Ежи Тумановский - Город страшных снов

— Что за твари? — деловито спросил Макс, снимая с плеча карабин.

— Не понял, — нахмурился в свою очередь Егор. — Что значит «зашли на Ботанике, а вышли здесь»?

— Ты тоже тормоз? — с какой-то отчаянной злостью спросил подросток. — В игрушках порталы видел? Которые переносят человека на любые расстояния? Так вот эти мембраны, они, видать, тоже переносят. Только не всех и не всегда. Или… разных людей в разные места. Мы так с тремя нашими друзьями потерялись: вошли вместе с одной стороны, а вышли только… с ней вдвоем. И совсем в другом месте. Вернулись обратно — попали вообще на Ботанику. А это километров десять от того места, где вошли.

— Смотри-ка, Егор, — шепнул Виктор. — У них волосы светятся.

По торчащим из-под капюшонов челкам у обоих действительно бегали легкие, едва заметные в красноватом свете дня, желтые искорки. Так же еле видимо мерцали кончики пальцев.

Егор в испуге отступил в сторону. Макс после секундного замешательства, навел оружие на подростков.

— Э, вы чего? Так всегда бывает после прохода через мембрану! — с отчаянием сказал парень. — Отпустите нас, мы просто пойдем своей дорогой…

Со стороны желтой стены раздался звонкий треск, словно раскололось по всей длине большое дерево. Все резко повернули головы на звук. По яркой светящейся плоскости змеилась темная линия, похожая на причудливо изогнутую трещину во льду. При одном взгляде на нее Егор ощутил, как немеет лицо и руки, как замерзают мысли, и все медленнее течет время. «Наверное, это и есть анабиоз…» — успел подумать он, а потом события полетели с такой скоростью, словно пытались нагнать упущенные мгновения.

Края темной полосы вспыхнули ярким белым сиянием, искрящаяся желтизна мгновенно затянула прорехи в мембране. Завизжала девчонка. Но смотрела она не на желтую стену, а в сторону наполовину заросшей улицы, уходящей к Центральному стадиону.

Егор мгновенно развернулся. Рядом оглушительно грохнул карабин. Макс среагировал еще быстрее: начал стрелять в набегающую стаю собак.

Один из псов в первых рядах подпрыгнул и кувыркнулся через голову, следующий выстрел сбил еще одно животное, но собаки продолжали быстро сокращать расстояние. Егор дернул Макса за рукав, озираясь в поисках ближайшего подъезда, Виктор уже стоял рядом со стеной дома с вилами в руках и показывал пальцем на разбитое окно. А парень… Парень рывком поднял свою подружку за руку и потащил в сторону мерцающей мембраны.

Грохнуло еще два выстрела, завизжала на весь квартал смертельно раненая собака, стая начала притормаживать. Но Егор, лишь краем глаза отмечая передвижение зверей, как зачарованный смотрел на уходящих в желтое сияние подростков. Оба перед входом в стену подняли руки, словно защищая глаза, сверкнула янтарная вспышка, и подростки исчезли. Шагнули через… или в то, что они называли мембраной.

— Сюда! — крикнул Виктор, продолжая указывать на окно.

Собаки вновь бросились вперед. Макс стал отступать, продолжая стрелять, но звери промчались мимо, мелькнули стремительными темными пятнами на фоне желтой пелены, словно готовясь рвануть сквозь мембрану вслед за добычей, но в последний момент словно передумали: свернули и пробежали вдоль светящейся преграды, чтобы спустя несколько мгновений скрыться за углом здания.

— Уходим! — отрывисто скомандовал Макс, оглядываясь на Егора и Виктора.

Егор продолжал, как завороженный, смотреть на желтую стену. Собачья стая, оставив с полдюжины сородичей издыхать посреди улицы, пробежала мимо трех, стоящих на месте, людей, и погналась за убегающими подростками. Но не решилась войти в этот жутковатый свет… В течение нескольких минут и без того странная ситуация превратилась в совершенно загадочную.

— Не вздумай сказать, что мы сейчас пойдем их спасать, — быстро проговорил Макс, неверно истолковав молчание Егора. — Здесь, конечно, до Плотинки рукой подать — самый короткий путь, — но если пацан не соврал, можно вообще черт знает где очутиться. Выйдешь где-нибудь на Уралмаше…

— Я еще в своем уме, — отозвался Егор, встряхиваясь и отворачиваясь от стены. — На Плотинку двинем в обход. Перейдем по мосту на Челюскинцев, найдем родичей Виктора, пройдем по набережной и окажемся на Плотинке, только с другой стороны. Надеюсь, там этой… желтой штуковины не будет. А пока давайте-ка уносить отсюда ноги — как бы собачки не передумали.

Желтая стена осталась где-то далеко сзади и справа. Чем ближе они подходили к мосту, тем тревожнее становилось на душе у Егора. В чем причина, он не понимал, но когда впереди показались характерные ограждения, сердце бухало в груди так, словно их ждала засада, и бой не на жизнь, а на смерть.

Егор становился, вглядываясь.

Исеть в этом месте уже начинала разливаться, подхваченная чуть ниже по течению самой старой и поэтому главной городской плотиной. Мост был заполнен машинами не больше, чем несколько уличных кварталов до этого, и поэтому ничто не мешало просто пересечь его и оказаться на другом берегу. Откуда, по словам Виктора, до его дома оставалось пройти буквально с полкилометра.

Но Егор медлил, пытаясь разобраться в своих ощущениях. Вовсе не предчувствие опасности заставляло сердце яростно гнать кровь по жилам. Страха как такового не было. Было что-то иное, чужеродное… Напряжение продолжало нарастать, и Егор не выдержал.

Понимая, что еще несколько минут, и он побежит прочь от моста, Егор первым решительно зашагал в сторону реки.

Темная вода неспешно струилась где-то далеко внизу. Десятка полтора машин стояло на перекрытиях моста, но этим все сходство с улицей и заканчивалось. Здесь не было растительности, кроме нескольких жалких кустиков травы на крыше и капоте ржавой «семерки». Не было ни одной кости, ни одного тела — словно перед катастрофой люди оставили здесь свои машины и куда-то ушли. Даже грязь практически отсутствовала на прекрасно сохранившемся асфальтовом покрытии.

Набережная, надежно упакованная в камень, почти не изменилась. Зато повсюду, где бетон и камень не приняли в крепкие объятия труженицу-речку, деревья и кустарник взяли свое по полной программе. Берега за пределами прогулочных зон вдоль набережной походили теперь на джунгли. А многоэтажные здания элитных домов, торчащие повсюду из сплошного зеленого ковра древесных крон, странным образом ассоциировались с древними городами, затерянными в тропических лесах Юго-Восточной Азии. Красное небо над обветшавшими столпами только добавляло ощущение одиночества и печали. Вдалеке тускло блестели между деревьев купола Храма-на-Крови.

— Егор, может не стоит так вот сразу? — нервно сказал Виктор, озираясь. — Что-то мне совсем нехорошо… Кажется, у меня симптомы гипогликемии.