Владимир Поселягин - Я - истребитель-3

После того как мы отошли от берега, и углубились в лабиринты речек, прошли мы не так чтобы долго, через час когда вышли на большие воды озера, последовал приказ пристать к берегу. С катера сняли пулемет, с лодок быстро перекидали вещи. После чего Андрей и Степка отвели катер и лодки на середину озера, где затопили их. Вернулись они на малой лодке, которую, не пробивая дно притопили у берега, чтобы если бы было нужно, можно потом достать и использовать. Дальше нагрузившись, часа два шагали в ночной темени. Слегка помогала стоявшая луна, немного освещающая путь и изредка пользовавшийся фонариком Командир. Достигнув этого соснового бора и выставив часового, мы попадали, кто где стоял.

Широко зевнув, я привстал на локтях и лениво осмотрелся. Увиденное, заставило меня подскочить от неожиданности. Оказалось, мы ночевали на поле боя. Буквально в двадцати метрах от меня, привалился к стволу сосны скелет в истлевшей форме. Судя по ней командир. Вчера вечером мы тоже встретили подобное, но там было чисто, ни скелетов, ни вооружения. Только пушка раздавленная и все. Тут же, похоже с момента последнего боя никого не было. У остова танка, после взрыва боекомплекта принадлежность было сложно определить, но вроде не наш, с невозмутимы видом прогуливался Даль с автоматом на плече. Буквально в паре метров виднелся взорванный блиндаж, с вывороченными бревнами настила. Множество костяков было раскидано в разных местах в тех позах, в которой их застигла смерть.

— Черт возьми! — воскликнул кто-то рядом. По голосу не смог определить, но вроде Андрей.

Похоже, только сейчас проснувшийся отряд понял, где ночевал.

— А я думаю, что это веточки часто хрустят, вроде по ельнику идем, — пробормотал бледный Толя.

Подошедший Даль пояснил:

— Тут за соснами речка и мост был, деревянный. Судя по количеству ячеек, рота оборону держала при двух орудиях. Их позиции были вон там, где сгоревшие деревья стоят, — показал он рукой. Видимо когда рассвело, обнаружив, где находиться, успел пробежаться и осмотреться.

— Что с мостом? — спросил Командир, поправляя обмундирование и подхватывая с земли автомат.

— Взорван, товарищ командир. Там только пеньки от быков остались, — повернувшись к Командиру, пояснил сержант.

— Ясно.

Отряд разбрелся по месту боя, рассматривая остатки позиций. Над поляной и старой дорогой в ста метрах от нашей стоянки повисло тяжелое молчание.

Присев у скелета командира, полковник поправил ворот, рассматривая знаки различия.

— Шпала. Капитан. Видимо это он командовал обороной.

В отличие от остальных, я и летчики ходить не стали, и не такое видеть приходилось, а стали готовить завтрак, доставая консервы и галеты. Мне показалось, что только на этой поляне они осознали, что находятся в другом мире, на другой войне.

После осмотра полковник велел перебраться к речке, привести себя в порядок позавтракать и продолжить движение.

Во время завтрака мы негромко, как будто опасаясь, что погибшие тут два года назад бойцы и командиры услышат нас, обсуждали увиденное.

— Немцы после того как уничтожили оборону тут не задерживались, сразу ушли, — ложкой подхватив большой кусок тушенки, сообщил свои наблюдения Андрей.

— Почему вы так решили? — поинтересовался Казанцев.

— Там чуть в стороне большая братская могила. Судя по обозначениям немецкая. Потери у них большие были, иначе бы хоронили в отдельных могилах. А не долго, потому что торопились. Я на краю обороны, у леса, нашел два костяка, судя по истлевшей форме немцы. Видимо их просто не заметили, там даже оружие рядом лежит.

— А зачем они мост взорвали? — поинтересовался Даль.

— Сомневаюсь, что это они. Более того уверен, что это наши подорвали мост. Там брошенная подрывная машинка, наша, советская. Ну, немцам больше ловить тут было нечего, оставили пяток солдат хоронить своих и рванули в обход. Вот и все… Жаль, что немцы документы забрали, не знаем, что за подразделение тут стояло.

После завтрака, мы накачав лодку, тут пришлось поработать качком, газ в баллоне кончился, мы переправились на тут сторону и, убрав спущенную лодку в тюк двинулись дальше.

Шли в определенном порядке нагруженные как мулы, у меня было два вещмешка и два цинка с патронами для немецких карабинов. Летчики вместе переносили пулемет и часть боезапаса. Только Андрей бегал вокруг без дополнительного веса с одним десантным рюкзаком и в камуфляжном комбинезоне, на нем было охранение.

Посмотрев на мокрого от пота Степку несшего шесть карабинов и два цинка к ним, не считая своего личного оружия и сидора, я догнал идущего впереди командира.

— Товарищ полковник? Разрешите обратится?

— Разрешаю, — обернулся он ко мне.

— Я тут подумал, может транспортом обзавестись? Тут у немцев благонадежное население, партизан нет, может сыграть на этом? Не пуганные они.

Достав карту, командир посмотрел, прикинул и отрицательно покачал головой.

— Тут до ближайшего партизанского края всего километров двести, дойдем дня за три-четыре. А насчет не пуганного… не думаю, сейчас тут и сбитые летчики пробираются и спецназ и разведка. Про бежавших из плена тоже не забывай.

— Ясно. Разрешите идти?

— Свободны.

К обеду мы обошли небольшую заболоченную низину краем леса и вышли к большому озеру. Не выходя на открытое пространство, мы осматривали заливной луг на предмет противника.

— О, а это наш, — сказал я, как только увидел на берегу озера тушу Пе-8.

— На озеро садился, скорость погасил и на берег выскочил, — добавил Казанцев.

— Кабина целая, скорее всего летчики выжили… И ушли на своих двоих, пулеметы отсутствуют, — с интересом рассматривая распластавшего крылья исполина, произнес отец.

— Посмотрим? — с азартом спросил Толик, Степка активно закивал.

— Самолёт на виду лежит, может быть засада, — отказал Командир.

— Ясно, товарищ полковник, — уныло ответил Степка.

— Обходим озеро по краю леса и идем дальше, нам до вечера нужно преодолеть еще не менее двадцати километров.

Так и сделали. Подхватив свои тяжелые ноши, мы зашагали за командиром. Андрей уже исчез впереди, проверяя дорогу на предмет опасности и проходимости.

Пройти мы успели едва ли триста метров, как завибрировала рация на поясе командира.

— На связи?..

Сняв свою, включил ее и прислушался, заметив, что не один так поступил.

— …видел троих. У них еще знаки на груди, это точно фельджандармерия.

— Сколько техники? — послышался вопрос полковника.

— Два мотоцикла с люльками при пулеметах, один одиночка.

— И нас семеро, — буркнул я.

— Тишина в эфире! — рявкнул командир, после чего вернулся к разговору с Андреем: — Шансы?

— Есть, если тихо будем работать. Меня одно беспокоит, что они тут делают? Дорога малоезженая.