Александр Афанасьев - У кладезя бездны. Часть 2

Но мало кто знает, что основной штаб САС находится вовсе не в Герефорде — хотя и там есть кабинеты для командования пока, в основном старые и обшарпанные. Главный штаб САС находился на последнем этаже главного штабного здания казарм полка герцога Йоркского. Последний этаж штабного здания представляет собой мансарду, построенную в сороковые годы и с тех пор лишь один раз проходившую ремонт, никакого другого места для размещения штаба одного из лучших в мире полков в Лондоне не нашлось. Для того, чтобы подняться в штаб САС — нужно было преодолеть узкую и плохо освещенную лестницу, позвонить в звонок и сообщить, кто вы и по какому делу, после чего вас пропускали — но не внутрь, а в бронированный тамбур, в котором при необходимости производился обыск. Некоторые гражданские думают, что здесь установлено хитрое оборудование как в новом здании МИ-6, позволяющее улавливать мельчайшие частицы взрывчатки: на самом деле, здесь нет даже контроля за прослушивающими устройствами, которые теоретически в здание может внести любой, даже не подозревая об этом. После короткого и низкотехнологичного обыска вас пускают внутрь. Иногда по зданию проходятся ищейки жучков из Штаб-квартиры правительственной связи — но этого явно недостаточно. Вообще, здание защищено как от прослушивания, так и от террористической атаки крайне слабо, снайпер или человек с лазерным прослушивающим устройством может расположиться на верхних этажах жилых зданий на Челтнем-террас и делать все, что ему заблагорассудится долгое время. Британцы к подобной безрадостной перспективе относятся с удивительным фатализмом — впрочем, эта черта типична для британцев, они считают, что противник должен вести себя в строго определенных рамках, причем таких, какие определят сами британцы. Больше чем сто лет назад, в нулевом году — генерал-майор Роберт Пенн-Саймонс, придерживающийся схожих воззрений, потерял целый полк и сам получил смертельное ранение под огнем бурских снайперов у Талан-Хилл…

Был октябрь две тысячи двенадцатого года, время, как для лондонцев, так и для всей Великобритании очень и очень невеселое. Чаемое на протяжении девяноста лет военное столкновение с Россией состоялось — но только совсем не так, как его ожидали. Империя потеряла значительную часть флота, правда в боях не с русскими, а с американцами, практически все стратегические ядерные силы, была значительно урезана в правах в отношении колоний — а русские теперь стояли на пороге Индии, полностью захватив Афганистан и часть Северо-Восточных провинций [27] Пакистан. Несмотря на то, что Индия была единой, ее даже называли "Индостанский субконтинент" — британцы понимали, что Северо-Восток совсем другой, нежели остальная часть Индии. . Империя потеряла несколько миллионов человек, своего короля, множество военных баз и почти всех своих друзей. На улицах Лондона, некогда столицы цивилизованного мира были беженцы. Готовились переходить на карточное распределение продуктов и топлива этой зимой. Настало время озлобленности и взаимных обвинений.

В эти невеселые времена и в еще одно более невеселое утро, когда дождевые тучи висят над Лондоном подобно смогу — во дворе казарм полка герцога Йоркского остановился "четырехглазый" спортивный SS и из него вышел довольно молодой человек в гражданском, при виде которого часовые у входа едва не выронили свои винтовки. Потому что это был Король.

Принц Николас еще при восхождении на трон — он выбрал себе имя Эдуарда Девятого [28] Эдуард Восьмой, Король Англии имел связь с разведенной американкой Уоллис Симпсон. После того, как ее не приняли при дворе ни в качестве морганатической супруги ни в качестве официальной — он отрекся от престола, проправив всего десять месяцев. , словно с намеком — установил рекорд, точно так же, как и его отец — причем его отец установил целых два рекорда. Отец установил рекорд длительности ожидания трона и антирекорд правления — он не успел проправить и года, как его убила русская ракета. Принц Николас установил антирекорд ожидания трона и стал самым молодым монархом на британском троне. Многие считали, что монархию надо бы вообще упразднить, поскольку она привела Империю к большой беде.

Но Эдуард Девятый уже догадывался, что и кто привел Империю к такой большой беде. Правда, сделать с этим он ничего не мог.

Пока.

Пришедшие в себя часовые взяли "на караул", а случайно проходивший мимо первый лейтенант Стюарт Маннингэм-Буллер со всех ног побежал к командиру полка герцога Йоркского докладывать о визите монарха. К командиру полка, бригадиру Стенли Адамсу он буквально вломился, оторвав его от завтрака и заработав замечание. Услышав о том, что прибыл Король — бригадир опрокинул на ноги чашку с кофе и испортил себе форму, так что если бы Король шел в штаб полка — произошел бы скандал: короля не пристало встречать в мундире залитом кофе. Но король — шел совсем не сюда.

Не пользуясь ничьими подсказками, король поднялся наверх, на мансардный этаж и нажал на кнопку электрического звонка, а на вопрос: кто там, ответил коротко и просто — Король. На часах стоял парень по имени Джим МакАдамс, большой шутник. Пребывая на часах, он отбывал наказание за драку в пабе с военными моряками, и поскольку его ничем нельзя было пронять — службу он нес спустя рукава, точнее — положив ноги на пульт как ковбой. В это время — как раз должна была вернуться группа, входящая в полицейский взвод немедленного реагирования, обеспечивающий безопасность в аэропорту Хитроу (как потом оказалось, они застряли в пробке). Услышав "король" — он не стал смотреть на монитор слежения (сделать это было затруднительно, поскольку ноги загораживали обзор) — а просто нажал кнопку и проворчал "Очень смешно. Щас пущу газ, так и вовсе обхохочетесь, козлы сраные". Наверху перед самым входом — умельцы из полка пристроили полицейский контейнер со слезоточивым газом — на случай нежелательных посетителей, на узкой и не вентилируемой лестнице — как раз то, что надо. Вспоминая этот инцидент потом — МакАдамс клялся, что при виде короля едва не наложил в штаны.

К счастью — командир полка оказался на месте. Сорока восьмилетний бригадир по имени Берни Пайетт в последнее время дневал и ночевал на своем командном посту, людей не хватало катастрофически, а британский радж на индостанском субконтиненте ощутимо шатался. Ограничения на присутствие военной силы в Индостане, введенные русскими поставили легковооруженных британцев, не имеющих поддержки с воздуха перед озлобленным и десятикратно превосходящим противником, мечтающим отомстить за все унижения, как реальные, так и мнимые. Для того, чтобы справиться с подобной угрозой — требовались солдаты, как минимум десятикратно превосходящие по умениям и навыкам обычных солдат, которых тоже было немного. Кроме того — требовалось умение проводить специальные операции в гражданской одежде, чтобы не давать русским повод предъявить претензии по поводу нарушения договорных обязательств. Лучшие британские военные умы — а они были! — лихорадочно делали все, чтобы удержать выскальзывающую из рук власть на индостанском субконтиненте. Гражданские самолеты спешно переоборудовались в штурмовики и легкие ганшипы с одним — двумя пулеметами, регистрировались частные военные компании, которые не относились к регулярной армии и потому не подпадали под ограничения. Удержать ситуацию в нормальное время было возможно и теми силами, которые остались — вот только сейчас время было совсем необычное. Их публично унизили перед лицом индусов и хуже того, перед лицом мусульман из Северо-Восточной провинции. А они — ни один отслуживший в Индии офицер не сомневался в этом — были лучшими в мире слугами, работниками, солдатами, когда Империя была сильна — но готовы были вонзить нож в спину при малейших признаках слабости. Слабость не прощалась, слабого всегда добивали.