Сурен Цормудян - Волчья стая

Соловей — Олег, получивший свое прозвище уже по забытой причине в пору бандитской юности, — поднялся и замер. На улице, поросшей клочьями травы, торчащими из островков сохранившегося асфальта, стоял вепрь. Жутковатый аналог дикого кабана, который, в отличие от своего родственника, не был съедобен. Крупнее обычного зверя. С большими, крепкими и острыми бивнями, которые он любил пускать в ход по малейшему поводу. Откуда он здесь? Насколько известно, в малых Чертогах таких животных нет. Они в изобилии водятся в зоне Нововоронежской атомной станции, а еще любят большие Чертоги. Правда, разъездные много рассказывали о том, что вепри мигрируют семьями и даже небольшими стаями. Возможно, это был один из таких — пришел осваивать новую территорию, а тут человек. Вепри отчаянно не любили людей, и те отвечали взаимностью.

Вепри были практически слепыми. Черт его знает — может быть, под жесткой и длинной щетиной, покрывавшей все тело животного, и прятались глаза, но они были посажены так глубоко и настолько малы, что в глазницы не попадешь и выстрелы только разозлят зверюгу, которая и без того не отличалась приветливостью. Лоб у нее был до того крепок, что даже очередь из автомата едва ли могла его пробить.

Мокрый вепрь стоял под струями дождя и шевелил здоровенным влажным пятаком, по обе стороны которого торчали устрашающие полуметровые бивни. Во всей его позе читалось напряжение.

— Учуял-таки, — прошептал Черный, неспешно поднимая ствол автомата и еще медленнее делая шаг назад.

Вепрь зарычал и еще проворнее зашевелил пятаком. Чуть опустил голову — верный признак скорой атаки.

Соловей рванулся влево, к гнилому бревну. Перемахнул через него, сбивая подошвами высоких ботинок трухлявую кору. Неистовый зверь бросился следом. Он с разбегу влетел в бревно, и командир батальона слышал позади лишь жуткий треск и стук разлетающихся щепок. Впереди стояло двухэтажное здание. Соловей кинулся к нему. Влетев в подъезд, он чуть не упал, споткнувшись о всякий хлам. Заросли вокруг дома были настолько высоки и густы, что свет почти не проникал туда через зиявшие глазницы окон. Соловей включил тактический фонарь на стволе своего автомата. Лестница, вынырнувшая в пятне света, поманила наверх. Преодолев первый пролет и развернувшись на площадке к следующему, он снова замер. Железные перила были закручены в причудливую спираль, и Соловей почувствовал, как невидимая сила вытягивает из рук оружие.

Внизу, у входа, уже слышались злобный рык и похрюкиванье. Ловушка захлопнулась. Черный снял оружие с предохранителя и приготовился всадить в зверя весь рожок, но вдруг различил какой-то звук сквозь шум дождя и рычание вепря. Поначалу Соловей принял его за очередные раскаты грома, но звук стремительно приближался, и теперь было ясно, что это мотор мотоцикла. Мотоцикл в Чертогах? Однако… Хотя разве не Черный пытался совсем недавно проехать на квадрике по зараженному свищами городу?..

Зверь, пока еще не решавшийся войти в здание, развернулся на шум.

На небольшом пустыре, всего в сорока метрах, стоял черный мотоцикл со стремительными обводами, скалившийся титановыми челюстями вокруг пары «прищуренных» фар. Ездок в черном одеянии и черном шлеме с непроницаемым стеклом. Точнее, наездница. Она дергала ручку газа, дразня зверя ревом мотора. Вепрь топотал передними копытами, мотал головой и рычал. Казалось, он чувствовал какой-то подвох, но очень хотел поднять на клыки существо, помешавшее его охоте. Наконец осмотрительность уступила инстинкту убийцы, и вепрь устремился вперед.

Незнакомка еще пару раз дернула ручку газа, взирая безликим черным стеклом своего шлема на приближавшуюся бесноватую тварь. Вот уже осталось каких-то два метра — и мотоцикл, повинуясь воле хозяйки, помчался стрелой.

Вепрь завертелся на месте от неожиданности, яростно разбрасывая рылом грязь. Вот он поддел что-то твердое — камень? Нет…

Оставленная наездницей граната рванула у самой морды вепря, разорвав нос и рот. Зверь упал на бок и забил копытами, отчаянно хрипя. Мотоцикл уже возвращался. Он остановился метрах в пяти от вепря. Тот захрипел еще сильнее, предчувствуя конец. Женщина спешилась. В руках у нее был обрез двустволки. Выстрел дуплетом в область сердца — и вепрь затих.

Мотоциклистка переломила оружие, выбросила дымящие гильзы и перезарядила обрез, вынув патроны из патронташа, который опоясывал ее тело чуть выше талии. Затем повернула голову в сторону двухэтажного дома, у входа в который застала зверя. Там стоял высокий человек. Капюшон был отброшен, и дождь молотил по короткостриженой седой голове. В руках неизвестный держал диковинный иноземный автомат и целился в наездницу.

— Опусти оружие! — рявкнул он.

Она невозмутимо завела обрез за спину и опустила в пришитый к кожаной куртке чехол из той же кожи. Затем развела руки, облаченные в беспалые перчатки.

— Ты кто такая? Говори, а то пристрелю к чертовой бабуленьке!

Из-под шлема послышался низкий женский голос:

— Олух неблагодарный.

Соловей неторопливо сократил расстояние между ними вдвое, не сводя ствола автомата с мишени.

— Наголовник сними. Не люблю разговаривать с пластмассой.

Та послушно обхватила ладонями шлем и подняла его над головой, открывая вооруженному мужчине лицо. Оно было… Ну да, красивым. Но странным. Первое, на что обратил внимание Соловей, явилось отсутствие левого глаза. На лице чернела аккуратная повязка с выпуклым овалом. Черные, как и все прочее, волосы были подстрижены ровной линией над завлекательными стрелками бровей, к плечам спускались две тонкие косички. Правый глаз ненадолго показался кошачьим: миндалевидный, с приподнятым вверх наружным уголком и вертикальным зрачком. Но морок быстро исчез, словно глаз, попав на дневной свет, которому уже не мешало черное стекло шлема, сразу стал человеческим. Длинноногой незнакомке было лет двадцать пять, не больше — скорее, даже меньше. С толку сбивало суровое выражение лица.

— Ну, так что, барышня, познакомимся наконец? — усмехнулся Соловей, а из головы у него не шло видение: кошачий зрачок.

— Может, для начала опустишь ствол? — отозвалась девушка, не мигая.

— Который именно? — Соловей оскалил не слишком здоровые зубы.

Рейтарша выдержала паузу и так же, не мигая, с прежней интонацией произнесла:

— Я не терплю пошлых шуток. Тем более от старперов вроде тебя.

Ухмылка слетела с лица Черного.

— Ну и дура.

— Убери оружие, папаша. Если бы я хотела причинить тебе вред — дала бы вепрю загнать тебя в магнитный свищ, которого ты испугался в доме.

Черный был удивлен. Он опустил автомат.

— Погоди, а откуда ты…

— Меня зовут Химера.