Сергей Подгорных - Бог Галактики

– Вчера вы потеряли сознание, и мы с Петей вас раздели и перенесли сюда. Вы все время бредили, говорили на каком-то непонятном языке. Вырывались. Вчера я заметила у вас очень нехороший ожог, хотела вызвать "Скорую", но Петя меня отговорил. "Если бы он хотел пойти в больницу, то пошел бы туда, а не к нам", – сказал он. Я смазала вашу рану бальзамом, и мы отнесли вас спать сюда.

– Спасибо, – только и смог я сказать в ответ. – Не знаю, как вас и благодарить.

– Ничего, ничего, – Софья махнула рукой, – оставайтесь здесь сколько хотите.

– Я долго не задержусь, вот только нога немного заживет.

– Ну-у, тогда вам придется погостить у нас. Ваша рана еще долго не заживет. Я думаю, вам все же надо обратиться в больницу. Как бы каких осложнений не было.

– В этом нет особой необходимости, на мне все очень быстро заживает, – немного хвастаясь, ответил я и, откинув плед, продемонстрировал свою рану.

Нога почти зажила. Внешне ожог уже не походил на свежий. Словно по песку прошлась волна. Хорошенько погладила мою ногу, но не вчера, а как минимум недели четыре назад.

– Хороший, однако, бальзам у меня получился, – сказала удивленно Софья, взглянув на ожог, – мне его бабка Маня с третьего этажа подсказала, как смешивать. Надо будет еще приготовить баночку.

– Да. Хороший бальзам, – подтвердил я, улыбнувшись, и тут же спросил: – А Петр Иванович, он где?

– Петя с утра убежал к зданию УВД; Там вчера вечером сильный пожар был. Здание буквально дотла сгорело. Говорят, много людей погибло. Племянник наш Игорек там работает, вот Петя и побежал узнавать, все ли с ним в порядке, – ответила Софья и тут'же спросила: – А Майечка? Где она? С ней все в порядке?

– Она под надежной опекой Володи и в полной безопасности, – успокоил я Софью и спросил: – Софья, а обо мне вы никому не говорили? Если узнают, что я здесь, у вас могут быть неприятности.

– Нет, никому. Ни слова, ни полслова, – ответила Софья. – Петя мне строго-настрого запретил рассказывать о вас.

Я облегченно вздохнул и тут же, вспомнив, спросил:

– А сумка? Со мной была такая большая серая сумка?

Софья, спохватившись, убежала из комнаты и через минуту принесла сумку-броню, хотя и с полностью исчерпанным энергозапасом, но все же еще вполне способную мне пригодиться. Софья, поставив ее рядом с диваном, сказала:

– Тут все в целости и сохранности.

Я благодарно кивнул головой. На речь у меня уже нет сил.

настает черед спохватываться Софье:

– Что же это я? Совсем не подумала. Вы же, наверное, есть хотите?

Я молча кивнул. От еды я бы сейчас не отка зался. Попытался приподняться, чтобы одеться и идти на кухню, но тут же без сил упал обратно на диван.

– Лежите, лежите, я вам все принесу, – увидев мою слабость, засуетилась Софья.

Говорить я был не в силах, поэтому просто лежу и смотрю на эту бесконечно добрую женщину.

Мне показалось, что я съел так много, что сейчас лопну. На самом же деле я лишь чуть-чуть поклевал принесенный Софьей завтрак. Яичница и куриный бульон были сейчас как нельзя кстати для моего истерзанного организма. Исчерпав остатки сил на завтрак, я почти сразу уснул.

Еще до того, как я вновь проснулся, я почувствовал посторонних. Не знаю, каким образом, но, еще не открыв глаз, я уже знал, что в комнате чужие. В последние часы все чувства и эмоции у меня обострились до предела. Вероятно, сказывалось близкое соседство тапогенного элемента.

Внутренне готовый ко всему, я открыл глаза. И тут же едва не проглотил язык от удивления. Я ожидал увидеть перед собой кого угодно: толпу мерзких Краков, монахов ордена Света, руэнов-ских оперативников, наконец, недобитых трежи-ловских головорезов. Кого угодно, хоть барона Бордо со всей его наркосвитой, но только не того, кого увидел. В кресле, прямо напротив дивана, удобно устроился и внимательно смотрел на меня водитель старенькой "троечки", что подвез меня недавно от дачного поселка до Володиной квартиры.

И он был тером. В этом не могло быть никакого сомнения. Теры никогда не ходят без своих гвардейцев. Несколько таких биомеханических верзил сопутствуют любому теру всю его сознательную жизнь. Оберегают его здоровье, сон и спокойствие. Оснащенные по последнему слову прогресса всеми мыслимыми и немыслимыми средствами защиты и нападения они, послушные малейшему мыслеимпульсу, готовы в любой момент защитить своего хозяина от различных невзгод.

Парочка таких двухметровых верзил, словно сторожевые псы, стояла за спиной не в меру разговорчивого водителя "тройки". Каждое мое движение, каждое сокращение мышц отслеживалось биомехами теровской гвардии. Сканировалась каждая моя мысль, каждое подозрительное поползновение. Чтобы, не дай бог, не замыслил я сотворить какое-нибудь зло их господину. Чтобы даже помыслить не мог об этом.

Гвардейцы не были вооружены, в руках у них не было даже энергопистолетов, но я прекрасно знал, что все это – лишь видимость, что в правой руке каждого из них вмонтирован бронебойный марколет, нейрозаряд которого пробивает броню толщиной до сорока сантиметров. А в пальцы левой руки встроен многоканальный импульсный огнемет, очередь из которого разрезает пополам космопеха, облаченного в броню "Суперстар".

Также я знал, что под псевдобиологической оболочкой гвардейца, так похожего на человека или тера, что в принципе одно и то же, скрыт суперпрочный механизм, сделанный из высокоарнелегированной стали. Что полностью уничтожить такого биомеха практически невозможно. Что его арнелегированные внутренности не плавятся даже в эпицентре ядерного взрыва и что уничтожить гвардейца теров можно лишь прямым попаданием парамерной пушки.

Я еще много чего знал об этих удивительных киборгах, но сейчас мне было не до этого. Я был сейчас в таком состоянии, что со мной справился бы даже Морави, не то что парочка теровских гвардейцев. "Покойный Морави", – поправил я себя и задумался.

"Теры все-таки разнюхали об элементе "икс" и вступили в общую гонку за обладание силой бога Галактики. Вступили в этот марафон позже всех, но, похоже, всех успешней. В этом случае моя песенка спета. Сейчас я в полной их власти. Тапогенный элемент перед ними, и они без труда могут им завладеть. Если, конечно, они вообще знают о божественном ключе. Такое тоже нельзя исключать. Так что будем держать пока рот на замке. А насчет мыслей можно не беспокоиться. У меня в мозгу вмонтирован такой мощный подавитель мыслеимпульсов, что ни теры, ни их гвардейцы не в состоянии прочесть ни единой моей мысли. Даже намека ни на одну мысль. Даже эхо-отражения крошечного биоимпульса".

Достаточно наглядевшись на меня, тер наконец сказал:

– Так, значит, вы и есть тот самый Леон Джаггер, о котором все только и говорят в последнее время?