Людмила Белаш - Имена мертвых

Трудно было отказаться — и Марсель позволила себя уговорить, тем более что она чувствовала сильную сонливость; она поспешила спросить кофе — ей не хотелось заснуть прямо в кресле.

В тепле и неге кабинета Марсель не могла и представить, что вокруг дома сейчас рыщут чудовища — сторожевые собаки сьера Дешана, три огромных пса, которые не лают и не рычат, четвероногие клыкастые машины, готовые разорвать любого, кто без спроса окажется внутри ограды. Равнодушные к непогоде, они втягивали ноздрями ветер — нет ли чужого запаха? они прислушивались к гулу ветвей под ветром — не идет ли кто? сегодня они были особенно чутки, их нюх был обострен, как никогда, их глаза видели лес насквозь, и даже за покровом низких, несущихся туч им светила полная луна. Полнолуние и ночь — их время, их час, когда они опаснее всего.

Но никто не думал о том, что происходит за стенами, во тьме — в доме так комфортно!

Аник сел в тесный дружеский кружок, с улыбкой изучая Марсель, — пережила ли она встречу с отцом или еще подавлена?..

Клейн сообщил, что гостье многое известно.

— Значит, легенды вам понравились?

— Да, но читаются они как-то сказочно… как в кино.

— Марсель, весь фокус в том, что так действительно бывает. И если есть удостоверение, никому в голову не придет рыть архивы. Имеешь документ — значит, все оформлено сверху донизу, во всех инстанциях.

— Ну хорошо… а как же регистрация, имущественные права? эти девушки — они ведь вычеркнуты отовсюду…

Аник отмахнулся.

— У бюрократов всегда неразбериха с бумагами… у них живые в мертвых числятся, а покойники записаны живыми. Обычно дело, конторская путаница… один стряпчий соврет, второй печать поставит — все, уже законно. Или потеряют личное дело — это сплошь и рядом.

— Прямо уж так!

— А то как же! вот мы с Клейном — живем, налоги платим…

— И вы — в избирательных списках? и медицинские страховки имеете?

— И на выборы ходим, если хотите знать.

— А за кого голосуете?

— За партию «зеленых».

Марсель прыснула.

— Мало того, — продолжил Аник, — имеем права на вождение, недвижимость.

— Но вы же вроде зомби?..

— Ну и что? ведь бюрократам не важно — жив ты или нет. Налоги платишь, правила дорожного движения соблюдаешь — значит, живой. Мало ли, что зомби за рулем! был бы трезвый и скорость не превышал.

— А — кровь на анализ?

— Что значит «кровь»? — Аник прикинулся непонимающим.

— Когда мне рассказали про воплощение, — стала врать Марсель, — я подумала: «А настоящая ли я?» — и, когда была у Лолиты, порезала себе кожу; вот здесь, на запястье…

— Ну и?.. — полюбопытствовал Клейн.

— Выступила кровь. Я промокнула ее платком, думала, потом выкину, а когда достала — крови не было. Она что — развоплотилась?

— Да. Но это не проблема, — успокоил Аник, — не надо давать полиции повода для анализа — и только.

— А если я заболею?

— И это не страшно, — ответил Клейн. — Лечимся мы сами, и не всякая болезнь к смерти… да что нам — смерти бояться?

Это неприятно кольнуло Марсель, напомнило, что впереди — почти бессмертие, прерываемое инъекциями гексилина. Смешно выходит — если хочешь жить дольше, умирай чаще… дробная вечность! наверное, это единственный путь к бессмертию, постоянное возобновление, когда единственная жизнь разбивается на бесконечное множество маленьких жизней. Пока работает инкарнатор…

— Положим, так, — согласилась Марсель. — Не нарываться на проверки… Но остается медицинская страховка, в этом возрасте все застрахованы; ее нельзя сделать заочно… и на неизвестное имя? Придется идти к врачам, сдавать кровь…

— Кому-то идти непременно придется, — кивнул Аник. — А о подложных страховках вы слышали?

«Снова деньги, — подумала Марсель, — на взятку врачам, подставному лицу тоже… они что, лопатой талеры гребут? с каждой их услугой я вязну все глубже…»

— И у вас уже все готово?

— В этот цикл мы не уложимся со страховкой, когда-нибудь потом…

— Цикл — это между…

— Да-да, от смерти до смерти.

— М-м-м… понятно, а удостоверение личности, его подлинность? в него впечатан электронный шифр.

— Марсель, — Аник, вспорхнув из кресла, присел на краешек стола, — давайте рассуждать серьезно. Есть вещи, которые неповторимы — скажем, цветок, какой-нибудь редкий алмаз или узор на кончиках пальцев. Чаще всего уникальные вещи — нерукотворные. А то, что штампуется помногу, можно повторить. Фальшивые деньги, скажем, печатают тоннами, и не все их удается выловить, хотя их метят водяными знаками, стальными нитками и… бог знает чем. Все можно подделать. А хорошие подделки находят только при тройной проверке на подлинность — и должен появиться повод, чтобы назначить такую проверку: терроризм, махинации с деньгами и тому подобное. Во всех прочих случаях хватит того, что эту карточку регистратор пропустит как настоящую, будь то в аэропорту или в банке.

Марсель понимала, что все прочнее связывается с компанией профессора, и остается одно — защищать свое достоинство. Ей предоставили — по сути дела — охрану (слежку?), деньги, возможность свидеться с близкими, свободу передвижения, даже сулят, что она сможет продолжить образование и узакониться в обществе на правах живого человека. Все расходы они берут на себя, одно можно считать бесплатной услугой — что ее воскресили, ведь это нужно им для своих целей, а не ради ее удовольствия. Что требуется от нее? чтобы ее изучали, как образчик удачно воплощенного тела, и чтобы она содержала в исправности машину, «от которой живешь».

И что-нибудь еще такое, чего и представить нельзя…

— Вот так. — Аник развел руки, ставя точку в рассказе о фальшивых документах. — Вам остается выбрать имя, и у вас будет удостоверение.

— Я уже выбрала — Мартина Скоуэн.

— У вас хороший вкус.

— А я хочу пожать вам руку. Спасибо. Хотя у этих девушек была такая мрачная и тяжелая жизнь… но я как представлю, сколько вы работали, сколько пересмотрели бумаг…

— Его сиятельство в семьдесят пятом году окончило курсы архивариусов при историко-архивном отделении университета, — отрекомендовал друга Клейн. — Имеет диплом. Много и плодотворно работает…

— Природная скромность не позволяет сьеру Клейну похвалиться, что он и сам с таким дипломом, и стаж у него куда как больше моего.

— Граф, я стесняюсь, — поежился Клейн.

— Марсель, вы не представляете, какой это выдающийся человек! не хватит слов, чтоб расписать его таланты! вот, например…

— Мы с Клейном, — незаметно подмигнула Клейну Марсель, — тут заговорили о вас. О вас обоих… и я хочу познакомиться ближе.

— Да ради бога!

— Если нас свела судьба… Клейн рассказал о себе, — ложь выпорхнула из уст Марсель с легкостью мотылька, и Клейн согласно закивал, пряча ухмылку опытного интригана, — теперь очередь за вами.