Александр Маркьянов - У кладезя бездны. Часть 3

— От моего отца. Я князь Александр Воронцов, сын капитана первого ранга Владимира Воронцова…

Трубка заткнулась

— Я в Риме. Нам надо встретиться и как можно быстрее. У меня есть информация для вас.

Снова молчание

— Кардинал, я не уеду из Рима, пока не встречусь с вами.

— Хорошо — решился кардинал — где и когда?

— Прямо сейчас. Не в Ватикане.

— Хорошо… Институт Святого Сердца на Виа Консилиационе. Справа.

— Я знаю, где это. Вас пропустят.

— Я в аэропорту. Буду через час.

— Скорее через два — поправил меня кардинал — вы, вероятно, не знаете про римские пробки на улицах…

— Через два. До встречи.

Два часа — я ждать не собирался…

Какой-то пацан пробегал мимо, я ухватил его.

— Нехорошо воровать, сын мой! — наставительно сказал я

— Я не воровал, отче! — взмолился отрок и что-то ловко отправил ногой под днище стоящего рядом туристического автобуса. Этот бы талант — да проявлять на футбольном поле…

Я достал купюру. Новенькую, хрустящую. Сто рейхсмарок. Учитывая инфляцию — на эти деньги в Риме можно существовать неделю, если не шиковать.

Глаза пацана расширились.

— Настоящая?

— Вполне. Друзья есть?

Пацан что-то крикнул на своем языке…

— Вон там улица, видите?

Цыганята закивали.

— Держите!

Я раздал каждому по мощной петарде.

— Идите туда. Если я не появлюсь через час, начинайте хулиганить. Если вы увидите, как меня выводят из здания, или как я выхожу с другими дядями — стреляйте прямо в нас этими штуками. Пусть кто-то из вас зайдет с заднего двора, на Сант-Анджело и тоже смотрит, хорошо? Через час, поняли?

Один из цыганят почесал голову

— У нас нет часов, дядя.

Вот черт… Об этом я и не подумал.

Расстегнул ремешок Люминокса — снял с руки часы, протянул их старшему.

— Держи.

Цыганенок ловко схватил часы. У Люминокса — известная репутация, для пацана это как дар небес.

— Все поняли?

— Все. А деньги, дядя?

— Я же дал. Это на всех.

— Тогда двести, дядя.

Вот вымогатели. Я достал еще купюру, тотчас сменившую владельца.

— Сделка?

— Сделка, дядя. А ты бандит?

— Нет, я священник.

— А пистолет зачем?

Мда… С таким подрастающим поколением… остается удивляться, как он еще при мне. Наверное, просто не решились спереть.

— Хулиганов много. Таких как вы.

С этими словами — я достал еще две красивые, в пять раз красивее, чем предыдущие купюры.

— А вот это — вы получите ровно через полтора часа на этом же месте. А если кто попытается вытащить у меня их из сутаны по дороге — тот серьезно получит, всем ясно? Ну… на позиции. Вы вперед, я за вами. Бегом.

Пацаны сорвались с места. Двести марок, вдобавок еще и часы и тысяча потом — дорого мне обошлись мои добровольные помощники. Хотя — сразу девять человек…

Я пошел следом. Через площадь, известную тем, что рядом — Кастель Сент-Анджело, военный замок, построенный специально для Пап на случай штурма города. Мимо туристов, среди которых кого только не было. Мимо итальянцев, которые убирали площадь, водили экскурсии и просто зачем то здесь ошивались.

Виа Делла Консилиационе — широченная, по меркам Санкт-Петербурга это проспект. Здесь когда-то была крыша — это была крытая галерея от Ватикана до замка, построенная так, что можно было держать оборону. Теперь — по обе стороны улицы старинные дома, в основном здесь квартируют тесно связанные с Ватиканом учреждения, которым либо не нашлось места на суверенной территории, либо которые постоянно посещают граждане других стран и держать их в Ватикане невыгодно. Тут, кстати, недалеко сохранилась крытая галерея — галерея Савойя-Аоста, названная в честь старинных дворянских родов Италии. Можете сходить, посмотреть, если будет желание. Но это я так, к слову…

Активного движения не замечено. Если кардинал готовит мне комитет по встрече — оно должно быть здесь именно сейчас. Останавливающиеся фургоны, нервно оглядывающиеся люди, возможно, даже мелькнувший силуэт на крыше.

Но этого — ничего нет.

— Так… а это что еще, черт побери, такое?

Кажется, я сказал это вслух. Потому что впереди, метрах в пятидесяти от меня — остановилось такси, и из него показалась одна известная мне особа…

Кристина была испугана. Слишком много свалилось на нее, она и представить себе не могла, что журналистское расследование в считающейся цивилизованной Италии — станет столь опасным… Смертельно опасным.

А теперь, закопавшись во все в это поглубже, она понимала, что ее могут просто убить. Потому что оказавшиеся в ее руках документы — много страшнее тех, которые в свое время разоблачили масонскую ложу П2. По крайней мере — люди из П2 занимались политической коррупцией — но они не приносили человеческие жертвы.

А эти приносили…

В пакете документов, которые она получила в Лондоне — содержались ужасные вещи, но все это касалось денег. А вот то, что она узнала уже здесь, в предместьях Рима — все это касалось крови. Человеческой крови. Она сравнила свои записи с теми, что всплывали в Интернете, и пришла в ужас. Множество записей тайных месс, на части из них в жертву приносилось животное, обычно козел. Но у нее же на снимках — приносилась человеческие жертвы, и это соответствовало культу Чернокнижников, Антибиблии Ла Вея, сатанистов. В этом извращенном подобии религии для человеческого жертвоприношения годились только девственницы…

После того, как она вернулась в Рим — Крис всю ночь металась на кровати и не могла уснуть. Как только сон приходил — вместе с ним приходили и кошмары. Незамысловатые, надо сказать, всегда одни и те же. Она видела себя — на жертвенном алтаре.

Остаток ночи она и не пыталась уснуть. Просто сидела, сжавшись в комок на краю кровати…

Утром, невыспавшаяся и злая — она приняла решение. Самое глупое, какое только можно было принять. Типично британское — очертя голову вперед, на кишащий снайперами холм. Она решила посетить Ватикан, разыскать кардинала да Скалью, связанного с коррупцией и незаконными финансовыми операциями и спросить его, что происходит.

Перед тем, как идти в пасть волка, точнее — в град-государство Ватикан, я немного изучил вопрос. Из банка Ватикана — аббат да Скалья переместился в апостольскую палату, заодно став Генеральным Администратором Папского Двора, суперинтендантом собственности и доходов Папского престола и кардиналом — камерленго. Потом он стал Государственным секретарем Ватикана — а эта должность примерно эквивалентна должности премьер-министра. Кардиналом — камерленго он стал в девяносто первом, и находился в этой должности до две тысячи седьмого, чем установил… вероятно, рекорд. В числе обязанностей кардинала камерленго — удостоверение смерти Папы и объявление папского престола Sede Vacante, то есть вакантным, а так же разламывание папского перстня и папской печати. При этом — перед тем как его разломать — можно проштамповать очень много бумаг, чтобы потом распорядиться ими по своему усмотрению. Но это так… не обращайте внимания. Просто я очень циничный человек.