Вадим Проскурин - Взлет индюка

— Да кто же их считал? — развел руками Джон. — Завтра-послезавтра узнаем. Алиса отправила гонцов на соседние плантации, там тревогу пока не поднимали, видать, эльфы по лесам хоронятся. К вечеру выползут. Но сюда, думаю, больше не сунутся, мы с Огром их знатно напугали.

— Зачем они сюда полезли, предположения есть? — спросил Рейнблад.

— Думаю, сначала надо пленного допросить, а потом уже предположения строить, — ответил Джон.

— Думаешь, сумеешь его разговорить? — удивился Рейнблад.

— Попытка не пытка, — ответил Джон и пожал плечами.

Кто-то глупо хихикнул. Рейнблад повернул голову и обнаружил, что к ним присоединилась Алиса. С близкого расстояния она выглядела еще ужаснее, чем издали.

— Ну, ты даешь, красавица, — сказал ей Рейнблад.

Алиса смущенно потупилась и ничего не ответила.

— Я ее люблю, — сказал Джон. — Знаете, ваша божественность, я однажды слышал краем уха, что есть одна древняя технология, которая позволяет татуировки сводить. Шрамы, правда, остаются, но…

— Даже не думай, — перебил его Рейнблад. — Такой прецедент я создать не позволю.

— Так я и думал, — вздохнул Джон. — Жалко.

— Жалко у пчелки в попке, — отрезал Рейнблад. — Пойдемте Патти смотреть.

— Алиса, где она сейчас лежит? — спросил Джон.

— Без понятия, — огрызнулась Алиса. — У меня других дел хватает, кроме как за падалью присматривать.

— Базар фильтруй, — посоветовал ей Джон. — Ты у нас героиня, но его божественность злить все равно не надо. Видишь, как у него щека дергается? Кстати, ваша божественность! Я вчера Алису леди Патриции как бы подарил, но мы сделку документально не оформляли…

— Забирай себе, — разрешил Рейнблад. — Считай, это твоя доля в наследстве. И, это… Тут повсюду до фига всякого золота было…

— Что, можно? — спросил Джон.

— Было, да сплыло, — сказал Огрид и гнусно ухмыльнулся.

— Даже не думайте! — рявкнул Рейнблад. — Все материальные ценности, сохранившиеся в поместье, переходят в собственность сэра Мориса, так что…

— А тут разве сохранилось что-то? — деланно удивился Огрид. — Да ладно вам, все равно проверить невозможно. Алиса, распорядись, пусть его божественности котомочку соберут.

Рейнблад нахмурился и сплюнул на клумбу с орхидеями.

— Ненавижу эту страну… — пробормотал он. — Только и думают, как бы что разворовать…

Следующие пятнадцать минут они искали тело леди Патриции и, в конце концов, нашли на кухне. Очевидно, какой-то чистокровный орк не смог определить расовую принадлежность обгрызенного трупа и отволок его к мяснику вместе с другими.

Сэр Рейнблад долго ругался, а затем стал клясться Шивой Разрушителем, что устроит в богопротивном Чернолесье холокост, переходящий в геноцид. Но на словах «а если нарушу я сию клятву, то пусть меня…» закашлялся, и дальнейшее произносить не стал.

Джон дождался, когда его божественность справится с праведным гневом, и сказал:

— Пойду-ка я эльфа подготовлю. Когда можно будет допрос начинать, я позову. Алиса, надо шприц найти.

— Чего? — не поняла Алиса.

— Пойдем, у Хью возьмем, — предложил Огрид.

— У кого? — не понял Джон.

— У Хью Хауза, министра здравоохранения, — объяснил Огрид. — У него шприц точно есть, я сам видел. Знаешь, я придумал, его сейчас так прикольно разыграть можно…

Сэр Огрид и сэр Джон ушли, и то, как именно министр полиции собрался разыграть министра здравоохранения, осталось тайной. Кардинал Рейнблад и орчанка Алиса остались одни.

Кардинала одолевал гнев. Дело было даже не в том, что после ночного происшествия эльфийская угроза достигла масштабов, невиданных со времен бэпэ, он понимал это головой, но сердце не воспринимало эти сведения как важные. С точки зрения кардинальского сердца, было много других вещей, куда более значимых.

Во-первых, Рейнблад струсил. Уехал из поместья под надуманным предлогом и бросил Патти на произвол судьбы. Он понимал, что ничего не смог бы сделать, останься он здесь, он ведь не такой матерый волчара, как Росс или Бейлис, его любимое оружие — не бластер, а собственный мозг, а одним только мозгом против эльфов много не навоюешь. Но все будут знать, что он струсил. А Бейлис, старый лысый пердун, не струсил, и теперь он герой, а Рейнблад — трус. В лицо это ему никто не скажет, но будут шептаться за спиной, будут кривые ухмылочки…

Да что там Бейлис, полукровка Алиса и та проявила больше храбрости, чем Первосвященник Всея Человеческой Общины. Окажись Герхард Рейнблад лицом к лицу с богомерзким пучеглазым отродьем — ни за что бы не решился ударить его по голове, тупил бы и тормозил, парализованный ужасом. А эта богомерзкая тварь не тормозила, и потому она — героиня, а ты, Герка — мешок с дерьмом. Кстати, что-то она занервничала…

Рейнблад сделал непроницаемое лицо и произнес особым суровым голосом, лишенным всяческих интонаций:

— Рассказывай, полукровка. Я все знаю.

— Откуда?! — изумилась Алиса.

«Вот ты и попалилась», мысленно расхохотался Рейнблад. А вслух произнес:

— Работа у меня такая — все знать. Слышала такое слово — агентура?

Алиса опустила голову и некоторое время молчала. Затем наклонилась, подняла с земли валяющуюся прямо на дороге эльфийскую дубину с острыми обсидиановыми гранями, и стала задумчиво разглядывать ее. Кардинал понял, что сейчас она его убьет, так же, как того эльфа — вдарит по голове, и поминай, как звали. Сколько сотен дней он уже не появлялся в спортзале? Боги, какая позорная смерть… И нет рядом никого, Скользкий Джек рабов допрашивает, спецназ периметр поместья патрулирует…

— Да чего уж теперь… — пробормотала Алиса и отбросила дубину. — Хорошо, ваша божественность, я все расскажу. Я хотела убить свою хозяйку. И убила бы, если бы эльфы не помешали.

— Упс, — вырвалось у Рейнблада.

Алиса пристально посмотрела на него и мрачно рассмеялась.

— Я дура, — сказала она. — Вы же просто пугали, правильно?

— Работа у меня такая — людей пугать, — сказал Рейнблад.

Алиса немного помолчала, затем сказала:

— Исповедуюсь-ка я вашей божественности по-любому, заодно душу облегчу. Я ведь не просто так леди Патриции спирту в сок набодяжила.

Рейнблад расхохотался.

— Цыпа, ты неподражаема, — сказал он. — Ты думала, она от спирта окочурится?

— Ну да, — смущенно кивнула Алиса. — Это же жуткий наркотик, самый сильный яд во вселенной…

— От спирта не помирают, — перебил ее Рейнблад. — Чтобы набрать смертельную дозу, его надо столько вылакать, что десять раз проблеваться успеешь. Вот метанол — совсем другое дело. А от обычного спирта только ведешь себя, как скотина, и все.

— Это я уже поняла, — сказала Алиса. — Леди Патриция так упоролась… забралась в чулан, на грабли наступила, расплакалась… платье мое облевала… и ругалась все время… тащи меня, сука, во флигель к Джону, у нас с ним романтическое свидание назначено.