Павел Алексеев - Десант строгого режима. Воля богов

Сколько продолжалось избиение, я не знаю. Били меня умело. В какой-то момент, я просто потерял сознание. Очнулся, когда мне, зажав нос, вливали в рот воду.

— Ну, надо же, какой вы слабенький здоровьем, гражданин Артёмьев, — насмешливо произнёс чей-то голос, — Как это вас от жары в обморок угораздило упасть? Ну, ничего, ничего. Форточку мы открыли, теперь, как бы вы от сквозняка не простыли. Сквозняков-то боитесь? Как вы себя чувствуете? К разговору-то, готовы? Да вы не стесняйтесь, вот вода, сигареты, ручка и бумага. Как явку с повинной писать знаете?

Раскрыв глаза, мутным от боли взглядом я оглядел кабинет. Я уже сидел на стуле, привалившись одним боком к батарее. Опера стояли рядом, а Юрий Михайлович сидел за столом, лениво ковыряясь в зубах зубочисткой и презрительно рассматривая на меня.

— Ну? Долго ещё в себя приходить будешь? Давай, быстренько напиши явку, не задерживай нас. У нас что, своих дел нет?

— Что вам нужно? — прохрипел я. Подкатывала тошнота, кружилась голова. Всё тело болело, как будто его пропустили через мясорубку.

— Как? Ты ещё не понял? Тебе видимо мало объяснили. Берёшь ручку и пишешь явку с повинной, когда, за что и каким способом. Подробненько. Понял?

— Не понял. Чего — когда и чего — за что? Объяснить можете?

— Да ты совсем оборзел! — вскинулся Юрий Михайлович, — Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому! Будешь тут со мной в несознанку играть. Ну?! Колись, за что убил соседку?

— Какую соседку?! — попытался подняться я, но тут же получил удар в живот, опрокинулся на стул. Согнувшись от боли, я наклонился к полу, и меня вырвало прямо на ботинки опера, который меня ударил.

— Свинья! — заорал тот, брезгливо отскочив в сторону, схватив какой-то лист бумаги, стал оттирать обувь. При этом, не забывая матерно обещать мне всякие гадости, вроде изнасилования в особо извращённой форме с последующим многократным убийством и наоборот.

— Хорош орать! — рявкнул начальник, — Тебя кто просил его бить? Я что, команду давал? Дай ему тряпку, пусть подотрёт.

Опер вытащил из ведра тряпку, кинул мне под ноги. Отплевавшись, я поднял голову и посмотрел на них. Они что, совсем идиоты?

— Ну, долго смотреть будем? — спросил Юрий Михайлович, — Подотри своё безобразие, и продолжим разговор. А то насвинячил, понимаешь. Никакой культуры.

Просчитав варианты, поняв, что это совсем не шутки, я принял совсем другое решение.

— Дайте мне телефон, я позвоню своему адвокату. В дальнейшем, все вопросы только в присутствии моего адвоката и под протокол.

— О… Вон ты как заговорил. Ну, а я уже подумал, что ты за ум взялся. Ну, видимо, тебя мало учили. Мы не следователи, мы уголовный розыск, нам ваши адвокаты до задницы. Добавьте ему ещё. Но аккуратнее, ему ещё показания давать.

Опер, с обрыганными ботинками, радостно кинулся ко мне. Просчитав, что терять мне особенно уже нечего, приподнявшись, я встретил его ударом ноги в грудь. Так же быстро, оторвавшись от пола, он улетел в угол, с грохотом ударился об шкаф из которого вывалился ворох бумаг. Пока они не опомнились, ударом свободной руки в горло, я вырубил второго опера, который с удивлением смотрел на полёт своего товарища. Схватив со стола ручку, посмотрев на подымающегося с пола первого, который опять открыл свой матершиный рот, я проговорил:

— Только прыгни, падла. Получишь эту ручку в глаз.

Опер, на половине шага замер и наконец-таки заткнулся и вопросительно и растеряно посмотрел на своё начальство. Юрий Михайлович, замер в странной позе, в полу приседе. Не понять, толи садится, толи встаёт. Через какие-то секунды, придя в себя, он сел, посмотрел на меня и произнёс:

— Тебя как? Пристрелить при сопротивлении?

— При сопротивлении чему? — спросил я его в ответ.

— Ну, за нападение на сотрудников при исполнении, — поправился он.

— Нападении? А побои мои куда денешь? Блевотину с пола? А следы нападения где? Или след браслета на руке? А гематомы по всему телу? Не думаю, что у тебя всё подмазано, испачкаешься, отмываться утомишься. Так что, хрень не городи. И за пацана меня не держи. На понт детишек в детском саде бери, а со мной, давай по-взрослому. Хочешь разговора, давай поговорим. Но если хоть одна падла, в мою сторону дёрнется резко, буду валить наглухо. Достали вы меня, уроды. Ну, решай. Справки про меня наводили? В курсе, что я в военной разведке служил? Будем разговаривать или прыгните?

Юрий Михайлович посмотрел на своих оперов. Первого, немного растерянного опера, который неловко мялся с ноги на ногу, не зная как ему реагировать в создавшейся ситуации. Потом на, стоящего на четвереньках, пытающегося подняться, второго, который туго, но приходил в себя. Приняв решение, Юрий Михайлович ответил:

— Ладно, положи ручку и поговорим.

— Ну, ручка мне ещё может пригодиться, — я усмехнулся, — Хотя я и без неё и даже со сцепленными обеими руками вас троих положу, если дадите повод. Да и наручники не проблема. Так что без глупостей. А теперь, говори. За что меня сюда притащили.

— Ты арестован, за убийство Хильдман Светланы Васильевны. Возможно, после того как её изнасиловал, ну это экспертиза ещё устанавливает.

— Кого?! — я видимо очень сильно выглядел удивлённым, потому что Юрий Михайлович, странно на меня посмотрел и снова повторил:

— Хильдман Светланы Васильевны. Возраст двадцать пять лет. Проживает, вернее — проживала, по соседству с тобой. Знаком с такой? Или анкетными данными не интересовался, когда убивал?

— Вы с ума сошли? У меня только одна соседка с таким именем. Да и та наркоманка конченая, этажом выше живёт. А фамилии её, я и знать не знал.

— Знаешь, Артёмьев. Вот я сейчас на твою изумлённую рожу посмотрел и вроде как немного засомневался. Но вот ведь какое дело. Её тело сегодня нашли в твоей квартире, у тебя в постели. И горло у неё было перерезано, твоим ножом, с отпечатками твоих пальцев. Тебе есть, что на это сказать?

— Ну, и них… себе, — выругался я, мозг лихорадочно заработал, — Двери целые?

— Имеешь ввиду, взломали и подкинули? Нет. Двери были открыты твоими ключами. Они лежали на столе.

— А как нашли тело? Кто обнаружил?

— Соседи снизу вызвали милицию. Они обнаружили. У тебя на кухне кран был открыт. В мойке тряпка была, не давала стекать. Вот их и залило. Когда поднялись, сначала в дверь звонили, стучали. А потом ручку повернули, а она не заперта. Так и обнаружили. Ну, что скажешь?

— Что скажу… Адвоката хочу, что ещё. Подставили меня по полной программе. Весь вопрос, кому это надо? Да ещё так… Светка, хоть и конченый человек была, да только убивать даже такую тварь, да ещё у себя дома… Да! Ещё вопрос. А откуда вы узнали, что я именно в это время сижу в кафе? Я там бываю нечасто, да и сегодня туда забрёл просто так, внеурочно.