверху упал конец кабеля. Достать нож, зачистить конец, скрутить жилки кабеля с проводами детонаторов. Есть. Упереться ногами в опору, схватиться за веревку, подняться. Кондрат протянул широченную ладонь. Хорошо. Перевалиться через парапет. Ухо к рельсам – гудят! Эшелон совсем рядом… Остатки тротила запихать под рельсы. Отвязать веревку и, не снимая системы (нет времени!), убежать с моста.

– Кондрат, заводи дрезину!

– Нет, командир, – покачал головой уголовник. – Я взорву. Покажи, где нажимать. У меня с вертухаями свои счеты…

– Какие, на хрен, счеты?! – взбеленился Данила. – Как только мы отъедем – крутанешь ручку пару раз и вот этот тумблер переключишь вверх. Главное, залечь не забудь и уши зажми. Потом двигай быстро по рельсам, мы тебя ждем. Понял?

– Понял… – мрачно кивнул уголовник.

Данила запрыгнул на тронувшуюся дрезину и выжал дроссель. Дряхлая тележка рванулась вперед.

– Почему он не взрывает? – через минуту спросила Марина, когда дрезина отъехала метров на сто.

Астрахан заглушил движок, потянул ручку тормоза и обернулся.

Эшелон был уже в прямой видимости, полминуты – и въедет на мост. Кондрат залег в высокой траве – отсюда не разглядеть. Мост он должен был взорвать еще минуту назад.

– Может, детонаторы скисли? – предположил Момент.

– Может, – кивнул Данила, и тут до него дошло. – Он же хочет их всех угробить! Он взорвет мост, когда поезд на него заедет! Под откос решил пустить, партизан хренов!

– Там же лоза… – растерянно пробормотала Марина. – Она же убьет тех, кто спасется…

Было поздно что-либо предпринимать: эшелон въехал на мост. Земля вздрогнула. Над мостом вспучился оранжево-черный шар в облаке пыли, и тупая морда локомотива задралась вверх, будто от удивления, а потом рухнула в воду, увлекая за собой первый вагон. Два других не сошли с рельсов только благодаря фермам моста.

На фермах зашевелилась потревоженная взрывом лоза. Багровые ветви потянулись к открывающимся дверям вагонов, и раздался крик.

* * *

Сволочь!

Шейх в который раз пожалел, что Астрахан не сгинул на войне несколькими годами раньше, что его не сожрал хамелеон, что, в конце концов, щенок просто не спился.

Когда шарахнуло и поезд сошел с рельсов, он упал на пол, Рэмбо рухнул рядом, военные посыпались кеглями. Шейх сразу понял, что случилось, и возблагодарил себя самого за то, что поехал не в кабине машиниста, а во втором вагоне.

Охранники орали, им вторили зэки. Шейх поднялся, распахнул дверь «теплушки» и остолбенел. Бардовые плети с крюками на концах тянулись к открытым дверям, извивались змеями. Охранник, явный срочник-лопух, оказавшийся рядом с Шейхом, дал очередь по ветвям. Ошметки полетели во все стороны. Отстреленные ветви лозы извивались огромными червями. Все знали, что шипы на концах ветвей ядовиты, и пятились…