Дэн Абнетт - Рейвенор Отступник

Она отпивает глоток.

– Твое право. Но со всей откровенностью говорю тебе, Гидеон: причина, по которой тебе никогда не уничтожить Молоха, кроется в том, что вы слишком сблизились и ты уже не тот человек, который бы подходил для этого дела.

– Чепуха!

– Сколько раз вы его уже убивали? – спрашивает Лилит. - Два? Три?

– Он оказался живучим.

– Для тебя он теперь практически неуязвим, – улыбается Мизард. – Молоха нет здесь, Гидеон. Он удрал. Ты просто одержим и устал, а преследование продолжается слишком долго. Твоя помощь необходима в другом месте. Пусть кто-нибудь другой, с более свежим взглядом на проблему, выследит Молоха.

– Может быть, ты и права, – уступаю я.

– Да, я права. Кстати, неплохое вино. – Мизард отставляет бокал.

– Но вы мне должны поклясться.

– Мы весьма способны, инквизитор, – говорит Фенкс.

– В этом я не сомневаюсь, сэр.

– Мы найдем Молоха и свершим над ним правосудие, – произносит Лилит.

– Могу я спросить, как вы собираетесь это сделать?

– Наши агенты, – кивает Мизард, – отправлены по всему субсектору. И некоторые находят серьезные следы. Фенкс и его команда уже этим вечером покинут Танкред и направятся к Санкуру. Два дня спустя Лилит со своими людьми вылетает к Ингерану. Через шесть часов после ее отлета мой дознаватель Бэллак возглавит группу, которая займется поиском среди Мутных Звезд.

– Значит, говорите, у вас есть наводки?

– На Санкуре были обнаружены валютные счета, принадлежащие Молоху, – говорит Фенкс. – К ним обращались в прошлом месяце. Это важная улика.

– А я установила, что на Ингеране есть укрытия Когнитэ, созданные Молохом, – говорит Лилит. – Там же есть владения, принадлежащие Орфео Куллину. Кто-то пытается их продать. Это также важный след.

– Благодаря анонимному денежному переводу коллекция диодандов, собранная Орфео Куллином, была отослана на Энкейдже три недели назад, – говорит Бэллак. - Она хранилась в гостиничном номере в Петрополисе. А на текущий момент значится в качестве груза космической баржи.

– Это мне известно. Не тратьте свое время впустую. Вы просто слепы на оба глаза.

– Там поглядим, – пожимает плечами Бэллак.

– Хватит, Гидеон. Вы можете теперь остановиться и передохнуть, – говорит Мизард.

– Да, верно, – отвечаю я. – Теперь это ваша проблема. Только не приходите ко мне плакаться, когда...

– Нельзя ли мне налить еще вина? – спрашивает Мизард, поднимая бокал.

– И вы собираетесь просто так это оставить? – спросила Кара, как только Мизард ушла.

– Думаю, да. Неужели тебе и в самом деле хочется угробить остатки своей жизни на охоту за Молохом?

Она стоит возле меня во внутреннем дворе дома. Вечер протянул длинные серые тени.

– Нет, – отвечает она и смотрит на меня. – Потому что я не думаю, что на это уйдет вся наша жизнь.

– Потому что мы близки?

– Потому что мы близки. Вы верите в это, и Пэйшенс тоже. Вы чувствуете его след.

– И все-таки это только догадка. У меня нет никаких твердых доказательств. Мне было весьма неприятно объяснять все это Мизард и ее людям. Пытаться оправдать...

– Что?

– Грегор научил меня следовать своим инстинктам. Но он также предупреждал меня против того, чтобы это стало навязчивой идеей.

– Да, про это он мог рассказать, – улыбается она.

– Мы сражаемся с Зигмундом Молохом целую жизнь, Кара. Мизард права. Это дело стало слишком личным. Я становлюсь слепым. Так что мне придется отступиться. И мне не уйти от участия в восстановлении Юстиса Майорис. Они были правы в каждом слове. Более того, мне даже кажется, что они были слишком дипломатичны, учитывая сложившиеся обстоятельства. У меня есть и другие должностные обязанности. Я разбил Молоха наголову и должен тем удовлетвориться. Да, во имя Трона, пускай другие тратят свои дни на охоту за этим умалишенным выродком.

Кара качает головой и садится на одну из каменных скамей. За прошедшие годы я привык к тому, что она восхитительна. Она не так красива, как Кыс, но ее красота теплее, привлекательнее, а тело женственнее. Я даже познакомился с ее телом изнутри, неоднократно «надевая» его. Кару я могу с наибольшим правом назвать своей «любовницей», хотя бы и в таком извращенном смысле. А теперь в ее жизни появился другой. Человек, способный подарить ей то, чего никогда не смогу дать я, – простые радости жизни. Мне известно, что и она понимает это. Теперь ей более чем неприятна мысль о том, чтобы я влез в ее тело. И я ругаюсь на себя, но не могу не чувствовать себя рогоносцем.

Меня удивляет и – в этом очень трудно признаться – восхищает ее стойкость.

– Так что насчет важности завершения дела? – спрашивает она.

– Ее слишком переоценивают.

– С каких это пор? – фыркнула Кара. – Грегор всегда стремился к предельной завершенности.

– И вспомни, чем это для него кончилось. Это не для меня. Я радикален ровно настолько, насколько это удобно. И не собираюсь погружаться глубже и превращаться в отступника.

Я чувствую внезапно поднявшееся в ней разочарование, хотя и не касаюсь ее сознания. Она просто не может этого скрывать.

– А что насчет всех остальных, Гидеон? – спрашивает она.

– Что?

– Неужели вы не думали о том, что и нам необходима эта завершенность? После того, что случилось на Маджескусе? Ради Норы, Уилла и Элины? Ради Зэфа?

– Это низко с твоей стороны.

– Зато правдиво.

– Служение уже само по себе – награда.

– Не совсем, – произнесла она, поднимаясь. – Хотя вам, возможно, это и подходит.

– А я думал, что ты обрадуешься.

– Обрадуюсь?

– Мы пробудем здесь еще неделю, чтобы привести все дела в порядок. А затем возвратимся на Юстис Май-рис. Как только мы окажемся там, начнется длительный, обстоятельный процесс оценки нашей деятельности и составления отчетов. Команда окажется на отдыхе. Самое время для пересмотра своей жизни и ее реорганизации. Для перемен. Мне казалось, что ты будешь рада такой возможности.

– И снова, что значит «рада»?

– Я чувствую кое-что излучаемое твоим сознанием, Кара. И мне кажется, я понимаю, в чем дело.

– Нет ничего особенного в моем сознании.

– Кое-что...

– Нет там ничего! Можете даже влезть в мою голову, если вам так хочется! Любуйтесь! Но хватит строить предположения, видя только поверхностные чувства! Там нет ничего особенного!

– Хорошо.

– Я честно говорю.

– Я понял.

Она уставилась на меня и кажется сердитой. Или виноватой?

– Не стану проникать в твое сознание. Я доверяю тебе.

На какой-то мимолетный миг Кара опускает глаза, а затем разворачивается, чтобы уйти.

– Нам необходимо закончить дело, – произносит она.