Антон Кравин - Наемники смерти

Плевать. Есть только бой, все, что за его пределами, не существует. Нельзя терять концентрацию…

Шейх опять атакует. Длинный выпад с наскоком, отмашка, уход с линии атаки. И безумный рывок вперед, прием «швейная машинка», нож мелькает так быстро, что его почти не видно. Присесть, полоснуть по ногам. Есть! Порез бедра, жаль, артерию не удалось зацепить…

Самое время нападать – реализовать полученное преимущество…

Но напасть Данила не смог. Что-то мягко и сильно толкнуло его в спину, разом выбив весь воздух из легких, он распластался на земле и наконец-то увидел, что происходит вокруг.

На другом конце поляны, за спиной у Марины и отца, сцепившихся в драке, поднималась черная воронка смерча. Поток темного воздуха закручивался спиралью, вырывая из земли мелкие кусты и обламывая ветви деревьев. Побеги лозы шевелились, будто щупальца спрута.

Тонко-тонко запищало в ушах – такое бывает при быстрой смене давления, когда самолет взлетает или прыгаешь с парашютом с большой высоты…

Данила отвлекся на один только миг, но Шейху этого было достаточно. Подрезанный, окровавленный, измотанный, Алан Мансуров оставался полковником спецназа. Формально бывшим, но бывших спецназовцев не бывает.

Шейх, упавший было на одно колено, метнулся вперед. Укол был направлен в живот. В ответ полоснуть по запястью Данила просто не успел. Ту миллисекунду, что оставалась у него на реакцию, он потратил на то, чтобы вцепиться в руку Шейха и остановить нож в сантиметре от своего тела.

У него получилось. Астрахан сделал ответный выпад, но тут уже Шейх перехватил его руку за кисть и сжал, словно тисками.

Так они и замерли, обездвижив руки друг другу, лицом к лицу – так близко, что Данила видел, как пульсирует жилка на виске полковника.

Капелька пота скатилась по лбу Астрахана. Только не моргать! Он изо всех сил удерживал руку Шейха, стараясь вырвать свою. Тщетно. Пат. Тупое соревнование на выносливость: кто первый устанет или отвлечется…

– Данила! – пронзительно закричала Марина, и Астрахан отвлекся.

Нет, руку Шейха он не выпустил. Он всего лишь отвел взгляд: отец тащил упирающуюся девушку прямо в смерч. И тогда Шейх ударил его коленом в печень.

Боль была очень резкой, острой. Ноги стали ватными, и чудовищная вялость сковала руки. Выпал нож из ослабевшей ладони. Холодная испарина выступила на коже, и рука Шейха без труда выскользнула из захвата.

Данила рухнул на колени. Все. Конец.

Но Шейх, вместо того, чтобы добить поверженного врага, метнулся за Астраханом-старшим.

– Стой! – заорал он.

Отец остановился. Держа Марину за волосы, прокричал:

– Кто владеет Сектором – тот владеет миром! Ты со мной?!

Шейх, прихрамывая, бежал к нему.

– За тобой куда?! – крикнул он на бегу.

– В другое место! – Отец махнул рукой в сторону смерча, и Марина этим воспользовалась.

Девушка ткнула пальцами в глаза Астрахану-старшему и рванулась из захвата, пожертвовав прядью волос. Ловко, как косуля, она перепрыгнула через огромный валун, ускользнула от Шейха – тот бросился было к ней, но подрезанная нога подвернулась. Марина была уже недалеко от Данилы, когда ее схватил за лодыжку патлатый амбал. Маугли неподвижно лежал в ручье лицом вниз.

– Not so fast… – сказал амбал, выкручивая Марине ногу. У девушки даже не осталось сил закричать.

Шейх дохромал до нее, сгреб в охапку и заломил обе руки за спину. Патлатый тяжело встал, пошагал за ними, когда Шейх направился обратно.

Ураган крепчал с каждой секундой. Смерч наливался густой, упругой чернотой, писк в ушах превращался в вой.

– Тащи ее ко мне! – проорал профессор. – Без нее мы туда не попадем! Нас не пустят дальше!

– Кто владеет Сектором… – пробормотал Шейх, шагая к нему, и повысил голос: – Кто владеет Сектором – тот владеет биотином. Прости, Марина, но ты мне чужая. А моя дочь…

– Что будем делать, командир? – крикнул Рэмбо, ковыляя за ним и отставая. – Отступаем?

– Нет, теперь только вперед. – Шейх ускорил шаг. Наперерез ему бросился выскочивший из кустов Прянин, но полковник пнул его, и тот упал на спину.

Амбал спешил следом за Шейхом, но догнать не мог. Поравнявшись с Астраханом-старшим, Мансуров сказал:

– Только вместе, профессор. Мне власть не нужна. Мне нужно вылечить свою дочь. Хотя… и власть тоже, почему нет. Поэтому дальше – вместе. Ты понял?

Профессор кивнул:

– Надо торопиться, пока путь открыт.

Шейх толкнул Марину в смерч. Данила успел увидеть перекошенное ужасом лицо оглянувшейся девушки, а потом черная стена урагана поглотила их.

Шелест ветра сменился свистом, раздался хлопок, и в черной глубине смерча проступили очертания… Что-то огромное, длинное… будто цилиндр, идущий от земли – в небо… или гигантский червь… И темная дыра в нем – двери? Или разверстая пасть?

ОНО захлопнулось.

Наступила тишина – словно ватой заложило уши.

Смерч исчез вместе с тем, что пряталось в нем. Ветер стих мгновенно, лишь колебалось ленивыми волнами серое марево, заменяющее небо.

Маугли, плавающий в ручье лицом вниз, шевельнулся.

– Данила… – донеслось слабо. Лежащий на спине Прянин приподнял голову и, подслеповато щурясь, поглядел туда, где только что был смерч. – Данила, это… Ты видел? Что это? Там… проход… окно?.. Оно…

Больше Данила Астрахан не слышал доцента Прянина. Он медленно завалился вперед, упал лицом вниз и остался лежать неподвижно.

Рядом плескалась вода. Данила с трудом открыл глаза и сел. Вечер, скоро стемнеет. Последнее, что он помнил, – смерч, поглотивший Шейха, Марину, отца и, кажется, амбала-наемника. Или нет? Сколько людей попали в смерч, трое или четверо, он не мог толком вспомнить.

Над ним склонился Маугли – круглые глаза настороженно горят, рот приоткрыт.

– Что? – с трудом произнес Данила. – Где я?

Рядом с дикарем нарисовался Прянин. Всклокоченная голова его выделялась на фоне предзакатного, нездорово-красного неба.

– На берегу, Данила, на берегу. Откуда уплывали – туда вернулись, к НИИ. Как вы себя чувствуете?

– Погано… – Данила закашлялся.

Что с ним произошло? Острая боль в боку напомнила: Шейх, ножевой бой, удар в печень… Данила осторожно ощупал себя: а ведь промазал ты, старый враг, не убил ты меня, так подранил.

Бок был неумело, слишком туго, но старательно забинтован. На повязку пошла чья-то майка. Приглядевшись к Прянину, Данила понял, чья.

– Как мы сюда попали?

– Да вот, Маугли помог. Данила, вы скажите, что делать с вашей раной? Я не силен, признаться…

– Ничего не делать.

Он размотал повязку и осмотрел порез. Ладно, не глубокий, это мы переживем.

– Маугли что-то втер в рану и заверил меня, что теперь она быстро затянется, но ваше состояние, Данила, все равно внушает мне определенные опасения. Вы бы видели, как мы плыли назад! Мистика! Нас толкало будто ураганом.