Алексей Фомичев - Побочный эффект

Но тут они ошиблись. Рука выскочила из перевязи и схватила фальшион в мгновение ока. Еще через секунду один из грабителей получил удар клинком по шее и полетел на землю, обильно орошая ее кровью.

Второй оборванец замедлил движение, вытащил левой рукой из-за пояса кистень на длинной веревке, раскрутил его, а нож вдруг метнул в Михаила.

Поисковик увернулся, отступил на шаг, уходя из-под удара кистеня, сам прыгнул вперед, ловя противника на замахе, и резанул по руке врага. Тот потерял темп, выпустил кистень и попробовал бежать. Но второй удар пришелся в бок и швырнул его на землю.

Третий грабитель не стал дожидаться своей очереди, отпрыгнул от коня и рванул прочь по улице со скоростью, достойной чемпиона по спринту.

Михаил обернулся, увидел высыпавших во двор завсегдатаев харчевни, разглядел полупьяные и насупленные рожи и отрывисто бросил:

– Кто тронет коня – отрежу голову!

Вид двух лежащих на земле тел подтверждал слова наймита не хуже, чем капающая с фальшиона кровь. Никто не произнес ни слова. А Михаил припустил за убегавшим грабителем, развивая скорость ничуть не меньшую, чем у того.

Гаденыш удирал по длинной улице к халупам. Надеялся затеряться там или найти убежище. Зря. Михаил решил во что бы то ни стало настичь его. Есть о чем спросить незадачливого конокрада.

Поисковик видел мелькавшую впереди рваную рубаху без ворота и хотел было наддать, но тут ему пришла в голову одна мысль. И он, не сбавляя скорости, сменил направление, заскочил на стоящую у обочины повозку, с нее на невысокий сарай, перепрыгнул на крышу дома и пошел по ней дальше, к соседнему дому.

Расстояние между домами было не очень большим, с хорошего разбега можно перепрыгнуть с крыши на крышу. Благо они здесь ровные, без покатости. И довольно прочные, выдерживали вес Михаила.

На тренировках в полном снаряжении поисковики скакали по крышам зданий, перепрыгивали с одной на другую, слетали вниз из окон и с крыш навесов. Занятия по паркуру всегда нравились им, хотя таили немало риска. И вот сейчас годы тренировок пригодились.

Грабитель бежал по улице, огибая повозки и расталкивая прохожих, иногда оглядывался, ища преследователя, не находил, но скорость не сбавлял.

А почти параллельно по крышам несся Михаил, перепрыгивая метры расстояний между домами и сараями, иногда слетая вниз, иногда заскакивая выше, на двухэтажные дома. Немногие прохожие видели эту гонку, еще меньше людей замечали скакавшую по крышам здоровую фигуру, но те, кто все же видел, застывали на месте с открытыми ртами. Это было зрелище почище, чем бродячие артисты с их фокусами и жалкими ужимками.

Квартал хижин бедноты заканчивался, и Михаил уже трижды едва не ломал ноги, проваливаясь вниз. Хлипкие настилы и перекрытия не выдерживали его веса. Пора было заканчивать гонку. Грабитель бежал все также быстро, являя удивительную прыть и хорошую дыхалку.

Пару раз он оглядывался, причем смотрел не только назад, но и по сторонам. Не ясно, видел он преследователя или нет. Но бежал куда-то конкретно, а не просто подальше от харчевни.

Михаил уже соскочил на землю, но шел с другой стороны домов. Увидев, что грабитель бежит к небольшому вросшему в землю дому на самой окраине улицы, он наддал, опять взлетел наверх, на крышу сарая. С нее перескочил на дом и оттуда прыгнул вниз, в полете настигая беглеца как раз на пороге дома.

Толчок вышел несильным, но инерция бросила тщедушного грабителя на землю. Он угодил спиной на камень, громко вскрикнул и замер, расширенными от ужаса и боли глазами глядя на возникшую над ним фигуру.

– Бема! – сорвался с его губ приглушенный хрип. – Бема-а!

– Добегался, щенок! – выдохнул Михаил, унимая сердцебиение.

Здорово бегает этот конокрад, заставил тренированного поисковика потрудиться.

– Ну и кто вас послал? Кто велел украсть моего коня?

Грабитель, хватая ртом воздух, сипел и смотрел на поисковика, силясь отползти подальше. Но Михаил наступил ему на ногу и удержал на месте.

– Кто?

Дверь дома распахнулась, с силой хватанула по стене и едва не развалилась. В проеме возникла здоровенная фигура с широченными плечами и длинными почти до колен руками. Эти самые руки крепко держали большой двуручный топор.

Обладатель богатырской фигуры был сравнительно молод, лет двадцати двух, слегка сутул и почти на полголовы выше Михаила. Редко на Асалентае поисковики встречали людей выше их и мощнее. Но вот такого гиганта Михаил видел впервые.

За спиной богатыря стоял еще один парень. Не так велик, обычного телосложения. Но тоже с топором. Лица у обоих напряженные, в глазах ненависть пополам и яростью.

– Бема, это он! – заорал вдруг конокрад, перестав дергаться. – Бей!

Он? Значит, уводили коня по заказу? Интересно! А кто заказал и зачем? Когда был заказ, что обещали, что говорили о владельце коня?

Масса вопросов возникла в голове Михаила, и хотелось задать их разом. Но, увы, некогда. Эта парочка – Пат и Паташон – не сговариваясь, не раздумывая, напала на поисковика, рассекая воздух лезвиями топоров.

Действовали они не так слаженно, как первая пара грабителей, но ловко и быстро. А здоровяк Бема еще и с огромной силой.

«Раненый, с одной рукой против таких не выстоит, – мелькнула новая мысль у Михаила. – Как знали… или и впрямь знали? От кого? Надо выяснить…»

Больше думать было некогда. Михаил вытащил фальшион и нож и сделал шаг вперед, входя в режим боя, когда реакция натренированного тела опережает реакцию мозга.

Такой бой длится не дольше десятка секунд. Это в реальности. В кино можно растянуть хоть на час. А тут никакого текста, никаких красивых поз и застывших после удара фигур. Скорость, скольжение, мелькание оружия и почти неслышное дыхание.

Тактика боя против группы от двух и более противников проста. Выстроить их в линию и прикрыться одним ото всех. И маневр, движение, чтобы эту линию удержать. Чтобы рядом был всегда только один.

Не каждый раз это выходит, особенно когда врагов больше четырех человек. Но там есть другие уловки. А тут и этого хватило.

Шаг, уход из-под топора и от второго противника, подшаг, удар, удар, уход, подсест и удар. И еще удар! И добить!.. А вот это зря, не подумал, не остановил замах. Тело опередило мысль.

Михаил опомнился слишком поздно. Когда богатырь упал с разрубленной головой и отсеченной рукой. Удержать в нем жизнь было гораздо сложнее, чем отнять ее. А его напарник и подавно реанимации не подлежал. Снятую с плеч голову обратно никакая живая вода не приставит.

Наловчились они на тренировках вот так с одного удара сносить головы. Здорово выходило, изящно. Под разными углами, с разных положений и даже с разных рук. Вот и отработало тело само.