Александр Борисов - Прыжок леопарда 2

Кличка "Малой" прилепилась к нему еще в следственном изоляторе. Попал он туда, не зная традиций, признавая только закон силы. Вел себя нагло, чем очень обидел честных сидельцев. Чигу хотели "отпетушить", но не успели. Из высших инстанций прислали маляву: "Не троньте Малого!" Это озаботился дядя, в миру - материн брат, на воле известный как Гога Сухумский, коронованный вор и законник.

Первый срок пролетел незаметно и весело, как новогодние праздники. Ичигаев ни в чем не нуждался. Зоне, где он пребывал, был обеспечен повышенный "грев". Чай, водка, курево, "ширево" поступали по мере надобности. Три раза в год "на свиданку" прилетала "невеста" - самая смазливая из "пятерошниц". И всеми этими благами Чига щедро делился с "уважаемыми людьми".

Под крылом у "блатных" он успешно закончил тюремный ликбез. Изучил Уголовный Кодекс, научился "ботать по фене", презирать "промку". А вскоре и сам Чига Малой стал "уважаемым человеком". Вопреки традициям и формальностям, его "типа короновали".

Хорошее, емкое слово, - подумалось вдруг, - всплыло из народных глубин. Типа - это что-то игрушечное, ненастоящее: колбаса по сорок рублей, когда килограмм мяса стоит за восемьдесят, "Жигули" по сравнению с "Фордом", президент, по сравнению с человеком, которого действительно выбрали. Хорошее слово, ко всему у нас применимое: типа работа, типа зарплата, типа власть, типа закон, типа Россия.

Откинулся Ичигаев, когда ему было неполных двадцать четыре. Об этом событии даже писали в местной газете. Так, мол, и так, вернулся из мест заключения уголовный авторитет "И" - первый в истории города коронованный вор в законе. Дали понять, что им "типа гордятся".

Реклама попала в жилу, а тут еще дядя родной порадел. Короче, на сходняке назначили Заура смотрящим. Старый Кытя передал ему кассу и властные полномочия.

Времечко было подлое: цены росли ежедневно, причем - в разы. На помойках пропали объедки. Бродячие псы собирались в стаи, чтобы охотиться на бродячих котов. Родная сермяжная власть все больше напоминала оккупационный режим. Шоковая терапия лишила народ мотивации жить и плодить голытьбу. Это было начало процесса, который в последствие назовут "естественной убылью".

Людям в неволе было намного хуже. Заключенные ели собак и крыс. Цена сигареты сравнилась с ценой жизни. А уголовный авторитет "И" тем временем обрастал свитой - такими же скороспелыми апельсинами, молодыми да ранними. Способностей ноль, а потребности о-го-го!

Жили весело. Целыми днями варили "ханку", да пели блатные песни. На одного Ичигаева в день уходило не меньше стакана мака, да рядом еще голодные рты!

Оппозиция существовала всегда, как вечный противовес существующей власти. Но в уголовной среде не бывает импичментов. В один прекрасный момент на "малину" нагрянули "народные контролеры". "Смотрящего" загрузили в багажник зеленой "шестерки" и увезли на горную речку. Так в далеком средневековье колдунов проверяли на вшивость: утонет - святой человек; выплывет - на костер, сам дьявол ему помощник!

И быть бы бедняге Зауру неопознанным трупом, кабы не Гога Сухумский - Добрые люди "грянули в барабаны" незадолго до часа "Х". Дядя сыграл на упреждение и успел на "правилово" в самый последний момент. Был он на "мерсе" с московскими номерами, при деньгах и вооруженной охране. Стрелять, впрочем, не пришлось. Слово авторитета в уголовной среде звучит громко. К тому же, в местах заключения такая "текучесть кадров", что кто-то когда-то обязательно с кем-то сидел. А Кытя - тот вообще ходячая карта Гулага: во-первых, родился на Колыме, а во-вторых... нету в ГУИНе такого "хозяина", которого Старый не помнит сопливым гавкучим щенком. Был он, кстати, смотрящим и на той самой хате, давшей когда-то приют Жорику Ичигаеву на первые в его биографии три с половиной года.

Разошлись мирно. Оппозиция очень толково изложила свои претензии и Гога Сухумский признал, что она права. "Пусть будет, как было!" - гласил общий вердикт, и голодная братва отступила, унося в зубах отступные.

Черт с ними, с деньгами, - думал Георгий Саитович. - В конце концов, три тысячи баксов - это не деньги. Гораздо важней честь семьи, спокойствие рода. Волчонок подрос и пора его привлекать к семейному делу. Заодно пускай и должок отработает...

Как и все серьезные люди, дядюшка работал в Москве. Попал он туда вторым эшелоном, когда собственность уже поделили. Шел процесс концентрации капитала и в спорах "хозяйствующих субъектов" срочно понадобился аргумент, против которого не попрешь. То есть, именно он - Гога Сухумский - "дедушка русского рэкета".

Еще при Союзе нашел Ичигаев свою криминальную нишу. Он делал деньги из ничего. Скупал за гроши обязательства должников, а из них уже выбивал все: и долги, и проценты, и даже сверхприбыль. Выбивал, не взирая на лица. Будь это самый крутой бизнесмен, самый скользкий карточный шулер или самый последний бомж.

Это нам только кажется, что жизнь - копейка, что она ничего не стоит. Гога тоже сначала так думал, когда начинал. А когда разобрался до тонкостей, понял: стоит, еще о-го-го как стоит, сумей только взять!

- Нет у меня ничего, мамой клянусь, нет, - вещал какой-нибудь хитрован, - через полгода все до копейки отдам!

- Ты же в декабре обещал.

- Не смог в декабре, слушай.

- Почему не пришел, не сказал?

- Хотел, понимаешь, не смог: по срочным делам уезжал.

Такой вот бессребреник: квартиру жена забрала. машину - друг одолжил, да куда-то на ней уехал. Товар - тот вообще не его. А в кармане билет на Штаты и липовый паспорт. Наивный, не знает куда он попал, нужно будет - найдем и в Австралии.

- Сегодня отдашь, - поджимает Гога Сухумский, - с процентами это будет ровно три штуки зеленых.

- Откуда такие деньги?! Войди в положение, слушай.

- Ладно, войду, - ухмыляется Гога, - найду тебе человека. Он деньги сюда принесет, ему должен будешь. Сейчас позвоню...

- Мамой клянусь! - ликуя, лопочет должник. Думает, обошлось, по кривой объехал.

- Алло, Генрих? Привет, дорогой... да нет, не забыл. То, что ты искал, уже у меня: сидит за столом, улыбается...

"Клиент" действительно в эйфории. Он не в силах сдержать эмоции.

- Ну да, он продаст тебе свою почку. Дешево отдает, за каких-то три тысячи долларов. Так что давай, высылай бригаду с контейнером и хирурга.

- Ка... какую еще почку? - лопочет должник, потея от ужаса.

И все! Если человек не дурак, он деньги найдет. А если дурак, и на этот случай имеются варианты. Не подходит объект под конкретный заказ, здоровьем не вышел или еще какая причина: ну, пол, скажем, не тот, или возраст, или этот, как его? - резус-фактор? Такое бывает. Покупатель на этом рынке всегда привередливый. То не беда, ни одна блоха не плоха, найдется и ему применение. Наемники нынче в цене - вон, сколько кругом межнациональных конфликтов. Контракт на три года - и вперед, на Карабах. С молодыми красивыми бабами тоже все ясно: пусть передком долг отрабатывают. А тот, кто не в силах держать оружие - пусть баранов пасет, в кишлаках и горных аулах не хватает рабочих рук.