Сергей Дмитрюк - Зуб кобры

Я надавил на небольшой выступ на корпусе часов, и крышка циферблата легко и бесшумно открылась, обнажив нутро сложного электронного механизма, совмещенного с миниатюрной ФВМ (фотонной вычислительной машиной).

— Все это на всякий случай, — продолжал Громов, — если тебе повезет и удастся получить доступ к необходимой информации. Часы, в случае удачи, передашь через нашего резидента, работающего в Сообществе. Он будет ждать тебя каждую среду в течение трех недель в одиннадцать часов в ресторане отеля «Голубая Лагуна» за столиком, выходящим к морю (такой там один). Резервный день — пятница. Пароль-отзыв: «Я здесь случайно» — «Значит, случай счастливый». При резиденте будет свежий номер «Звездного Орла».

Мне захотелось спросить Громова, кто этот резидент. Еще бы! Ведь я буду в Сообществе, на чужой планете не один. Одна мысль об этом придавала мне уверенности. Но я сдержался и не стал задавать лишних вопросов, прекрасно понимая необходимость конспирации в предстоящей операции.

— И вот еще что, — Громов протянул мне изящную цепочку со странным медальоном.

— Что это?

— «Зуб Кобры» — древний символ власти у тугов. По нему наш человек узнает тебя. И можешь считать это условным названием всей нашей операции…

Тревожный звонок и мерцание красных огней на потолке отвлекли меня от размышлений. Открыв глаза, я посмотрел в иллюминатор.

Впереди, в беспросветной мгле, мерцал крохотный синевато-зеленый шарик Нептуна. Намного ближе к нам, обгоняя восьмую планету, медленно двигалась среди звезд огромная космическая станция Орбитальная-12, описывавшая свою исполинскую дугу по орбите на окраинах Солнечной системы.

Мой сосед снова заерзал и закряхтел в своем кресле. Я взглянул на него, и он заискивающе улыбнулся мне.

— Чувствуете себя неуютно? — вежливо поинтересовался я.

— Да, не очень, — сознался Краснощекий и болезненно поморщился. Спросил: — А вы давно на Земле?

— Всего три дня. Коммерческие дела. Понимаете?

— Конечно, конечно! — оживился Краснощекий. — Хотя правительство и не одобряет широких связей с Землей, товарообмен с Трудовым Братством чрезвычайно выгодное дело.

Я согласно кивнул, давая понять, что целиком разделяю его мнение в этом вопросе.

— У вас интересный акцент, — мой собеседник задумчиво посмотрел на меня. — Вы, должно быть, с Южного материка?

— Да, вы правы. Я живу и работаю в южной столице. Фармацевтическая фирма «Кирон Делукс». Может быть, слышали?

— Как же, как же! Наслышан! — обрадовался Краснощекий. — «Лучшие лекарства в мире»?.. А я всего лишь мелкий торговец: женские украшения, кулоны, медальоны и прочее. Моя продукция интересует землян, как они сами говорят, с точки зрения истории ремесленничества прошлых времен. — Он вздохнул, покосился на меня и вдруг, с ловкостью фокусника, извлек из кармана пиджака цепочку с медальоном в виде обнаженной девушки, расчесывающей длинные распущенные волосы. Протянул его мне:

— Интересуетесь?

Я взял у него медальон и повертел его в руках. Вещица была весьма искусно сработана из серебра, и юная Афродита выглядела совсем как живая. Усмехнувшись, я вернул ее владельцу.

— Что вы, что вы! — воскликнул он, останавливая мою руку и возбужденно блестя глазами. — Примите это от меня… в подарок. Маленький сувенир по случаю нашего знакомства.

Я пожал плечами и спрятал вещицу в карман. Краснощекий остался доволен собой, развалившись в кресле и наблюдая за движением звезд в иллюминаторе.

Причалив на Орбитальной без особых происшествий, мы покинули челночный корабль, чтобы перейти на пассажирский ракетоплан коммерческой фирмы «Трансгалактик», корабли которой составляли половину Звездного Флота Сообщества. Он стоял на восьмой причальной полосе Стартовой, предназначенной для гостевых кораблей, окрашенный в темно-синий цвет, с широкими продольными полосами лазури, и был похож на громадную хищную птицу.

Впрочем, внутри салон оказался весьма уютным, с тремя рядами удобных кресел, кондиционерами и микроклиматом.

Я отыскал свое место в ряду других кресел, как раз у широкого овального иллюминатора, и тут обнаружил, что моим соседом снова оказался Краснощекий. Это обстоятельство, видимо, весьма обрадовало его. Он улыбнулся мне, как старому знакомому, и с явным облегчением опустился в свое кресло, отирая лицо безразмерным платком.

Овальная дверь в начале салона открылась, и из штурманской рубки появилась хорошенькая стюардесса, сразу же привлекшая внимание Краснощекого. Она была в серой, на молниях, полурасстегнутой униформе «Трансгалактика», туго обтягивавшей ее рельефную фигуру.

Краснощекий проглотил слюну.

Стюардесса объявила, что ракетоплан готовится к старту и пассажиров просят пристегнуть ремни.

Все, как по команде, принялись выполнять ее просьбу, излишне суетясь и спеша. Стюардесса танцующей походкой расхаживала между креслами, помогая менее расторопным и одаряя всех обворожительными улыбками. Когда она проходила мимо нас, Краснощекий шумно вздохнул и, склонясь ко мне, доверительно признался:

— Терпеть не могу летать! У меня все время болит голова и тошнит так, что сил нет.

Я протянул ему небольшую коробку с лекарством, предусмотрительно положенную Громовым в мой багаж.

— Универсальное средство нашей фирмы. Гарантирует полное отсутствие отрицательных ощущений во время полета.

Краснощекий трепетно взял коробочку из моих рук и вынул из нее стеклянный пузырек с таблетками.

— А как оно действует? — поинтересовался он, высыпав содержимое пузырька на ладонь.

— Очень просто. Вы принимаете таблетку этого снотворного и спите весь полет, испытывая при этом приятные ощущения и красочные видения.

— И только? — воскликнул Краснощекий. — Признаться, я ожидал чего-то необычного. Знаете, эти современные препараты, типа амолина или наркотики?

— Нет, ничего подобного мы не производим. Это дешевый ширпотреб. — Я брезгливо поморщился. — А тут универсальное средство, одобренное всеми медиками и Академией здоровья. Удобно и надежно!

— Действительно, — согласился Краснощекий, — что может быть надежнее сна?! И сколько их нужно съесть? — Он кивнул на горсть оранжевых пилюль у себя на ладони.

— Одну.

— Всего-то! — Краснощекий довольно хмыкнул; аккуратно пересыпал таблетки обратно в пузырек. Взяв одну в рот, долго и осторожно рассасывал ее, пока его нижняя челюсть не отвисла и он не повалился на спинку кресла в глубоком сне.

Я посмотрел на него и усмехнулся: все-таки, как иногда падки некоторые люди до дешевых эффектов, будь то красочное, но до глупости примитивное зрелище, или же какое-нибудь всемогущее лекарство от всех болезней.