Александр Шакилов - Осторожно! Мины!

Дождавшись своей очереди, Макс тщательно побрился. Не помешает лишний разок облегчиться. Лицо, голова, бедра и голени, грудь, подмышки и лобок – ни волоска, ни щетинки. Симпатичная индианка-маникюрша, ежесекундно поправляя сари, сделала Максу педикюр. А с верхних конечностей он ногти удаляет сам, обгрызая до крови и мяса.

Опять медосмотр. В глазах зарябило от белых халатов.

– Как вы себя чувствуете?

– Замечательно.

– Жалобы есть?

– Да. Потенция беспокоит. Представляете, доктор, мне трижды удается довести себя до оргазма, а он – ну, он ! – торчком и не падает. Представляете?

– Да уж…

– Помогите, доктор! Прошу вас, помогите!

Это Ринат шалит, на коленях перед докторишкой ползает, слезу пускает. Охрана в ужасе, не знает, что делать: то ли «мочить» звезду футбола, то ли погодить чуток. Молодняк подобных шуточек себе не позволяет, а горцу можно. Врачи его опасаются. Он ведь ходячая аномалия, очевидное и невероятное с ушами и бородой.

А вокруг – обнаженка на любой вкус. Таки двадцать человек в команде. Это считая вместе с тремя зооморфами, куда ж без них. Аполлинарий взял под свою опеку двоих уродцев, теперь воспитывает и делится опытом. В общем, есть кем полюбоваться. Если у вас наклонности соответствующие и ориентация та самая.

Тела.

Неофиты разбились на три основные группы. Молодой индеец-шошон и четверо африканцев обосновались у ростового симптоматора, то бишь у перевитой проводами груды металла и пластика. Симптоматор натужно гудел, выискивая патологии у очередного перепуганного насмерть бойца. Всех новобранцев пропускают через симптоматор. Макс тоже в свое время побывал внутри этого адского агрегата, и потому он отлично помнит ощущение беспомощности и омерзения, когда скользкий от геля щуп втыкается в рот, ныряет в горло и проваливается в пищевод. Макс тогда попытался выплюнуть датчик, но… Короче говоря, ему это очень знакомо.

Маркус, светловолосый швед, и азербайджанец по имени Саид топтались у розовой ширмы с табличкой «Гинеколог». Странно это: добрых молодцев с дамочками ну никак не спутаешь. Тем более что за ширмой спряталась раненная в промежность амазонка. Макс решил держаться от нее подальше. Мало ли что девице взбредет? Еще толкнет честного ветерана Мцитури на растяжку.

Двое, азиаты, друг за дружкой двигались от одного эскулапа к другому. Все это чистейшая формальность: рост, вес, годен. Причем «годен» футболист априори.

Макс без стеснения поинтересовался у медсестры насчет клизмы. У медсестры русая коса и толстые ляжки.

– Клизму, пожалуйста! – Макс не просил, Макс требовал.

Это никого не смутило: врачи давно привыкли к причудам спортсменов. Минут двадцать капитан команды провел на толчке. Вернувшись в раздевалку, он получил под роспись пакет и тут же распечатал его. Внутри – тонкие голубые трусы и желтая футболка с номером «13». На дне пакета – бутсы и гетры. Была б воля Макса, он вышел бы на поле голым. Но есть такое понятие, как «необходимый минимум, предписанный правилами игры».

А команда меж тем разделилась на два неравных лагеря – на «худых» и «толстых». Низкорослые азиаты – «толстые», индеец и швед – тоже. Африканцы предпочли «худой» вариант экипировки. А морфы… Ну, морфы есть морфы, что с них взять?

Макс закрыл глаза и уселся на пол. Глубокий вдох через нос, легкие наполнились снизу вверх – от впалого живота к приподнятым плечам. Надо терпеть до умопомрачения, и только тогда неспешно выдохнуть через рот.

«Худые» – это те, кто максимально уменьшает вес, дабы ослабить нажимное воздействие на почву под ногами. Существует поверье, что, если достаточно «похудеть», мина, на которую наступишь, не взорвется. «Худеют» с помощью бритья, мыльных клизм, медитаций и двухсуточного голодания перед матчем. Бывало, ветераны выбивали себе зубы и просили товарищей по команде: будьте добры, откусите мне уши и пальцы на руках, они мне без надобности, ну пожалуйста, ну что вам, жалко?!

Дыхание медленно нормализовалось.

«Толстые» – сторонники принципиально иного подхода к проблеме выживания на газоне. Они используют бронежилеты, каски, войлочные обмотки ног – все, что якобы может защитить от осколков и горячих газов. Без исключения все «толстые» обожают хоккейные «ракушки».

Не открывая глаз, Мцитури поднялся. Он ощущал, как тепло – энергия! – растекается от живота к конечностям. Хорошо. Великолепно! Хотелось сделать что-нибудь безумное: высоко подпрыгнуть, проорать в лицо медсестре стишок Фудзивара-но Садаиэ или спеть о сотне тысяч лотосов, которые видны из окна.

За долгую спортивную карьеру Макс испробовал оба метода выживания и на личном опыте убедился в их абсолютной неэффективности. Скелетоподобные, ослабленные диетой «худые» все равно слишком сильно топчут газон. А грузные «толстые», навьюченные тяжелой броней, с трудом передвигаются по полю.

Макс давно определился: облегченный вариант – его случай. Таскать на себе лишние полсотни килограммов – радости мало. К тому же дамы на трибунах обожают парней в трусиках-бикини. И все-таки придерживаться диеты глупо, но лучше верить во что-то, чем не верить совсем.

Это не Гуришанкар-медитация и не Пранаяма, но… Мцитури улегся на спину. Линолеум холодный, и пусть. Так даже лучше.

– Что он делает?

– Не знаю. Его и спроси.

– Что вы делаете?

Макс не ответил, ибо душа его парила, подобно белокрылой птице, над вершиной горы…

А это что еще за боевые танцы в масках ги-гаку? Азиаты вдруг решили выяснить отношения? Они шлепали друг дружку металлизированными перчатками по забралам сфер. А ведь запросто могут эти самые забрала расшибить: треснет светофильтр – и всё, суши мацу, вообще ничего увидеть нельзя будет: картинка с прицелами и параметрами газона погаснет без права воскрешения. Картинка, кстати, здорово облегчает ориентирование в дыму.

Да что же это с азиатами?! Грозные хомячки не поделили шнурки и зубную пасту? Кто-то наступил на чужую тень? Даже если и так, мины рассудят, кто прав, кто виноват.

Охрана пока не вмешивалась. Крохотный вертолет-видеокамера, еле слышно рассекая воздух лопастями, снимал происходящее.

Лязг, грохот, ругань из динамиков сфер. Нет, чтобы напоследок подумать о карме! Один из бойцов таки сумел разбить забрало противника. И не просто повредил светофильтр, но вышиб бронестекло. И пальцами – в глаза.

Вертолетик метнулся вверх и влево, затем резко вправо и вперед – а ради лучших ракурсов. Нужно зафиксировать для истории наиболее откровенные и жестокие сцены. Пальцами в глаза – да, отлично!

Вот тут наконец вмешалась охрана. Повеселились? Нервишки шалят, отвели душу? И хватит! Мера, господа, в любом деле должна быть мера.