Дмитрий Лазарев - Руна Гибели

Слова Логинова мало задевали Шестакова, и если тот рассчитывал вывести инквизитора из равновесия, то совершенно напрасно: вряд ли нашелся бы такой отрицательный эпитет, которым бы не награждал себя бывший инквизитор за последние годы. Он — сам себе самый суровый судия. Но зачем Э-маг разоряется? Выпускает пар перед смертью? Провоцирует на что-то? Или… Шестаков похолодел. Да он же себя распаляет, в надежде, что раскрученная ярость вернет ему Силу!

Мысль эта до такой степени поразила инквизитора страхом, что палец на спусковом крючке конвульсивно дернулся, и пистолет выстрелил. Впрочем, ни о какой прицельности в данном случае и речи нельзя было вести. Рука дрогнула, и пуля ударила Э-мага в правое плечо, опрокинув его навзничь. Теперь, вперед — добить! Шестаков подбежал к упавшему Логинову, снова поднимая свое оружие, и встретил его взгляд. Встретил и ненависти вновь не увидел — только все та же усталая обреченность. Не удалось ему вернуть себе Силу — слишком далеко она ушла. Но теперь уже инквизитора это остановить не могло — паралич с пальца был снят. Он хладнокровно выцелил голову Э-мага, и прогремел еще один выстрел.

Бывшая Метрополия Криила.

Они стояли на краю каменистого плато и смотрели на дикий, неприветливый горный пейзаж. Хаос жутковатых ущелий и клыкастых пиков, тонущих в молочно-белой пелене высокослоистых облаков. Первозданная природа. Только одно в этой картине не попадало под вышеозначенное определение — уродливое циклопическое сооружение в виде з а мка, возвышающееся на сравнительно плоской вершине горы, чуть выше и вправо, через пропасть от двоих, неподвижно застывших на плато.

— Его резиденция, — заметил, наконец, один. — Точнее, была его. Теперь она твоя, если ты согласен.

— А у меня есть выбор? — почти безразличным тоном отозвался второй.

— Выбор есть всегда, — назидательно произнес первый. — Особенно для нас, Демиургов. Ты теперь тоже один из нас, пусть и неофит.

— У меня нет опыта, Симор.

— Никто и не требует от тебя создавать мир с нуля. Нужно только поддерживать стабильность того, что есть. Научишься постепенно. Можешь, конечно, отказаться, но тогда будут проблемы. У нас, разумеется. Придется курировать этот мир кому-то из нас. Или, точнее всем по очереди. Рагнар, а затем и Криил отучили нас доверять друг другу… Если ты не согласишься, этот мир станет источником нестабильности и раздоров, что, рано или поздно, приведет к новой войне. Да и ты… Твои возможности слишком велики, чтобы консервировать их в бездействии или растрачивать на мелочи. Но решать тебе.

Неофит усмехнулся:

— Это называется эмоциональный шантаж, Симор. Откажусь — и буду выглядеть последним подонком в собственных глазах. Благодарю покорно!

Скала, на которой они стояли, внезапно резко содрогнулась, и громадная глыба откололась метрах в десяти справа от них и рухнула в пропасть.

— Что это? — вздрогнул и неофит.

— То, о чем я говорил, — ответил Симор. — Нестабильность. Это мир Криила. Его творение. Он держался на его Силе. Теперь хозяин и создатель развоплощен и заточен, и пусть его кокон-темница хранится здесь, — Демиург кивнул на з а мок, — От мира он практически изолирован, и это сказывается довольно-таки пагубно. Но будь Криил мертв, его Метрополия уже коллапсировала бы. А так ее ждет медленное разрушение и сползание к хаосу… если кто-то не возьмет нити управления в свои руки. Да и за Криилом надо будет присмотреть… В общем, скучать не придется.

— Вижу, — хмуро произнес неофит. Его взгляд снова вернулся к гротескным очертаниям резиденции. — Она мне не нравится.

— Ты сможешь ее перестроить, если захочешь, — пожал плечами Симор, — равно как и все, что угодно в этом мире. Он твой… Так ты согласен?

Неофит прямо взглянул ему в глаза.

— Да.

— Хорошо. — Симор не особенно скрывал свое облегчение. — Можешь начать с присвоения этому миру названия.

— А разве его нет? — приподнял бровь неофит.

По губам Симора пробежала и исчезла кривая улыбка.

— Криил не любил заниматься мелочами. Он мыслил глобально. И мир свой величал просто Метрополией.

— Насколько я знаю, — нахмурился неофит, — метрополия — это государство, владеющее колониями.

— Да. И думаю, Криил назвал так свой мир не без умысла: планы у него были большие. Жаль, что мы раньше не задумались над данным фактом… Впрочем, это дело прошлое. Дай этому миру имя — он его заслуживает.

Неофит на несколько секунд задумался.

— Пусть будет Диллэйн, — произнес он.

— Диллэйн? — Симор бросил на собеседника быстрый испытующий взгляд и вновь едва заметно улыбнулся. — Хорошее название… Ну что же, начало положено. А теперь, может, посетишь свою будущую резиденцию? Тем более, что там тебя ждут.

— Вот как? — Эмоции впервые прорвались через броню хладнокровия неофита и достаточно явственно отобразились на лице. — И кто же?

— Ты можешь посмотреть сам, — улыбнулся Симор. — Теперь же умеешь.

Неофит кивнул. Маги-зрением высшего порядка он умел пользоваться лишь теоретически, но ни разу еще не применял его на практике. Пришло время попробовать. Неофит «взял в фокус» бывшую резиденцию Криила и приблизил ее в десятки раз, словно вооружившись мощным биноклем.

Некоторое время он молча наблюдал, а потом повернулся к своему спутнику.

— Скажите, Симор, вы ведь все знали, когда направляли ее туда? Но откуда? В этом деле было столько «если» и «может быть», что…

Демиург улыбнулся.

— Когда-нибудь ты тоже научишься. Это приходит с опытом. Но не преувеличивай моих способностей. Я, конечно же, ничего не знал точно. Просто, учитывая манеру действий Криила за последние годы, такой вариант был наиболее вероятен. А я не мог допустить его реализации.

— Но… почему она?

— А вот тут все посложнее. У инквизитора Шестакова действовала кармическая программа, нацеленная на одно-единственное деяние — убийство Э-мага по имени Игорь Логинов. У Алисы Хохловой тоже было что-то подобное, только с противоположным знаком. Шестакова «программировал» Криил, а Хохлову — я, хотя и не столь жестко, как он. Не просто так она появилась тогда на Байкале. И встреча та, и спасение — все это было не случайным.

— Понятно… Значит и то, что она…

— А вот это ты зря. В такие вещи я не лезу. Влюбляться ее никто не заставлял. Это уж она сама, по собственному почину. Но для дела ее чувство оказалось очень даже полезным. Для меня было главным, чтобы она исполнила свою главную функцию — миссию спасения. И, как мне кажется, справилась она с ней отлично, хотя и в самый последний момент… Не правда ли, Алиса блестящий стрелок? Уложить своего наставника наповал одним выстрелом примерно с сорока шагов, да еще при крайнем дефиците времени… Что-то невероятное. Впрочем, — тут улыбка Симора стала чуть лукавой, — допускаю, что ей просто очень повезло.