Михаил Михеев - Стрелок

Не преминув воспользоваться моментом, Александр извлек из кармана аккуратно смотанную на мотовило леску и прочие рыболовные принадлежности, срубил подходящее деревце на удилище и, соорудив примитивную удочку, в два счета надергал рыбьей мелочи. Есть не хотелось, но это сейчас, а что будет ближе к ночи? В любом случае жареная рыба приятно разнообразила их сухпай.

Вечером налетели комары, совсем такие же, как дома. Сказать, что их было много, – не сказать ничего. Казалось, весь воздух звенел от этих мелких назойливых тварей, и ни дымок от костра, ни захваченный с базы репеллент от них толком не помогали. Шестиногие вампиры лезли в нос, уши, глаза… Правда, чуть позже они пропали, но лишь из-за того, что резко упала температура воздуха – ночи здесь на удивление холодные.

Ворочаясь под тонким, но на редкость теплым одеялом, Александр еще подумал, что авторы приключенческой литературы почему-то обходят стороной сопутствующие похождениям героев «радости» жизни. А ведь те же комары наверняка превращали жизнь путешественников в кошмар – нормальных средств защиты в прошлом не существовало. Тем не менее о них или не упоминается вовсе, или упоминается вскользь, как о чем-то несущественном. Закон жанра, наверное… Впрочем, додумать эту мысль он не успел – заснул, как в глубокий черный колодец провалился.

Выспаться, естественно, не получилось, Павел разбудил его уже часа через три, но это лучше, чем ничего. Пока напарник укладывался, Александр сбегал к речке умыться и сбить остаток сна, потом полночи караулил, сидя спиной к костру, чтобы глаза не слепило пламя, и вспоминал. Он вообще любил вспоминать, в основном, кстати, эпизоды из детства, наверное, в ту беззаботную пору он был по-настоящему счастлив. А что? Тогда можно было ни о чем не беспокоиться, все решали папа с мамой, живы были еще дедушки-бабушки, которые любили непутевого внука и многое ему прощали. Тогда существовала страна, которой их с детского сада приучали гордиться… Сейчас-то Александр понимал, не все было так уж гладко, но в то время он этого просто не знал. Были, конечно, и неприятные моменты, но память милосердна. Она сбрасывает лишний груз, оставляя лишь самые яркие и в основном светлые, потому он сидел и вспоминал прошлое с удовольствием, заодно прихлебывая обжигающий кофе из термоса. Ну и еще попутно, между делом, острым ножом аккуратно вырезал из подходящей деревяшки шахматного коня. К художествам у Александра душа не лежала, рисовал он и вовсе как курица лапой, а вот с ножом управлялся ловко, и вырезать всякие фигурки у него получалось на редкость хорошо. А тут подвернулся обломанный сук, судя по текстуре, то ли от яблони, то ли от вишни, то ли еще от чего-то плодового. Красивая древесина, грех не воспользоваться, тем более делать все равно пока особенно нечего.

Однако всему на свете приходит конец, в частности ожиданию. Часы показывали три, когда Александр пихнул напарника. Потом еще раз, еще, пока разоспавшийся кабинетный работник не соизволил-таки, ворча под нос, раскупорить глаза и оглядеть все вокруг мутноватым взглядом. Впрочем, взгляд довольно быстро приобрел осмысленное выражение, и аспирант, еще пошатываясь на нетвердых ото сна ногах, поплелся к реке умываться. Пока он занимался водными процедурами, Александр быстро приготовил легкий – так, кофе с бутербродами – завтрак. Конечно, говорят, солдаты перед боем предпочитают не есть, но тут уж извините, для задуманного нужны силы. Кроме того, если что-то пойдет не так и кого-нибудь из них ранят, эвакуироваться можно будет быстро, даже не выполнив задания. Этот момент был специально обговорен, а полковник с профессором в один голос заявляли – не геройствуйте, это не единственный мир, и что не взяли в одном, всегда можно будет наверстать в другом, а группу, которой можно доверять, собрать снова куда сложнее.

Завтрак окончился, костер потушен, лошади отвязаны. Отвязаны, поскольку потом их хозяева уйдут, и нечего животным зря мучиться, побредут себе и наверняка будут приватизированы каким-нибудь местным пейзанином. Или разбойником – мало ли их вокруг шляется… В принципе, не все ли равно – у тех и у других животные без ухода не останутся.

Груз, который они тащили, частично распределили между собой, хотя большую его часть пришлось навьючить на себя Александру. Все верно, его роль в предстоящей операции – огневое прикрытие, а Павлу нужно проникнуть в замок и открыть если не ворота, то хотя бы калиточку. Он сильнее, лучше подготовлен к рукопашной, а вот стреляет хуже, потому так и распределились. Александр – стрелок и носильщик, Павел – штурмовая группа и разведка.

В ноктовизоре тьма мгновенно распалась. Конечно, приборы ночного видения зрения не заменят, но по сравнению с обычными людьми, которые ночью практически слепы, преимущество все равно огромное. Короткоствольные автоматы с интегрированными глушителями, сработанные под дозвуковой патрон, стреляют практически бесшумно и могут покрошить любую охрану прежде, чем та проснется. Эти два преимущества необходимо использовать по максимуму, потому что в замке толпа народу и открытый бой смерти подобен.

Марш-бросок до замка был коротким, но сразу же заставил подумать, что с лошадьми они явно поторопились. Во всяком случае, взмокли оба, и оба же пришли к мысли, что надо было подъехать и отпустить лошадей уже здесь. Впрочем, «умная мысля приходит опосля», «у дураков мысли схожие», и прочее, и прочее, и прочее… Увы, играть сейчас предстояло теми картами, которые есть, жаловаться поздно, а жаловаться на собственную непредусмотрительность еще и глупо. Возможно, не все так плохо – лошадь может заржать или еще как-то нашуметь, с этой точки зрения пешком надежнее.

Благо собака здесь водилась всего одна. Ее, конечно, жаль, но деваться некуда, а потому короткая, на два патрона, очередь, и здоровенная псина, настороженно принюхивающаяся в темноту, уронила простреленную голову на лапы. Жаль…

Вторая подобная очередь, и хозяин собаки, дремлющий, привалившись к стене караулки, так и не проснувшись, последовал за питомцем. Оставалось коротким броском преодолеть сотню метров, отделяющую их от хибары, и, осторожно толкнув дверь, проникнуть внутрь.

Несмазанные петли мерзко скрипнули, и звук этот прозвучал подобно грому, но никто внутри не проснулся, кто-то лишь смачно выругался сквозь сон. Ругательства понятны на любом языке даже без перевода, не смыслом, конечно, общей направленностью фразы, однако Александру сейчас было на это плевать. Скользнув внутрь, он практически мгновенно перестрелял троих спящих внутри. Тоже охраннички… Самих бы кто охранял. Словом, этих разгильдяев он не жалел совершенно. Выбравшись наружу, показал Павлу большой палец. Тот кивнул и бесшумной тенью скользнул к воротам. Все же кеды, без сомнения, гениальное изобретение: и двигаться позволяют бесшумно, и не скользят. Кроссовки в этом смысле несколько хуже. Эта неуместная сейчас мысль мелькнула в голове Александра, подобно молнии, и тут же погасла – не до нее. Приникнув к прицелу, он внимательно осматривал стену – где-то там просто обязан был находиться часовой.