Ольга Швецова - Стоящий у двери

– Я в бункер попал не младенцем, двенадцать лет было. Книги читал, детективы тоже.

– Только вы, Алексей, из вашего поколения понимаете… Остальные не доросли еще. Короче говоря, кому выгодно… А выгодно Никитину. Выгодно вам. И мне.

Не будет никакого расследования, по крайней мере, сейчас, когда Привратник занят совсем другим делом. Безразлично, кто расчистил ему дорогу к престолу – пока Юрий Борисович не сядет на него прочно, отвлекаться не будет. Не один Алексей здесь пользовался ситуацией по максимуму. И будущий Главный наверняка также предпочтет внешнего врага внутреннему. Интуиция политика развивалась всё сильнее, опыт накапливался по ходу дела. Алексей понимал, что начинает сливаться с Советом, тихая подковерная борьба утомляла не хуже перестрелки, и здесь тоже было что терять. Теперь было. Власть бесценна сама по себе. Он уже не вернется обратно, вниз, к остальным. Любыми средствами…

Денис сидел на берегу, не замечая сырости, и смотрел на болото. Теперь он знал, в какой стороне находится бункер. И если долго идти в ту сторону, то можно было бы… Он думал, что мог бы дождаться Елену там, неподалеку, ведь иногда она выходит наружу. Но теперь, после смерти ее дяди, кто знает, может ли она выходить? Да и хочет ли? Не до того ей сейчас. И ждать пришлось бы долго. Денис готов был окопаться там хоть на месяц, теперь он понял, что ожидание – не наказание, и оно приносит плоды, в конце концов. Слишком дорогой ценой, но урок был усвоен.

Позади послышались шаги, но Денис не оборачивался. Кто бы это ни был, здесь нет врагов.

– Дэн, тишина-то какая!

Действительно, черная вода блестела, как зеркало, в ней отражались облака, подсвеченные последними лучами солнца. Теперь, когда Денис уже начал привыкать к свету, он мог хоть немного посмотреть на закат. Но самого солнца не видел. Ждал, когда от него останется только самый краешек, который уже готов скрыться за лесом и подмигивает напоследок сквозь темные ветки.

Стас кулаком сбил на лету гудящего комара, отправив того в воду. Пришибленный комар забрался на плавающий лист и недовольно встряхивал мокрыми крыльями.

– Хороший вечер. Завтра дождя не будет. Утром на охоту пойдем, а то Бабка жалуется: уже весь суп, говорит, сожрали. Хоть сегодня отдохнуть можно. Ты-то как? Устал в кузнице?

– Не очень. Знаешь, Стас, я на Бауманской думал, что мастерские – это не для меня. А тут почему-то оказалось, что это интересно…

– Это тебе от безделья так кажется. – Станислав вытащил из-за спины мешок. Там оказалась старая гитара, расклеившаяся немного от постоянной влажности. Но умелые руки все же извлекли из нее вполне приличный звук, пусть и слегка глуховатый. А может, так показалось из-за наплывавшего на них тумана? Стас прокашлялся. Денис покосился на него: неужели петь собрался? А есть на свете хоть что-нибудь, чего лесной охотник не умеет? Тот подтвердил его мысли:

– С голосом у меня не очень… Ну да ничего, когда душа поет – авось уши не завянут!

И в метро по вечерам вот так же собирались люди, развлекались музыкой и песнями. Под сводами станции даже слабые голоса звучали громче, набирали силу. Денис снова ощутил ностальгию. Почему же ему все время хочется быть где-то не там, где он находится в настоящий момент?! Душа… Душа стремилась куда-то, и такая безрассудность уже грозила полным разъединением этой самой души с телесной оболочкой. Он всё это понимал, но ничего не мог с собой поделать. По первым аккордам он не узнал мелодии и сел поудобнее, ожидая услышать что-то новое. Какие же песни поют люди в лесу?

Он слышал в метро много песен, некоторые из них пели вот так же, добавив зачем-то голосу искусственной хрипловатости, явно подражая кому-то. Денис забыл фамилию. Наверное, песни этого барда только так и нужно было петь, они всегда звали куда-то, пробуждали в глубине души какие-то неведомые дремлющие силы. Даже если исполнитель едва попадал голосом в такт музыке. Слова были таковы, что их мощь восполняла всё остальное. Но еще ни одна из песен этого неизвестного хриплоголосого певца не рассказывала о любви. В метро таких песен не знали? Пропустив из-за своих размышлений несколько строк, Денис опомнился и снова стал внимательно прислушиваться.

Песня на этом не заканчивалась, но Станислав умолк, прижав еще звенящие струны рукой. И тоже уставился, не мигая, на водную гладь, будто ожидая, что воды схлынут и покажется на берегу что-то очень красивое, отчего всем вдруг станет лучше и легче на душе. Но кроме тумана над водой и маленьких расходящихся кругов от мошек ничего не появлялось. Взглянув на Дениса, охотник увидел, что тот сейчас витает мыслями где-то далеко. Километрах, эдак, в семи отсюда. Не зря, значит, он мучительно вспоминал слова баллады, и хоть не полностью, но вспомнил самое главное. Необходимо было поддержать влюбленного мальчишку, чтобы он почувствовал, что не одинок в своих страданиях. Самому Станиславу тоже было невесело, но больше оттого, что в новом мире подобную песню сочинить пока некому.

В малой оружейке оказалось очень уютно. Раньше Елена видела только одну ее сторону, но и за «прилавком», как называли железный стол сталкеры, было чем заняться. Напарник сначала отмалчивался, лишенный привычного общества Олега Амосова, с трудом строил фразы без матюков. Присутствие девушки его смущало, к тому же в таком не предназначенном для нее месте – среди оружия. Но при Алексее Аркадьевиче Михаил даже пикнуть не посмел, так и просидел весь первый день с Еленой почти без единого звука.

Теперь, освоившись друг с другом, они могли и поговорить о том о сем, да и Елена не была совсем чужой – сколько раз приходилось выдавать ей автомат для выхода. Теперь сталкерское братство лишилось единственной дамы, о причинах чего оставалось только догадываться. Слухи в бункере распространялись быстро. Что-то там о ней и Алексее Аркадьевиче… А их кто-то раньше отдельно видал? Михаил не забивал себе голову подобными делами, вот только беспокоила судьба напарника: паек оружейника превышал теперешний, причитавшийся Олегу, но с Привратником не поспоришь. И руки у девчонки оказались ловкими, с оружием она управлялась не хуже. Это немного примирило с действительностью, хоть не пришлось работать за двоих. А то, что девчонка… Придется выбирать выражения и не материть лишний раз неподатливый затвор пистолета. Интересно, не доплатят ли ему за вредность?