Сергей Дмитрюк - Лик зверя

С площади Совета, сквозь распахнутые окна ветер приносил торжественные звуки музыки и радостный гомон голосов. Но они не мешали разговору. Легкие полупрозрачные занавеси на окнах колыхались под порывами ветра, взлетая к потолку, подобно испуганным птицам.

— Как себя чувствуешь? — Глаза Громова из задумчивых сделались внимательными. — Голова еще болит?

— Теперь уже нет. Месяц назад еще побаливала немного, а теперь нет. Правда, врачи предупредили, чтобы никаких чрезмерных нагрузок на мозг не было.

Громов согласно кивнул.

— Соскучился по работе? Если честно?

— Если честно? — Я посмотрел на него, улыбнулся. — Очень! Посмотрел бы я на вас в моем положении! Все эти восстановительные процедуры, прогулки, усиленное питание витаминами… Надоело все ужасно!

— Ну, это ты брось! — воскликнул Громов. — Лечиться тебе было необходимо. Если бы ты только видел, каким тебя подобрали патрульные «Купола»! На тебе живого места не было! Спасибо нашим врачам-волшебникам, буквально по частям тебя собрали. Если бы ты тогда не надел скафандр, не продержаться бы тебе восьми часов в открытом космосе. Да еще пластиплоть помогла лицо сохранить, а то бы не узнала тебя твоя Татьяна!

— Но теперь-то я здоров! — нетерпеливо воскликнул я, передергивая плечами. Согнул и разогнул руки, напрягая мускулы. — Здоров полностью!

— Здоров? — Громов придирчиво изучал мое лицо. Вдруг спросил: — А твоя жена?

— Что жена? — не понял я.

— Я к тому, что, может быть, появились причины, заставившие тебя изменить свое прежнее мнение? — пояснил Громов, прищурившись.

— Нет. У нас с ней все решено, — твердо сказал я. — Давно решено.

Помедлив, Громов улыбнулся:

— Ну, вот и хорошо! Правильно решили. Знаешь, замечательная у тебя жена! Просто умница!

— Вы же ее совсем не знаете, — удивился я.

— Зато я знаю тебя, Влад. У такого парня не может быть плохой жены.

— Иван Вениаминович, вы меня, как ребенка, хвалите. Мне даже неловко, правда.

— Все вы для меня, как дети. Вот и много вас, и разные вы все, а для меня точно сыновья и дочери родные. Раз уж не получилось у меня подарить обществу своих собственных детей, так хотя бы вас я старался сделать такими, чтобы Трудовое Братство гордилось всеми вами…

Я молча слушал его. У Громова действительно никого не было, кроме нас, — ни жены, ни детей, ни родственников. Хотя одиноким он себя никогда не чувствовал. На Земле невозможно быть одиноким — всюду тебя окружают чуткие и заботливые люди, готовые в любую минуту прийти на помощь, подбодрить в печали, укрепить мудрым советом, разделить с тобой твою радость.

— Да ты меня совсем не слушаешь, — сказал Громов. — И действительно, что это я в воспоминания ударился? Вызвал тебя по делу, а сам меланхолию развел.

Мне стало стыдно, что, задумавшись, я прослушал его последние слова. Но он, казалось, не придал этому особого значения. Спросил:

— Наверное, ты думаешь, почему это я вызвал тебя сейчас, прямо с праздника?

— Признаться, да, — кивнул я, вспомнив про Таню.

— Не расстраивайся. Но дело действительно чрезвычайной важности и не терпит отлагательства. Ведь мы с тобой приглашены на заседание Высшего Суда.

— Высший Суд? — Я немало удивился.

— Да, — подтвердил Громов. — Подобное событие — явление в нашей истории довольно редкое. На моей памяти было всего два заседания Суда, последнее из которых состоялось во время Хартумского конфликта. А сегодня состоится суд над новым смертельным оружием, изготовленным в Сообществе. Мы его теперь называем «Зуб Кобры».

Я быстро посмотрел на Громова.

— Совет ОСО совместно с Советом Экономики, — продолжал он, — решили провести это заседание именно сегодня, двадцать шестого августа, в день Праздника Братства. Высший Суд будет транслироваться по визиосети Города и общепланетной информационной сети; сообщение о нем увидят во всех звездных колониях Трудового Братства, на других планетах, куда оно попадет через систему Галактической связи. Это будет еще одним подарком людям Земли в этот радостный день. Мы с тобой приглашены в качестве свидетелей, а обвинителем будет все Человечество!

— Иван Вениаминович! Неужели это победа?

— Несомненно, Влад, и какая победа! Хотя «Кобра» все еще обладает своим смертоносным «Зубом», нам теперь известно противоядие, и он больше не опасен для нас.

Я встал, но Громов знаком остановил меня.

— Не спеши. До начала заседания еще два часа. У нас с тобой есть время, чтобы обсудить кое-какие вопросы.

Я снова опустился в кресло, а Громов не спеша подошел к окну. С минуту он молчал, словно собираясь с мыслями, затем спросил:

— Ты случайно не интересуешься ядерной физикой?

— В общем, я знаком с основными положениями в пределах программы общей школы, но серьезно никогда этим не занимался. Почему вы спрашиваете об этом?

Вместо ответа Громов достал из своего стола небольшую металлическую коробку, раскрыл ее и высыпал на стол красновато-бурые кристаллы.

— Тебе известно, что это такое?

Я осторожно тронул пальцем один из кристаллов, поднял на Громова глаза.

— Монацит?

— Точно, — Громов выпрямился. — Минерал класса фосфатов, источник редкоземельных элементов цериевой группы и тория. Ты знаешь, что торий, уран, радий — все это радиоактивные металлы…

— Извините, Иван Вениаминович, но я не совсем понимаю вас.

— Терпение, Влад, терпение. Остановимся на одном из этих металлов — радии. Хорошо известно каждому школьнику, что при распаде радия образуется инертный газ радон. Ты еще не понял, к чему я клоню? Нет? Ну, хорошо, объясню все, без загадок. Понимаешь, Влад, наши ученые тщательно проанализировали все добытые тобой материалы по программе «Левиафан» и пришли к одному интересному выводу. В списке насильственной колонизации других планет, намеченном Сообществом, на первом месте стоит Терра. Почему Сообщество заинтересовалось прежде всего Террой?

— Ну, это вполне объяснимо, — сказал я. — На Терре очень благоприятные условия для жизни, богатый растительный и животный мир, благодатный климат. Мы и сами выбрали ее для своей колонии прежде всего потому, что она очень похожа на нашу Землю. К тому же Терра малообжитая, а Сообществу необходимы новые земли.

— Все это так, — согласился Громов, — но на самом деле разговоры о перенаселении Сообщества пока что остаются только разговорами, и оно ни в коей мере Гивее не грозит. Земное человечество просуществовало сорок тысяч лет, прежде чем перед ним встал подобный вопрос. А сколько существует Сообщество? То-то! На Гивее каждый знает, что Терру уже осваиваем мы, осваиваем капитально и надолго. Поэтому Сообщество вряд ли пойдет на нарушение взаимных соглашений, иначе это грозило бы глобальным конфликтом между Землей и Гивеей. К подобному они пока что не готовы. И, тем не менее, Терра. Почему?