Святослав Зайцев - Семицвет: молодость богов. Части 1-2

— Вижу все хорошо.

— Ты просто молодец! — обрадовалась Леночка. — С первого раза получилось! Я же говорила — он умница. — Сону стало приятно. Он безупречный воин. Просто ещё молодой! На мгновение он потерял концентрацию — и перестал видеть — но тут же собрался вновь и все, что его окружало вспыхнуло вновь — ярче и разными цветами.

Сил он не растратил и их было ещё много. Он поднял руку и испытал то самое приятное ощущение, когда впервые испытал действие плазмы. Беспокойство ушло. Возвращался хороший боевой настрой.

Они вышли на станцию. Иван едва справлялся — шел на ощупь. Жилистые черные щупальца стелились по рельсам, цепляясь за них и пытаясь сбить его с ног. Нити жужали. Ядро интенсивно пульсировало. Он даже и не подумывал открыть глаза и посмотреть как это выглядит материально — но сквозь веки он различал как что-то гигантское, ещё несформированное выползает наружу.

— Началась локализация. — произнесла Леночка. — Когда демон полностью перейдет в физическую стадию мы атакуем. Иван, расчисти пространство вокруг Сона.

Тот что-то невнятно буркнул.

— Я знаю, у тебя совсем мало сил, но тебе нужно помочь ему взобраться на станцию — а тут метра полтора он не допрыгнет.

Иван развернулся — жизни в нем оставалось совсем немного. Но он продолжал орудовать мечом на последнем издыхании. Сон стоял в нескольких сантиметрах и видел как силы его покидают. Как разрываются от усталости мышцы, как начинают дрожжать ладони, едва удерживая меч.

— Постарайся на меня взобраться! — крикнул он. Он бросил меч и достал другой ладонью нож. Облокатился о стенку, встав на колени. — Быстрее! Я едва держусь.

Сон схватил его за руку и попытался забраться на плечи, но ничего не вышло — щупальца обвили его за ноги. Только сейчас он заметил, что некоторые щупальца заканчивались головами — они кидались на Ивана и начали пожирать его. Тот закричал от боли и упал.

Сон уже не разбирал что там происходит — просто ухватился руками за край платформы и попытался подтянуться. Кажется, Иван выбросил меч и вложил все усилия чтобы подтолкнуть его. И даже попытался подняться! Вот это выдержка.

Совершенно внезапно Сон почувствовал, что кто-то сильный взял его за руки и подтянул вверх. Краем глаза он увидел, как Иван сваливается в темную, кишащую массу. Но времени думать не было. Он даже не разобрал толком — кто его вытащил и, не открывая глаз принимал на себя удары демонического создания.

Он двинулся к центру зала. Оператор что-то говорил, но он перестал понимать смысл сказанных слов и продолжал идти. У него была четкая цель — найти и уничтожить, настолько простая, что выполнить её можно было даже едва соображая, в странном сстоянии полусна.

Он сделал шаг — и его мир заполнился кровью и страстным желанием мести. Ему хотелось уничтожать без разбора все, что его окружает — все, что уничтожало его друзей, захватило их разум, их тела и все что противно самой жизни.

Он не сводил взора с мерзкой вылупившейся твари и стоял прямо напротив неё с одним только желаением — уничтожить. Стереть с лица земли. Навсегда.

И тут случилось что-то очень страшное и совершенно нелогичное.

Мир обрушился и превратился в оживий ужас. Все его страхи и вся боль собралась в одну точку — здесь и сейчас. Это было настолько нереально, непонятно и страшно, что он даже не мог понять что происходит.

Но очертания мира возвращались. Он лежал в боксе, чувствуя, что его кто-то крепко обнял, отстранился… Рядом сидела заплаканная Марья.

— Как себя чувствуешь? — Сет как нив чем не бывало переодевала форму и проверяла крепления.

— Что случилось? — спросил Сон. Ужас ещё мерещился — в каждом звуке, в каждом человеке. Стихал, как резкая боль, но все же продолжал маячить.

— Прямой выход из привратника. — произнесла та. — Марья, объясни ему ситуацию. Мне пора. — добавила она и вышла.

— Это когда тебя насильно отключают. Производится в исключтельных случаях, и вобще крайне не рекомендован, так как последствия могут быть… Крайне неприятны. Иногда люди сходят с ума. Теряются в во тьме. Видят умерших. Это как маленькая смерть.

— Так что случилось то? — спросил он ещё раз.

— Ты не смог раскрыть белый спектр. — сказала девушка. — А вместо него зачем-то раскрыл красный.

— Демон побежден? — спросил он.

— Нет. Ты и Сиреника приблизились к нему практически вплотную — это было необходимо для уничтожения. Но ты не справился и локализация была срочно переведена в реальный режим. Теперь с демоном будут сражаться на аренах. В Семицвете мобилизация. Все троицы созванны, локализацию закончат с минуты на минуту… Затем демону снимут предварительную защиту, распилят на несколько кусков и уничтожат по отдельности.

«И виною тому я.» — подумал он грустно. В кабинете было пусто. И тихо.

— А ты почему не мобилизована?

— Я не воин, а экстрасенс. — обреченно сказала Марья. — Правда какой-то бестолковый. Мне нужно тебе кое-что сказать.

— Я знаю, — махнул рукой тот. — Не вини себя в этом и все такое.

— Нет, не про это.

— А про что?

— Алый клан расторгает с тобой договор.

— Что? — он прямо на месте подскочил.

— Мне очень жаль, правда, — она снова начала плакать. Ну эти двое друг друга стоят! — Сиреника временно распускает серый клан — потому что грядет горячее время на аренах. И предложил Сет трех бойцов. Сразу трех — не больше, ни меньше. А в клане уже пять человек. Нужно было от кого-то отказаться. Электрифи она никогда не бросит — они же с ней лучшие подруги… Мысли друга друга читают. А мы с Иваном брат с сестрой. Нас разлучать она тоже не хотела. Хотя и подумывала отказаться от брата… Но еси она бы от него отказалась, я бы вместе с ним ушла.

Сон медленно поднялся и встал. Голова резко закружилась — он потерял ровновесие, но смог устоять, держась за перекладину. А Сет могла бы и сама ему все рассказать. Но нет — Машу послала.

— Ничего не говори. — сказал он достаточно резко и поднял палец. — Я сейчас уйду, а ты сиди и молчи. Ясно?

Марья кивнула. Сон быстро вышел в коридор. Состоние было ужасное — пошатываясь он вышел на свежий воздух. Стояла темная глухая ночь. Над городом громыхали всполохи далекой грозы. Сновали флаеры, доносились голоса из рупоров.

Сон отошел на несколько сотен метров от здания привратника и сел на траву. Чувство полного опустошения накрыло его с ного до головы. Не хотелось ровным счетом ничего — ни плакать, ни кричать. Хотелось чтобы все это куда-нибудь проволилось, изчезло и остался только он. Или вообще ничего — даже без него.

Он лег на траву и стал смотреть в черное небо без конца и края, похожее на нелогичный, чудовищный ужас, неприятный, который он запомнит навсегда. Небо, похожее на конец всего, на смерть.