Стив Лайонс - Ледяная гвардия

— Если мы его не найдем, я могу вернуться в часовню, — предложил Палинев. — Я смогу найти путь… по крайней мере, думаю, что смогу. И приведу нового проводника.

— Возможно, — сказал Гавотский, — но это последнее средство. Мы все видели, что здесь творится, и я не хочу, чтобы кто-то из нас ходил в одиночку. Пока я предлагаю начать обыскивать тоннели от пола до потолка. И помните, что нам говорил Грэйл: Ледяной дворец занимает площадь не меньше квадратного километра. Вход может быть где угодно в этом районе. Кстати, еще помните и о том, что во дворце находятся исповедник Воллькенден и полковник Стил. Нас отделяет от них тонкий слой каменной кладки, и мы не хотим, чтобы это стало препятствием для ледяных гвардейцев Вальхаллы. Ведь так?

Слова Мангеллана все еще отдавались эхом в голове Стила, от этого тошнота подступила к горлу.

Полковнику казалось, что он до сих пор ощущает на своем ухе испарения зловонного дыхания верховного жреца, и у него буквально чесались руки от желания дотянуться и стереть их.

— Я думаю, пора, — нашептывал ему Мангеллан. — Пора Воллькендену оставить этот бренный мир и навсегда стать игрушкой Кхорна, Слаанеша, Тзинча, Нургла. Церемония начнется на рассвете, а это, как ты знаешь, обычное время для подобных ритуалов. Что ж, полковник Стил, может, соизволишь поприсутствовать на церемонии? Это поможет тебе сосредоточиться.

Снова оставшись в одиночестве, Стил испустил первородный рев ярости и попытался вырваться из цепей, хотя знал, что ему их не разорвать.

Он ничего не мог сделать.

Поэтому полковник попытался хотя бы заснуть, чтобы, когда появится возможность, быть готовым к прорыву. Но дремать получалось урывками. Каждый раз его будили то невыносимая боль в мышцах и позвоночнике, то настойчивое тиканье внутреннего хронометра, то непрерывный стук падающих капель, доносившийся откуда-то снаружи.

Наконец полковник проснулся оттого, что в камере скрипнула дверь.

Стилу снова ударил в глаза свет фонаря. На сей раз полковник не вздрогнул. Его левый глаз закрылся, защищаясь от яркого света, а правый, наоборот, мгновенно к нему приспособился. Сначала полковник не увидел в этом ничего особенного, и лишь спустя секунду понял, что это значило. Его взгляд сосредоточился на низкорослой сутулой фигуре, которая шаркающей походкой вошла в камеру, воровато оглядываясь через плечо.

— Ну-ну, — сказал Стил. — Мангелланов пес сорвался с привязи?

Фурст зарычал на него. Мутант едва доставал головой до подбородка Стила, и это учитывая, что полковник был связан в согнутом положении.

— Ты можешь оскорблять меня как угодно, но ты горько пожалеешь о том, что порочил моего повелителя. Ты будешь у меня кричать и молить о смерти. — Мутант снова вытащил свой нож и стал размахивать им прямо перед глазами пленника, но Стила больше заинтересовало то, что он держал в другой руке.

— Мангеллан не знает, что ты здесь? — спросил полковник. — Вот она, верность еретиков.

— Повелитель будет благодарен мне за то, что я разделался с его врагом. Он увидит, что я тоже могу проявлять инициативу.

— Неужели? Я знаю, что ты пытаешься быть похожим на него, Фурст, — быть таким же предателем, как он. Но последнее, что будет терпеть предатель, получивший власть, — предательство других. Он раздавит тебя, Фурст, как мерзкого клопа, коим ты и являешься.

Подстрекательство Стила сработало. Фурст подошел вплотную к полковнику и дотянулся острием ножа до его лица. Дыхание мутанта было возбужденным и прерывистым, и Стил почувствовал, как он, сопя и брызгая слюной, уперся связкой ключей ему в живот.

— Присоединись к нам или умри, — пробулькал Фурст. — Такой выбор предоставил тебе мой повелитель. Я могу его облегчить — вырежу этим ножом знак Хаоса Неделимого на твоем лице.

— Поступай как хочешь, — спокойно сказал Стил. — Но хватит ли у тебя храбрости, Фурст, при этом смотреть мне в глаза?

Мутант Фурст даже не успел вскрикнуть: разряд из бионического глаза Стила поразил его прямо в лицо и обжег кожу. Опаленные волосы встали дыбом, разинутый рот скривился в злобной усмешке. Мутанта отбросило к каменной стене. Ударившись затылком, Фурст сполз на пол. Его глаза закатились, язык вывалился изо рта, и на стене остался кровавый след.

Ключи оказались у Стила. Перед тем как выпустить из своего глаза разряд, он прихватил их двумя пальцами, правда, чуть было не выронил, когда Фурста отбросило к стене, но все же удержал, вырвав их из руки мутанта. Полковник аккуратно собрал всю связку ключей в ладонь и, с трудом сдерживая нетерпение, стал подбирать нужный ключ.

В связке было девять ключей. Фонарь Фурста погас, когда мутант упал, и Стилу пришлось на ощупь изучать форму каждого, пока не нашел тот, что подходил к замку от цепей. Если согнуть левое плечо, протолкнуть локоть назад и вывернуть руку, можно почти дотянуться до замка. После некоторой возни и пары неудачных попыток Стилу все же удалось достать ключом до замка, и его зубцы со щелчком вошли в замочную скважину. Это был самый приятный звук из всех, которые Стил слышал за весь день.

Наконец цепи упали. Ноги подкашивались, и Стилу пришлось собрать в кулак всю свою волю, чтобы не рухнуть на пол. Он подкрался на четвереньках к Фурсту, взял его нож и фонарь и, пошатываясь, вышел через открытую дверь в пещеру, служившую коридором. Правый бионический глаз снова ослеп, но аугментический слух подсказывал полковнику, что, к счастью, кроме него, в коридоре никого нет.

Несмотря на лютый холод, Стил весь горел. Нащупав сырую неровную стену, полковник прислонился к ней, чтобы хоть немного остудить лоб и дать мышцам время привыкнуть к нормальному состоянию. Вода, сконденсировавшаяся на стене, была фиолетовой от плесени, и хотя у полковника в горле пересохло от жажды, он не рискнул ее пить.

Когда Стил почувствовал, что может крепко стоять на ногах, то зажег прихваченный фонарь и отправился изучать обстановку. Он разглядел шесть дверей, ведущих в камеры, но пещера изгибалась, разделяясь на множество коридоров и ниш, недоступных взору. Настроив свои аугментические слуховые сенсоры, Стил расслышал дыхание узников, находившихся за дверьми. Одни из них спали, время от времени похрапывая, другие вздрагивали, звеня цепями, а кто-то тихо рыдал.

В каждой двери было маленькое смотровое окошко, запертое на металлический засов. Стил открыл ближайшее из них и посветил в камеру фонарем, чтобы разглядеть узника. Им оказался имперский гвардеец, одетый в лохмотья, в которые превратился его красный с золотом валидийский мундир. Он был закован в цепи, как и Стил и, судя по запаху, находился тут давно.